–Если бы вы знали, это изменило бы ваши планы?
–Вероятно, нет. Каждый заботится о себе.
–Кроме сотен и даже тысяч чилтейских солдат, которых вы отправили бы умирать в степях.
Он поморщился.
–Всегда кто-то должен проигрывать. Обычно бедняки. Но, поскольку после всего, что случилось, воевать за морем, скорее всего, поедут наемники, может быть, на сей раз наши солдаты и в выигрыше. Поживут немного подольше.
Наемники. Мысль о них пугала сильнее, чем о чилтейских солдатах, потому что о них совершенно ничего не известно. Но, учитывая знание Эзмой наших земель и нашу разобщенность, у них легко могло бы получиться.
–Если мы сбежим,– начала я, рассеянно глядя в дальнюю стену,– ей не получить за нас выкуп, и вы тоже теперь не дадите ей солдат, так ведь?
–Верно. Но поскольку это единственное слабое место ее плана, полагаю, она сделала все возможное, чтобы нам это не удалось. Я приказал своим людям самым тщательным образом обыскать весь дворец, нет ли здесь подземных ходов. Императорская семья Кисии всегда питала слабость к тоннелям для побега.
–Разве это дворец?
–Да, дворец. Вообще-то, в тронном зале стоит последний экземпляр алого трона империи, что отчасти придает Симаю особую важность. И как раз из-за этого кисианцы хорошо заплатят, чтобы вытеснить нас.
Я обернулась, чтобы взглянуть на секретаря, хотя была так погружена в свои мысли, что могла бы смотреть и сквозь него.
–А если тоннель есть, что тогда?
–Все зависит от того, куда он ведет. Но я не питаю особых надежд. Даже если нам удастся выбраться в город, все равно мы в ловушке внутри его стен.– Аурус уронил голову на руки, глубоко вдыхая, чтобы сдержать панику.– Вам следует примириться с заклинательницей и уйти отсюда, пока возможно.
–Нет.– Скорость, с которой вырвалось это слово, и его пылкость удивили меня не меньше, чем Ауруса.– Нет,– уже спокойнее повторила я.– Я не стану участвовать в ее планах, как бы она ни принуждала меня играть роль Вельда. Я хочу не этого. Скажите, если я найду способ выбраться отсюда, то смогу по-прежнему использовать свое положение иеромонаха, чтобы получить земли для моего народа?
Ненадолго подавив панику, он какое-то время внимательно смотрел на меня, оставаясь неподвижным, лишь постукивал двумя пальцами.
–Если в ходе освобождения я не утрачу своей репутации… если мы сумеем выкрутиться без потерь, тогда да. Да, я думаю, мы сможем это осуществить.
–Я спасаю вас, вы спасаете нас. Мы должны заключить какую-то формальную договоренность?
Аурус хмыкнул.
–Думаю, мы зашли достаточно далеко, чтобы обойтись без этого, согласны? Я вручаю вам все ресурсы, какие у меня есть, если вы поверите, что я расплачусь сполна, как договаривались.
Тихий голос в глубине моего сознания кричал, что ему не следует доверять, он чилтеец, но я прогнала страхи прочь. Я сама не заметила, как это случилось, но сейчас доверяла этому чилтейцу больше, чем левантийцам. И я буду бороться, чтобы спасти его, не только ради обещания дать нам землю, но и потому, что сама так хочу.
Я протянула ему руку, и маленькая морщинка между его бровями разгладилась.
–Договорились, секретарь. Действуем вместе.
Он взял мою ладонь, мозолистую и грубую, своей мягкой и гладкой, не знавшей работы рукой.
–Договорились, Дишива.
21
Мико
Я лежала и следила за игрой света на потолке шатра. Я почти не спала, но нам пришлось остановиться и отдохнуть, иначе к Симаю мы подошли бы слишком измотанными.
Накануне у меня не было времени поразмыслить, только идти вперед, найти Эдо, свернуть лагерь и ускакать как можно дальше на юг до наступления темноты, оставив проклятый павильон далеко позади.
–Мико?– раздался тихий голос снаружи, и свернувшаяся у моих ног Чичи подняла голову.– Ты не спишь?
–К сожалению.
Зашуршала ткань, и Сичи сунула голову в крохотное пространство шатра. Она поморщилась.
–Я тоже не могу заснуть. Солдаты Эдо сварили что-то вроде пшенки с сушеными ягодами, пахнет неплохо. Нуру и Тор ускакали с разведчиками, но Эдо нашел немного чая, если хочешь к нам присоединиться.
Я встала, накинула поверх мешанины из нижнего платья и рубах огромный плащ и вышла в морозное утро. Чичи последовала за мной, остановившись на пороге, чтобы потянуться и отряхнуться.
–Как проста жизнь собаки,– сказала я.– Завидую.
Сичи повела нас по лагерю, который мы в спешке устроили накануне вечером – по сравнению с настоящим кисианским лагерем он выглядел скопищем лачуг. Некоторые шатры уже сворачивали, загружали повозки и седлали лошадей, но, несмотря на всю суету, стояла такая напряженная тишина, словно мы боялись пробудить мертвых. Чичи беззаботно бежала за мной по пятам сквозь туман, ненадолго вызывая у солдат улыбки. А мой страх как будто просачивался сквозь кожу.
Эдо сидел на циновке перед остатками костра и еще не надел многослойные доспехи поверх простой рубашки и штанов. В мягкой ткани он был похож на прежнего Эдо из моего детства, а не воина, которым стал. Мою кожу словно иголками кольнула боль прежней любви, всплывшей из глубин сердца. Насколько все было бы по-другому, если был бы жив Танака. Эдо наверняка улыбался бы, а не смотрел с тоской на лагерь, в котором нет любимого.
–Чаю?– спросил он и, когда мы опустились рядом с ним на колени, налил три пиалы.
Эдо выбрал место под открытым небом, но укромное, за двумя большими шатрами, где редко проходил кто-нибудь из солдат.
Пока нам несли еду, я взяла пиалу и сдула пар. Подали три оловянные миски с пшенкой. Я никогда ее не любила, но от запаха в животе заурчало.
–Спасибо, Вен,– сказал Эдо, и слуга с поклоном удалился, оставив нас наедине с кашей, спитым чаем и в унылом обществе друг друга.
Вчера вечером мы почти не разговаривали, помимо необходимого для приготовлений, а теперь появилось время, но никто не проронил ни слова. Некоторое время мы потягивали чай, глотали кашу и просто смотрели на догорающие угли.
Наконец я глубоко вздохнула.
–Нам нужен план.
–Мы вряд ли что-то придумаем, пока не доберемся до Симая и не узнаем, как там обстоят дела,– ответил Эдо, проглотив ложку каши.– Новости о том, что там произошло и каким образом, скудные, а, не зная, какие укрепления разрушены и насколько велика чилтейская армия, мы мало что можем сделать.
Он говорил таким уверенным и командным тоном, и я залюбовалась им, не прислушиваясь к словам и не переставая сожалеть, что здесь нет Танаки. Какие из них вышли бы императоры!
–Мико?
Я моргнула.
–Прости, ты что-то сказал?
