Между ними стоял Лео, но не тот, которого я помнил. И не тот, которого ожидал увидеть. Он весь сжался и испуганно смотрел в землю. Однако, подняв взгляд, вздрогнул, узнав меня.
–Рах.
Тело окатило волной гнева, кожа начала зудеть. Этот человек использовал меня и моих Клинков. Использовал Гидеона. А теперь у него хватало наглости стоять посреди моего лагеря и произносить мое имя.
Крепко сжав кулаки и зубы, я повернулся ко второму человеку, которого привела Зуфа.
–А это кто?
–Кажется, его зовут Яконо, капитан. Он защищал доминуса Виллиуса, хотя, по-моему, любит его не больше нашего.
Я перевел взгляд с Зуфы на съежившегося Лео, а затем на незнакомца. Тот заговорил не на левантийском.
–Проклятье. Где Тор? Мне нужно…
–Да здесь я.– Он вышел вперед, изобразив пародию на приветственный жест.– Он говорит, что если вам нужен Лео, то это не тот человек. Это не Лео.
Поднялись крики, и Тор поднял руки в знак примирения.
–Я только повторяю его слова. Естественно, я вижу, что он выглядит в точности как Лео Виллиус.
Да, но… так же, как Гидеон, который сейчас спал в хижине, был не тем Гидеоном, которого я видел в последний раз в Мейляне, и не тем, которого знал в родных степях, это был не тот Лео, за которым я следовал на юг. Какой-то беспомощный, тихий, изломанный и странный.
–Попроси его объяснить.
Тор закатил глаза, но задал мой вопрос. При звуке чилтейской речи незнакомец с облегчением вздохнул.
–Он говорит, что это покажется бессмыслицей,– сказал Тор, сосредоточенно прислушиваясь к словам незнакомца.– И вы сочтете его за безумца, но этот Лео – один из семи близнецов, он не такой, как остальные шесть, и что-то там еще о половинках душ и… честно говоря, капитан, мне нужно больше времени, чтобы перевести его слова правильно, потому что они какие-то… странные.
Я провел рукой по колючей голове.
–Ладно. Тор, сядь рядом с этим Яконо и выясни, что сумеешь. А я поговорю с Лео.
Вокруг нас началось недовольное бормотание, и я поднял руки.
–Я знаю, чего вы боитесь, поэтому пойду на этот риск в одиночестве. На это время главным будет Амун, чтобы Лео Виллиус не смог использовать мое положение в своих целях. Устроит вас такой расклад?
За ворчанием в основном последовало согласие. Несколько Клинков ушли заниматься своими делами, и в наступившей тишине на меня обрушилась вся тяжесть моей затеи. Гидеон оставался наедине с Лео и не смог с ним бороться. С чего я решил, что справлюсь?
Безопаснее просто воткнуть нож ему в горло, но это не поможет моему народу.
–Ты уверен, капитан?– спросил Амун.– Само собой, ты можешь на меня положиться, но…
–Но нам нужно многое узнать, если хотим что-то изменить на родине. Прикажи Клинкам окружить нас на некотором расстоянии и повернуться спиной.
Мой заместитель со вздохом кивнул, и оставшиеся Клинки начали расходиться по двое-трое, тихо перешептываясь. Тор пригласил незнакомца к костру для приготовления пищи, а Амун хлопал по плечам тех, кого выбрал для охраны.
Когда я уселся на утоптанную землю и предложил доминусу Виллиусу сесть напротив, в лагерь вернулось спокойствие. Вокруг, отвернувшись от нас, стояли Клинки, достаточно далеко, чтобы не слышать разговор, но достаточно близко, чтобы при необходимости десяток острых сабель мгновенно оказался у горла Лео.
Осознавая эту опасность или нет, но Лео Виллиус, сгорбившись, сел. Он походил на провинившегося ребенка, которого привели к гуртовщику, но что бы он ни сказал, мой народ все равно будет его ненавидеть.
–Я и не жду, что они перестанут меня ненавидеть,– произнес Лео, обхватив себя руками.– У них на то есть причины. Я сам себя ненавижу.
–Ты читаешь мои мысли.
Я подозревал это и раньше, но идея казалась слишком бредовой.
–Да. Прости. Трудно… не делать этого. Особенно когда поблизости только один разум.
Я посмотрел на спины Клинков и задался вопросом, не подвергаю ли их опасности. Вдруг, несмотря на мои благие намерения, это все же ужасная идея.
–Что ж, я ценю твою честность,– сказал я.– Ответишь ли ты с той же честностью на все вопросы?
–Если смогу. Я не хочу умирать за преступления брата.
Я подался вперед, поставив локти на колени.
–Брата?
–У меня их было шесть. Случается… аномалия, когда одна душа рождается в двух телах, но с нами все пошло… не так. Я – первая половина. Мой брат-близнец должен был стать второй, вот только его половина разделилась на шесть частей. Мы все общались без слов, но я долго не понимал, что они могли общаться только через меня. У них не было связи друг с другом, только со мной. И… шум.– Он посмотрел на свои руки, дрожавшие так же, как руки Гидеона в последнее время.– Я потерял себя. Стал просто проводником без собственных мыслей и планов. Пока Кассандра не убила одного из братьев. А потом Гидеон убил второго. Дишива э’Яровен – третьего, и мало-помалу я начал… обретать себя. Знаю, звучит дико, и я не жду, что ты мне поверишь, но это правда. Долгие годы я вел себя как мои братья, будто пляшущая в руках кукловода марионетка, но я – не мой брат. Теперь, когда из них остался только один, я стал самим собой как никогда прежде и не…
Похоже, слова у него закончились, и мне оставалось только сидеть и смотреть на него, пытаясь осознать услышанное.
–Голова в ящике. Тебе… ему не было даровано новое тело, он просто показывал мне голову своего близнеца?
–Да. Никто из них не возвращался к жизни, бог не назначал им цели, но история в священной книге придавала смысл нашему странному состоянию, поэтому мы – они – попытались прожить ее. Воплотить ее под собственным контролем. Возможно, это была своего рода скорбь о том, как тяжела наша жизнь.
Это действительно звучало дико, но все же понятнее, чем человек, возвращенный богом к жизни в новом теле. И в голосе этого Лео не звучали отчаянные нотки, мольба поверить. Он говорил так, будто ему всё равно, что я подумаю, просто выкладывал как есть, поскольку сочинять было слишком трудно.
–Кто такие Гости?
Смена темы заставила Лео нахмуриться.
–Гостями Торваш называл Похитителей мыслей, которые могли не только читать их, но и контролировать. Мы очень редкие. Я один из них, так же, как и мои братья, но у нас разный уровень мастерства.
–Вы пробрались в голову Гидеона и управляли им.
–Да, это сделал один из моих братьев, очень медленно и осторожно, чтобы Гидеон не заметил, пока не станет слишком поздно.
–Как ты поступаешь со мной сейчас?
–Нет. Чтобы не просто слышать твои мысли, а контролировать их, нужен зрительный контакт.
Он ни разу не встретился со мной взглядом с тех пор, как мы сели.
