Дуос на мгновение растерялся. Яконо заморгал и потряс головой, прогоняя туман.
–Да!– крикнула я.– Давай…
Дуос взвыл, с размаху ударил Яконо в челюсть, и тот без сознания рухнул на пол.
–Нет!– Я бросилась к жестко ударившемуся о камни Яконо, но путь мне преградил скалящийся Дуос. Он смотрел мне прямо в глаза, и разум пронзил крик, подобный тому, что срывался с губ Септума. Я застыла, потом покачнулась, попыталась сосредоточиться, но колени уже подгибались. «Ну уж нет»,– прошипела Кайса и захватила контроль. Снова раздался крик, и на сей раз пронзил разум Кайсы. Будто двигаясь против ураганного ветра, я все-таки сумела опять взять контроль и шагнуть вперед.
Дуос засмеялся, но в смехе теперь не было ни капли веселья.
–Ты такая изворотливая, Ходячая смерть. Такое же чудовище, как и я.
–Нет,– отрезала Кайса.– Мы не такие. Может, люди нас и не понимают, но мы никогда не будем такими, как ты.
–Что за благонравие! А какой идеализм! В самом деле, Кассандра, в ней куда больше огня, чем в тебе. Но все чудовища одинаковы, Кайса, и не важно, что люди изредка бывают добры, они никогда тебя по-настоящему не поймут. Никогда не примут. Не то что я. Мы с тобой одинаковые.
Кайса плюнула в него, едва не попав на ноги.
–Ничего подобного. В тебе человечности ровно столько, сколько может быть у человека с одной двенадцатой частью души.– Она подалась вперед, а он отстранился, скаля зубы.– Ты никчемный, слабый и жалкий.
–И, как я уже говорил, мы с тобой одинаковые.
У нас не было кинжала, только кулаки, колени и злость, и мы без колебаний обрушили на него все это. Один раз в приюте я так же накинулась на мальчишку старше меня. Я кусалась, царапалась, колотила его мордой о камни, и когда Священные стражи нас, наконец, растащили, крови было много.
То же пламя ненависти вспыхнуло во мне и сейчас, только Лео уклонялся или блокировал каждый пинок, отступал от моих ударов и мгновенно наносил свои в ответ до тех пор, пока я не перестала ощущать что-либо кроме вкуса крови и желчи, а святилище не затуманилось перед глазами.
–Ну давай же, Кассандра,– с ненавистной улыбкой подначивал меня Лео.– Ты должна быть в этом так хороша. Если вспомнить, из всех нанятых Аурусом убийц только вы двое пока еще живы.
Я попробовала поморгать, стряхивая изнеможение, затягивающее меня, как поток, в свое море, а потом, опираясь на ярость Кайсы, снова бросилась в бой. Моего умения у нее не было, но наше общее тело знало правильные движения, и каждый ее удар должен был попасть в цель. Однако Дуос со смехом защищался и уворачивался от ее кулаков.
Я сосредоточилась на ноге, перехватила контроль и пнула Дуоса сапогом по лодыжке. Удар вышел сильным, Дуос зашипел, отшатнулся, и кулак Кайсы встретился с его челюстью.
«Касс! Он не сможет читать наши мысли, если мы продолжим переключаться!»
Дуос пошатнулся, но устоял на ногах, вытер белым рукавом выступившую на губах кровь.
–Вы считаете, я так глуп?– сказал он.
–Глуп настолько, чтобы сломать собственное лучшее оружие.
Я указала на Яконо, который по-прежнему лежал на полу и стонал, прижимая к голове руки.
Дуос зарычал, но я видела, что его гнев – это признак слабости и сомнения, как раз то, что нам нужно. Мы давно привыкли разделять одно тело и теперь могли с легкостью передавать друг другу контроль. Это было как танец, а не борьба, мы просто поочередно дергали за рычаги, заставляя тело двигаться. Удар, пинок, шаг, кулаком в лицо, в живот, в горло. Дуосу ничего не удавалось блокировать, потому что он не видел наших намерений. Он не умел по-настоящему сражаться, только реагировал на мысль противника, и когда два голоса в нашем танце сменяли друг друга, вертелся, спотыкался и путался. Кровь текла с его губ, носа и пореза над глазом. Тем не менее, несмотря на все синяки, которые он увидит утром, Дуос двигался по-прежнему слишком быстро, чтобы я могла схватить его за горло или свернуть шею, а оружия у меня не было, как и возможности покончить с ним раньше, чем он найдет другой способ одолеть нас, перехитрить, победить.
Но я слишком далеко зашла, чтобы теперь подвести Хану, и поэтому, крепко сжав разбитые кулаки, приготовилась драться до конца, сколько бы это ни заняло времени.
После первого удара о камни мир перестал существовать, сконцентрировался вокруг одного человека. Но от топота бегущих шагов иллюзия развеялась.
–Ваше святейшество!– запыхавшись, выговорил один из людей Лео, вбегая в святилище.– Ваше святейшество! Надо уходить!
Вслед за ним появились еще пятеро с перекошенными от страха лицами.
–Оставайся на посту,– прошипел один из них другому, встретившись с леденящим яростным взглядом Лео.
Лео отошел от меня.
–Ну? В чем дело?
–Император Мансин,– произнес первый, которого подталкивали вперед остальные.– Он… он мертв. Теперь трон у императрицы Мико, и она знает, что мы здесь.
–Мертв?– негромко повторил Дуос, но слово прозвучало как рык, столько в нем было ярости.– Мертв? А моя супруга? Первосвященник? Мой близнец? Я вас выпотрошу за это!
–Ваше святейшество…
–Этого убить.– Дуос ткнул пальцем в Яконо.– Эту забирайте. Живьем.
Шесть вооруженных солдат двинулись к нам, и хотя все мое тело было измучено и разбито, я приготовилась сопротивляться.
–Если не убежите сразу, вас найдут гвардейцы императрицы,– сказала я.– Только подумайте, что они тогда с вами сделают.
Лица солдат исказил испуг, они застыли на полпути, вытаращив глаза, словно время остановило свой бег.
Кайса резко обернулась. В дверях стоял неизвестно откуда взявшийся Унус. Он раскинул руки, как разящий бог, и смотрел сквозь меня невидящим взглядом. Его руки чуть дрожали, и он скрипел зубами, с трудом сдерживая натиск шестерых человек.
Дуос засмеялся.
–Правильно, Унус, используй силу,– сказал он, и голос эхом зазвенел вокруг.– Помни, как мы могущественны и насколько лучше других. Рождены для великой цели, и теперь она так близка.
–Не слушай его,– сказала я.– Помни: без него ты свободен.
–Знаю, ты тоже веришь во все, что я намерен построить,– продолжал Дуос, обращаясь к Унусу, хотя и наблюдал за нами. Тебе нужно только принести меня в жертву и принять звание Вельда, исполняя пророчество, для которого мы были рождены.
–Я не смогу… держать… долго…– выдавил сквозь стиснутые от напряжения зубы Унус.– Ты должна с ним покончить… быстрее!
И последнее слово, растянувшись, перешло в нарастающий крик, словно Унуса разрывали на части.
Я уже не видела ничего, кроме Дуоса, как не видела ничего впереди – мое будущее, сжимающееся до секунд, перестанет существовать в тот момент, когда Унус больше не сможет сдерживать шестерых разъяренных солдат, и меня разрубят на куски те, кто так рвался отсюда.
