–Когда переоденешься, ужин, видимо, будет уже готов, и ты можешь присоединиться к нам,– сказала Мико, оставляя меня в пустом темном пространстве
«Мы не можем позволить ей сделать это,– сказала Кайса, пока я пересматривала кучу одежды.– Не можем пожертвовать Унусом. Ты уже не раз предпочитала Мико и ему, и мне. Хватит».
–Может быть, она и не собирается его отдавать, что бы там Унус ни говорил,– сказала я, вытащила из кучи пару левантийских штанов и приложила к ногам, оценивая длину и размер пояса.
«Думать так – принимать желаемое за действительное. Спроси у нее».
Я лишь хмыкнула, продолжая рыться в одежде. Ни одна из рубах не годилась, но ходить в полукафтане все же можно, и поэтому я выбрала подходящий по размеру, хотя темно-коричневый цвет и не шел к моим волосам.
«Не волнуйся, Яконо не увидит, ведь его здесь нет».
–Я об этом и не волнуюсь, мне вообще всё равно, какой он меня видит.
«Лишь бы не увидел нас такими, как есть».
–Это другое.
Если бы Кайса существовала отдельно, она посмотрела бы на меня тем же взглядом, какой я с удовольствием бросала на всякого дурака, когда приходилось иметь с ними дело. Но даже почувствовав ее презрение, я не попалась на удочку, а просто натянула чистую одежду. У шатра ждал мальчик, поклонившийся нам как важной персоне.
–Ее императорское величество приглашает вас на ужин в свой шатер.
Он не дал нам времени отказаться, просто развернулся и двинулся через лагерь. Шатер Мико светился как шелковый фонарик в ночи. Подходя к нему, я испытывала неловкость даже в новой одежде – церемонии вокруг ее титула больше, чем все остальное, напоминали, что я не Хана. Мальчик не останавливаясь вошел внутрь, и мое имя объявили раньше, чем я переступила порог.
Мико переоделась во что-то изящное и мерцающее, хотя волосы остались просто заколотыми, и на ней не было ни косметики, ни драгоценностей. Рядом с ней сидел человек в богато расшитом плаще поверх доспехов, и хотя он приветственно улыбнулся, красивое лицо осталось безжизненным и угрюмым.
–А, Кассандра,– произнесла Мико, поднимаясь из-за стола в знак огромного уважения.– Вряд ли ты знакома с моим самым старинным другом, лордом Эдо Бахайном, герцогом Сяна.
–Рад знакомству,– сказал мне Эдо, чьи отточенные манеры и внушительный вид не могли скрыть его молодости.– Ее величество очень много рассказывала о тебе.
–Ничего хорошего, я уверена.
«Не ведись на все это благородство и доброту, Касс,– предупредила Кайса.– Это фальшь. Они просто хотят использовать нас, как Унуса».
И Мико, и лорд Эдо не сводили с меня глаз, словно ожидали ответа, но я пропустила вопрос.
–Извините, я… Мои мысли путаются. Что вы сказали, ваше величество? То есть, ваше величество и ваша светлость.
Никогда я не чувствовала себя настолько непропорциональной окружающему пространству, будто раздутый труп, опухший и неуклюжий.
–Я просто сказала, что рада приветствовать тебя среди нас,– отозвалась Мико, и ее улыбка была куда большим даром, чем одежда, которую она передала – каждый из подобных моментов я сохраняла в самых глубинах души. Миг принятия. Общности. Но улыбка не отразилась в ее глазах, а в отдаленном и скрытом из виду шатре на земле сидел Унус, одинокий, замерзший и ненавидимый.
«Как и ты».
Принесли еду на красивых тарелках. Пара мальчиков, похоже, исполнявших работу лакеев, часто кланяясь, расставили блюда и удалились.
–Так что привело тебя в Кисию, Кассандра?– поинтересовался лорд Эдо, потянувшись за винным кубком.
Я давно отбросила стеснение относительно своей профессии, но едва справилась с порывом солгать, чтобы сохранить уважение Мико.
–Контракт на убийство.
Кисианцы застыли и переглянулись.
–Не такого ответа я ожидал,– признал Эдо, смягчая слова улыбкой.– Можем мы спросить – контракт на кого?
–На слугу, сопровождавшего доминуса Виллиуса, когда тот ехал жениться на принцессе Мико.
Оба удивленно уставились на меня.
–Вероятно, тело этого слуги и подобрал мой брат,– твердым ровным тоном сказала Мико.– Мне теперь немного понятнее, как ты познакомилась с моей матерью.
Я потянулась за своим кубком с вином, предпочитая не говорить и не рисковать, не позволить ей догадаться, что Кой пал из-за меня.
–В каком тесном мире мы живем,– заметил лорд Эдо, оставаясь спокойным, как и Мико, во всяком случае, внешне.– Не желаешь попробовать рыбу, Кассандра? Она очень хорошо приготовлена.
«Нам не место здесь,– сказала Кайса, когда ужин уже был в разгаре, а беседа свернула с опасных тем.– Здесь нам не рады».
«Нам нигде не рады».
«Вот и нет. Разве Унус когда-нибудь смотрел на нас как на чудовище? Или Яконо?»
Я дернула плечом, словно отмахиваясь от правды.
«Может, Яконо еще посмотрит».
«А может, и нет».
«Все равно. Неважно. Я свой выбор сделала».
Голос Кайсы приблизился, она словно встала передо мной в сознании, заслоняя все остальное.
«Неверный выбор, Кассандра. И это нормально, люди постоянно делают неправильный выбор. Только не пойди по неправильному пути, хотя ты уже на него вступила. Еще есть время повернуть назад. И пойти по другой дороге».
«По какой? Для того, кто и жизни почти не знает, ты уж очень стараешься казаться мудрой и возвышенной».
Мой разум погрузился в тишину, и с ударами сердца сквозь нее пробивалось чувство вины.
«Кто сказал, что жизнь по твоему скверному выбору не сделала меня мудрее многих других?– наконец произнесла Кайса.– Ведь люди, скорее, учатся на ошибках, а не на успехах».
«Кайса…»
«Послушай меня, Кассандра. Хоть раз, пожалуйста. Мы здесь чужие. Нам здесь не рады. Ты ничего не сможешь сделать, чтобы эти люди тебя приняли или чтобы Мико увидела в тебе свою мать. Но есть я. Есть Унус. Яконо тебя понимает. Не отбрасывай всё это ради ложного шанса на будущее, которого никогда не добьешься. Ты не Хана».
Я прикрыла глаза. Так хотелось стереть из памяти и ее слова, и собственные сомнения, но они без конца кружились в голове. Я не Хана. И знаю, что не Хана. Но тогда кто я?
«Ты Кассандра Мариус».
Но кто это? Она всегда была просто шлюхой и защитой от боли, причиняемой внешним миром. Ее злость помогала мне жить.
–Раньше ты уже бывала в Кисии?– спросил лорд Эдо, снова переводя беседу на личное. Возвращаясь к допросу.– Или впервые оказалась по эту сторону границы?
–Не впервые,– ответила я.– Несколько лет назад я провела некоторое время в Линья.
Последовавшая за этим пауза предполагала дальнейшие откровения, но мне не хотелось объяснять ни то, что там я работала в публичном доме, ни что целью был особенно сложный контракт. Тот мужчина закончил жизнь на полу публичного дома – чувство удовлетворения от такой хорошо исполненной работы мог понять только Яконо.
