–Я точно мог бы кое-что сделать, чтобы защитить мать,– печально сказал Демир. Ему стало грустно, и он пожалел, что начал этот разговор.– Я же гласдансер. Шестеро убийц с дубинками стали бы грудой фарша раньше, чем успели бы ее ударить.
–Для этого тебе надо было быть рядом,– заметила Тесса.
–Вот именно. Будь я тогда в столице, то наверняка провожал бы ее домой из Ассамблеи. Я сам когда-то бывал там. Я…– Он умолк.– Мне кажется, я застрял в том дне. С тех пор как мне сообщили о ее смерти, я каждый день думаю об этом. Что бы я сделал, будь я рядом. На какие страдания обрек бы тех, кто хотел причинить ей боль.
–Эти люди,– тихо сказала Тесса,– совсем не глупы. Ты – гласдансер, и они обязательно выбрали бы ту минуту, когда ты не смог бы защитить ее.
Демир предпочел бы, чтобы она ошибалась. Винить себя и поддаваться гневу было для него легче, чем смотреть в лицо действительности. Он знал это, потому что поступал так много лет.
–Ты слишком мудра для своих лет,– сказал он.
–А ты слишком одержим для своих,– ответила она и тут же нервно сглотнула, широко раскрыв глаза, будто поняла, что, возможно, переступила черту.
Демир знал, что обязан разозлиться. Она перешла все границы, и любой другой патриарх поставил бы ее на место. Но, как и прежде, он просто не мог заставить себя быть резким.
–В смысле? Что ты хочешь сказать?
Тесса поколебалась:
–Это значит… я хочу сказать, что ты считаешь себя каким-то чудовищем, как тогда, когда снял перчатку в часовне. Но ты – совсем не чудовище. Я видела, как ты защищал свой отель, а потом тех людей на улице, хотя ничего им не должен.– Тесса смущенно рассмеялась.– Прости, я позволяю себе философствовать о вещах, о которых ничего не знаю. Пожалуйста, прости меня.
Демир посмотрел на нее растроганно и удивленно.
–Ты особенная,– сказал он.
–Мне и вправду жаль.
–Не извиняйся. Монтего – единственный, кто говорил со мной так откровенно… с тех пор, как я себя помню. Я не уверен, что согласен с тобой во всем, но я ценю твою честность.– Он хмыкнул и поглядел на контракт, который держал в руках, отчетливо ощущая, что новое партнерство принесет ему больше выгод, чем ей.– Ты славный человек, Тесса Фолир. Используй это в своих интересах.
Она слегка прищурилась и приподняла голову.
–Ты устал?– спросила она и машинально протянула руку за спину, чтобы погладить Эхи через прутья клетки.
–А что?
–Я хотела предложить… мы ведь теперь партнеры.– Она смущенно улыбнулась.– Может быть, нам пойти ко мне в номер и распить бутылочку вина? Но выставить ее придется тебе. Я, кажется, забыла бумажник в Гренте.
Демир ощутил приятное тепло внизу живота. Мрак, клубившийся внутри, внезапно рассеялся. Мысли успокоились, тело расслабилось, и он послал Тессе ответную улыбку. Почему бы и нет? Он притворился, что хлопает себя по карманам, и стал озираться в притворной тревоге:
–Я, правда, не уверен, что смогу себе это позволить. Разве что-нибудь подешевле… О! У меня же есть винный погреб, стекло его дери. Давай совершим набег на него.
Демир встал и протянул руку Тессе. Та ухватилась за него, и он потянул ее вверх. Вставая, она обняла его за талию одной рукой. Демир развернул их к выходу на крышу, и они пошли в темноте. В его душе царило полное умиротворение, он наслаждался дружеской близостью.
Так они добрались до первого этажа и уже направлялись к винному погребу, когда из-за угла вышел Бринен, торопливо зашагавший навстречу им. Хорошее настроение Демира мгновенно улетучилось при виде беспокойства на лице мажордома.
–Демир!– обратился к нему Бринен и оглянулся через плечо.
Демир высвободился из объятий Тессы:
–Что случилось?
–Сжигатели,– тихо ответил Бринен.– Они в вестибюле, требуют, чтобы вы явились. Говорят, что у них есть приказ доставить вас к Внутреннему собранию.
–Время за полночь, стекло их дери,– сказала Тесса.– Что им надо?
Бринен был очень расстроен. Демир догадывался, в чем дело, но держал свои опасения при себе. Отборные убийцы Ассамблеи не славились терпением и обычно приходили не ради приятного времяпровождения.
–Выходит, это арест?– уточнил он.– Я нарушил утром какой-то закон?
–Они не сказали.
Демир выругался себе под нос, обдумывая варианты.
–Не буди Монтего. Лучше всего, если я тихо уйду с ними, узнаю, чего хочет от меня Внутреннее собрание, и вернусь. Наверное, это из-за сегодняшних беспорядков.
–Вы уверены?– тревожно спросил Бринен.– За все время моей службы в отеле я не помню, чтобы люди, которых уводили Сжигатели, возвращались. Обычно они пропадают без вести.
Демир положил руку на плечо Бринену и постарался сделать так, чтобы его голос звучал уверенно:
–Они ведут меня на Внутреннее собрание. Если эти уроды хотят со мной поговорить, то все равно сделают это. Кроме того, я не беззащитен. Прости, Тесса. Давай пока заткнем эту бутылку вина пробкой.
Тесса с улыбкой кивнула ему, но было видно, что она встревожена. Демир поправил тунику и направился в вестибюль, но по пути остановился и оглянулся на Бринена и Тессу.
–Кстати,– крикнул он Бринену,– если через несколько часов я не вернусь, разбудите Монтего!
33
Не говоря ни слова, Сжигатели вывели Демира из «Гиацинта». Он не узнал никого из них – это были не те, с кем он схлестнулся утром во время бунта.
Похищения людей с последующими тайными убийствами были уже не такими частыми, как раньше, но еще случались, вот почему Демир напрягся, когда его посадили в обычную карету и повезли через район Ассамблеи. Правда, среди восьмерых сопровождающих, которые скакали рядом с каретой, не было ни одного гласдансера: либо недосмотр со стороны Внутреннего собрания, либо они действительно хотели поговорить, и только. Но зачем Сжигатели, когда хватило бы и обычного посыльного? Что за срочное дело, которое не подождет до утра?
Ему хотелось схватить ближайшего к нему конвоира за шиворот, встряхнуть его и крикнуть: «Она же только-только пригласила меня к себе в комнату на бокал вина, вы, придурки!» Но добром это, конечно, не кончилось бы. Вызов Внутреннего собрания был важнее обладания какой бы то ни было женщиной, но то, что он сравнивал сейчас то и другое, пусть даже подсознательно, означало, что его прежнее, высокомерное «я» еще живо.
Демир задумался над тем, не стоило ли разбудить Монтего, когда карета внезапно остановилась. Дверца распахнулась, Демир вышел наружу, увидел перед собой Маерхорн – приземистую древнюю крепость, располагавшуюся в районе Ассамблеи. Мощные, шершавые от времени стены торчали среди великолепных амфитеатров и мраморных статуй, как фурункул на лице куртизанки. Сжигатели взяли Демира в кольцо, и все они торопливо зашагали по крытому мосту, который вел на второй этаж крепости. Демир шел спокойно, хотя не понимал, что происходит. Кусочек скайгласа помог успокоить нервы; никто из конвоиров и глазом не моргнул, когда Демир вставил его в ухо.
