–Ты хочешь уволиться?
–Уволиться? Я проработала здесь всего день и уже знаю, что ты – лучший начальник из всех, какие у меня были. Пока этому Монтего не дадут сожрать здешнюю обслугу живьем, я буду в порядке.– Она сделала паузу.– А ты как, остаешься?
–Еще бы!– ответила Тесса с уверенной, как она надеялась, улыбкой.– Просто я немного напугалась сначала.
–Я принесу тебе чая,– предложила Пари.
Тесса благодарно кивнула. Она не позволила себе плакать при Пари, но едва дверь закрылась, как по ее щекам потекли крупные слезы. Тесса безмолвно рыдала, пока не овладела собой. До этого дня она не видела мертвецов. Один раз ее ограбили, угрожая ножом, потом пришло известие о том, что ее родители погибли во время резни в Холикане: это были единственные проявления насилия в ее жизни. А за последние две недели она увидела семь покойников, и если бы выглянула в окно прямо сейчас, это число увеличилось бы вдвое. Прах ее дери, да она собственными руками убила Филура Магна. На ее глазах убийства совершали все – и друзья и враги; унее самой не раз могли отнять жизнь. Демир предупреждал ее, что будет опасно, но она не ожидала, что настолько.
Не зная, как успокоиться, Тесса снова взялась за книгу профессора Волос и стала перелистывать ее. Она читала текст и свои заметки на полях, разглядывала корявые наброски, которые сделала в карете по пути с набережной Абажур. Постепенно слезы высохли, к Тессе вернулось душевное равновесие. Надо сосредоточиться на работе, напомнила она себе. А с насилием пусть разбираются другие. В конце концов, это их работа.
Пари вернулась с подносом. На нем были чайник, чашка и сливочник с сахарницей. Тесса принялась за чай, чувствуя, как с каждым глотком напряжение покидает ее.
–Профессор Волос,– заговорила она, указывая на книгу,– описывает место, где она испытывала громоотвод. Оно необычно с географической точки зрения: теплый воздух постоянно поднимается с моря в горы, отчего часто бывают грозы. Это позволило ей постоянно совершенствовать свой громоотвод. Мне нужно такое же место.
Пари удивленно уставилась на нее:
–То есть?
–Географическая – это значит…– начала объяснять Тесса.
Пари прервала ее:
–Я знаю, что это значит. Просто… у тебя есть такое место – Кузня. Там все в точности так, как ты сейчас рассказывала. Я всю жизнь, с самого рождения, засыпаю под раскаты далекой грозы. Держу пари, что и ты тоже.
Тесса невольно вытаращила глаза.
–Стекло меня дери,– выдохнула она,– точно. Молнии бьют то и дело; до города далеко, случайных людей нет, значит никто не пострадает во время опытов. Да и наемники Дорлани вряд ли станут искать нас там.
Она вскочила на ноги, забыв про чай, и порывисто обняла Пари. Теперь у них было место для проверки работы канала феникса – всего в двадцати милях от отеля.
41
Демир разместил свой штаб в форте Аламеда и полтора дня не высовывался оттуда, читая сотни разведывательных донесений, которые поступали к нему со всех сторон. Со стен форта были видны остатки смытого водой лагеря Керите – что-то вроде берега после сильного шторма: сплошная грязь и обломки. По лагерю бродили солдаты, которые собирали мертвые тела и оборудование, пригодное к дальнейшему использованию.
–И что теперь будет делать Керите?– спросил Тадеас.
Пользуясь отсутствием коменданта, наблюдавшей за починкой укреплений, он сидел в ее кресле. Везде, где было можно, в том числе на полу, разложили карты, донесения и рапорты – так, чтобы Демир мог окинуть их взглядом.
Но он смотрел не на бумаги, а в окно, на пойму.
–Похоже,– осторожно ответил он,– Керите и грентцы решили отступить. Больше половины их солдат смыла река. Многие, правда, выжили, но пройдет не меньше двух недель, прежде чем они вернутся в строй. Потери амуниции и боеприпасов так велики, что сейчас они смогут выставить только одну полностью вооруженную бригаду.
–Внутреннее собрание захочет, чтобы ты перешел в наступление,– сказал Тадеас, выстукивая ботинком по столу мелодию, которая звучала у него в голове; мелодия напоминала похоронный марш.
–Я буду дураком, если послушаю их,– фыркнул Демир.– Иностранный легион отдохнул пару дней после поражения в Медных холмах, но у нас мало кургласа, а боевой дух хотя и не на нуле, но все же очень низок. У противника больше гласдансеров, его люди лучше обучены, к тому же они отступили к побережью, чтобы разместиться в пригородах Грента и пополнить запасы. Атаковать их сейчас глупо.
Оссанцам не хватало многого – не только кургласа. Демир с трудом нашел форджглас для солдат и витглас для офицеров. Милкгласа с его обезболивающим действием тоже становилось все меньше. Демир не сказал об этом Тадеасу, боясь серьезного разговора. Он не был готов объяснять кому бы то ни было, что творится с зольным песком.
–Так вот почему ты не отзываешься на требования отца Ворсьена предоставить Совету последние сведения?
С этими словами Тэд указал на аккуратную стопку сообщений, помеченных эмблемой Ворсьена.
–Я не отзываюсь потому, что намерен сообщить их лично ему,– ответил Демир, подходя к столу. Опустив дядины ноги на пол, он взял стопку и сунул ее в карман форменной куртки.– Я приказал усилить разведывательную работу, обезопасить линии связи с Харбортауном и ускорить починку каждого из наших фортов-звезд.
–Ты едешь в Оссу?– нахмурившись, спросил Тадеас.– Разумно ли это?
–Я буду отсутствовать не больше двенадцати часов,– пообещал Демир.– Если Керите или грентцы сдвинутся хотя бы на шаг со своих позиций, я примчусь назад со скоростью молнии.– Он наклонил голову к дяде, который нахмурился еще сильнее.– Ты же не думаешь, что я должен докладывать собранию раньше, чем одержу хотя бы одну победу?
–Это укрепило бы твое преимущество. Идея с наводнением была гениальной, а кирасиры дали Керите настоящий бой, но ни то ни другое не принесет особой славы. А Осса любит славу.
–Насколько я помню, ты сам не очень-то печешься о ней.
–Я – нет. Но моя обязанность – сохранять боеспособность всего одного батальона военных инженеров. А тебе приходится думать о военных, политике и общественном мнении одновременно,– ухмыльнулся Тадеас.– Не зря же я отдал тебе свое место в Ассамблее много лет назад.
Демир оглядел депеши, шпионские донесения и карты. Тысячи мелких сомнений копошились у него в мозгу, точно черви, и все они имели отношение к его провалу девятилетней давности. Он не хотел возвращаться в Оссу. Не хотел представать перед Ассамблеей, видеть Тессу и отвечать за безопасность империи.
Ему хотелось оказаться где-нибудь далеко-далеко.
Но несмотря ни на что, проблески прежнего «я» давали себя знать. Он видел путь к победе. Этот путь был узким, как лезвие ножа, многое зависело от обстоятельств, над которыми он не имел власти, но все-таки это был путь. Он сможет победить Керите, и в учебниках истории будут звать его героем. Вот только цена окажется высокой.
