–Но шестеро спутников‑левантийцев будут постоянно напоминать, что я не та, кем они хотят меня видеть. Не та, за кем захотят последовать.
–Именно так. Я же сказал, это очень хитрый план.
Я молча согласилась. Если Лео удастся лишить меня доверия здешних чилтейцев, я не только не смогу повести их к победе над Кисией, но и никакого левантийского дома по эту сторону моря не будет, если чилтейцы не примут меня в качестве их священного лидера.
–Так что там с Советом?– спросила я.– Все прошло хорошо?
–Да, я передал приказ Девятки, много говорил о том, как вы поведете нас к победе, предначертанной Богом, и все такое. Также я постарался намекнуть, что позиции доминуса Виллиуса в церкви ослабли. Не знаю, насколько это повлияет на его последователей, но, по крайней мере, никто не стал спорить.
–Хотите сказать, некоторые легаты последуют за ним, вместо того чтобы исполнить приказ Девятки?
Секретарь Аурус вздохнул.
–Да, именно это я и говорю. Видите ли, в Чилтее всё устроено неоправданно сложно. Возможно, вы заметили, что наши солдаты носят либо зеленые, либо синие мундиры? Так вот, те, что в зеленом – это армия Девятки, а в синем – армия купеческих наемников, хотя, поскольку торговля приносит деньги, а деньги дают место в Девятке, многие из тех, кто финансирует армию наемников, также являются нашими олигархами и секретарями, контролирующими армию Девятки.
–То есть ими командуют одни и те же люди, но деньги поступают из разных источников?
–Не совсем одни и те же. Обычно это не имеет значения, но иногда имеет, и просто огромное.
–И сейчас именно такое время?
–В общем, да.– Он одарил меня веселой улыбкой.– Сейчас как раз то время, когда имеет значение, кому верен коммандер – своему отечеству или вере. Те, кто следует вере, всегда подчинялись иеромонаху, но также привыкли подчиняться его преемнику – лорду Виллиусу. Отсюда и его решение выставить вас человеком, за которым не стоит идти.
Не стоит идти. Я напомнила себе, что это не оценка самого Ауруса, но слова все равно ранили. Я обернулась к левантийцам, ковырявшимся в остатках еды, после того как отчаянный голод был утолен. Они выглядели слабыми, изможденными и очень уставшими, но любой левантийский воин все равно стоит гораздо больше любого чилтейца, на поле боя или вне его.
–Я продолжу работать с коммандерами,– наконец сказал Аурус.– У нас есть несколько дней, прежде чем лорд Виллиус отправится на свадебную церемонию.
Я продолжала смотреть на своих сородичей и едва его слышала.
–Любят ли чилтейские солдаты, когда их замечают, дают возможность поговорить о себе и почувствовать себя особенными?
–Весьма вероятно, как и любой человек. А что? У вас есть план?
–Возможно,– сказала я.– Может, мы не такие уж и разные.
На следующее утро я встала на рассвете и, дрожа, натянула на себя всю одежду, которую смогла найти. Снаружи доносился запах костра, смешанный с неотступным запахом грязи, и у меня заурчало в животе. Чилтейская армейская еда была простой и очень часто либо пережаренной, либо недожаренной, но я привыкла к ней, как раньше привыкла к роскошной кисианской пище в Когахейре.
Одевшись, я рассмотрела свое закрытое маской лицо в маленьком бронзовом зеркале, из которого на меня глядел призрак.
–Кто ты?– спросила я, жалея, что отражение не даст мне ответа на этот вопрос.
Вскоре пришел Ошар, под глазами у него залегли темные круги.
–Доброе утро, капитан,– сказал он, подавляя зевок.
Я сидела перед зеркалом у стены, и поэтому, когда Ошар остановился позади меня, видела только его ноги. В отражении он беспокойно переминался, и я подняла голову.
–Все хорошо?
–Я хотел задать тот же вопрос, капитан. Я… кажется, я понял, что ты здесь делаешь, но скажи, насколько это опасно для тебя… для нас?
Я снова уставилась на свое безликое отражение.
–Не знаю. Но когда кругом враги…
–Значит, все плохо, как я и думал.
–Вероятно. Мне нужна твоя помощь. С переводом,– добавила я, надеясь, что он не откажется.– Я знаю, ты не хочешь этим заниматься, но без секретаря Ауруса я просто не смогу говорить с солдатами.
Юноша пожал плечами.
–Это меньшее, что я могу сделать. Я думал, что мы здесь умрем.
Он еще мог умереть, но я не стала говорить этого и просто поблагодарила его.
–Прости, но тебе придется надеть вот это,– сказала я, взяв в руки стопку белых одеяний, которые смог раздобыть секретарь Аурус.– Лучше тебе выглядеть моим святым помощником, чем левантийцем.
Ошар скривился и взял одежду.
–Что, и маску надо напялить?
–К сожалению, да. Но ты привыкнешь, и под ней не надо следить за выражением лица.
–Она скроет все неуважение! Что ж, это уже кое-что.– Явно пытаясь казаться веселым, Ошар натянул белую хламиду. Я помогла ему завязать пояс, прежде чем перейти к маске.
–Как ты через нее дышишь?– спросил он.
–Легко. Не нужно так напрягаться, просто расслабься.
Он послушался, и я завязала маску, стараясь, чтобы в узел не попали его длинные волосы.
–Вот,– я отступила на шаг полюбоваться результатом.– Выглядишь божественно.
–Отлично.– Ошар поднялся на ноги.– Надеюсь, за работу полагается дополнительная порция еды, я умираю с голоду.
Мы вышли на утренний свет, холод как будто кусал каждый участок открытой кожи. Несомненно, по приказу Лео шатры левантийцев поставили перед моей маленькой часовней, чтобы их видели все чилтейцы, пришедшие за благословением. Я испытала смешанные чувства – благодарность за то, что я не одна и рядом мои соплеменники, и тревогу из-за планов Лео.
–Кругом враги,– пробормотал из-под маски Ошар, когда мы миновали левантийские шатры и вошли в лагерь.– Теперь я понимаю, как чувствуют себя звери в клетках.
–Просто иди, а лучше держись на шаг позади, чтобы выглядело более почтительно.
Я не хотела просить, но он послушался без разговоров. Однако, когда мы шли к ближайшему костру, солдаты все равно вытаращились на нас. Они раздавали завтрак – по черпаку рисовой каши и плоские хрустящие кусочки соленого хлеба. В животе у Ошара заурчало.
–Прости, но мы пока не можем есть. Для этого нужно снять маски, а мы не можем сделать этого здесь.
–Надо было предупредить, что желудку придется несладко от этой работы, капитан,– проворчал Ошар.
–Мы быстро, просто пройдемся по лагерю и поговорим с людьми, стараясь как можно сильнее походить на предводителей. А потом вернемся внутрь, и можешь есть, сколько влезет.
Поприветствовав людей, собравшихся у костра, мы пошли дальше вдоль ряда больших и важных шатров в центре к солдатским палаткам на краю лагеря. Так же, как в кисианской армии, в них размещалось по две циновки для двух человек, и это гораздо больше напоминало то, к чему привыкли левантийцы.
