–Шестьдесят тысяч,– задумчиво ответил Тадеас; Идриан и Джорфакс нахмурились, но Демир видел, что его дядя догадывается, куда он гнет.– Но ты ведь сам говорил, что от них никакого проку, один вред. Если они струсят в бою и побегут, то могут увлечь за собой настоящих солдат.
–Я не собираюсь бросать их в бой,– ответил Демир. Его мысли неслись так быстро, что он едва поспевал за ними. С витгласом, конечно, было бы еще быстрее, но ему еще не доводилось мыслить так стремительно без поддержки извне. Казалось, все, кто жил в нем,– мошенник, политик и генерал – вдруг заговорили на одном языке.– Отправьте в Оссу гонца, самого быстрого. Пусть министерство Легиона доставит сюда все обмундирование, какое только найдет. Мне нужно десять тысяч комплектов, а лучше больше. Мы оденем в них гвардейцев и пошлем в Грент. Пусть ходят там по улицам, захватывают мосты, занимают жилые дома. Но никаких настоящих сражений. Пусть нашу форму видят, и все.
Джорфакс, похоже, поняла его замысел, а потом и Идриан выпучил свой единственный живой глаз. Полковник сказала:
–Грентцы запаникуют и выведут с передовой свои силы. Не важно, что скажет или сделает Керите: ее работодатели потребуют, чтобы она бросила Харбортаун и шла защищать Грент.
–И когда она это сделает, когда ее войска рассредоточатся по дороге, мы нанесем по колонне мощный и стремительный фланговый удар в самом уязвимом месте,– заключил Демир.
–Стекло меня дери,– выдохнул Тадеас.– Это так просто, что может сработать.
–Надеюсь,– ответил Демир,– потому что ничего лучше у меня нет. Идриан, иди готовь свою ловушку. Отправишься на рассвете. Джорфакс, отзовите своих гласдансеров из разведки. Они нужны нам в бою. Тэд, операцией в Гренте будешь руководить ты, а также другие офицеры министерства Легиона. И пусть поймут, что, если мы хотим победить, они должны в точности выполнять приказы своего опозоренного командира.
Все трое вышли, оставив Демира одного в палатке, переполненной информацией.
Он отыскал коробочку с витгласом, поставил ее на ящик и, глядя на нее в упор, прошептал:
–Ты – всего лишь костыль, а мне пора учиться ходить самому. С тобой или без тебя, я все равно Граппо. Принц-Молния – я, а не ты.
51
За последние недели Киззи придумала не меньше дюжины разных способов застать врасплох и допросить Элию Дорлани. И все они никуда не годились, потому что оказывались смертельными для Киззи – либо она погибала от рук бойцов Дорлани, либо получала желаемое, но ценой кровной вражды с одним из главных семейств Оссы. Появление Монтего все изменило. Быть может, в его присутствии она стала более безрассудной или верила в то, что он готов навлечь на себя гнев Дорлани и защититься от него. А Монтего так увлекся самым удачным из планов Киззи, что даже добавил в него кое-что.
Они стояли перед шикарным пабом на окраине района Ассамблеи. Куртка, шарф и плащ надежно скрывали Киззи от холода и любопытных глаз, зато Монтего вырядился в богато расшитый зелено-фиолетовый камзол, который, наверное, стоил больше, чем Киззи зарабатывала за год. Круглое лицо Монтего раскраснелось от холода и притягивало взгляды прохожих, точно маяк. Зеваки толпились на тротуаре, глазели, толкали друг друга локтями и перешептывались. Самые смелые окликали Монтего по имени, но близко никто не подходил – все боялись.
Впервые в жизни Киззи оказалась на публике в компании настоящей знаменитости. Не члена известной семьи-гильдии в окружении телохранителей, готовых выбить нахальство из любого, кто подойдет слишком близко, а человека, который знаменит сам по себе, причем настолько, что само его присутствие внушает людям почтение и страх в большей степени, чем какое угодно число лакеев. Невольно оказавшись в центре внимания, Киззи почувствовала себя так, словно вышла на улицу голой, и была рада, что ее руки и лицо скрывают перчатки и шарф.
–На тебя что, все время так пялятся?– спросила она тихо.
–Ага,– ответил Монтего, потягивая пиво и сжимая свободной рукой трость; ее рукоять в виде серебряного медведя время от времени покачивалась перед носом прохожих, словно он указывал ею на кого-то из них.
–Какой ужас!– сказала Киззи.
–Не то слово.
–Как тебе удается что-то делать?
–Ну, я же не сам хожу по магазинам, если ты об этом.
Киззи покосилась на Монтего и поймала ответную ухмылку.
–Ты понимаешь, о чем я.
–Хочешь сказать, удается ли мне хоть когда-нибудь проскочить незамеченным? Удается. Я не часто устраиваю такое шоу, как сейчас, но прекрасно знаю, что мое присутствие – лучшая дымовая завеса.
–Буду иметь в виду.– В этот день Киззи как раз была нужна завеса. А еще – время, удача и немного старомодной жестокости.– Ты понимаешь, что мы можем стать причиной войны между гильдиями?– спросила она, понизив голос еще больше.
–Может быть,– шепнул Монтего.
–Надо было получить разрешение Демира.
У Киззи сдавали нервы. Причин для этого было достаточно: целых шестнадцать лет она не видела Монтего – любимого человека ее детства и юности, ставшего самым знаменитым убийцей в Оссе,– а теперь вдруг стоит с ним бок о бок на шумной городской улице. Мало того, они еще и затевают нечто безрассудное. Киззи разволновалась так, что сунула дрожащую руку в карман, вынула оттуда кусочек скайгласа и вставила его в ухо.
Монтего посмотрел куда-то поверх голов пешеходов, помолчал и ответил:
–Может, я и не Граппо по крови, но я все еще Малыш Монтего. Демир никогда не указывает, что мне делать, а я не указываю ему.
О-о-о, ей бы такую самоуверенность! Киззи завидовала этому качеству, хотя и знала, что это нехорошо. Монтего заработал право быть таким, какой он есть. Она взглянула на свои карманные часики:
–Ну, тогда как договорились, до встречи в парке. Мне пора.
–До встречи в парке. Удачи.
Киззи скрылась в ночи, прикрывая лицо шарфом на случай, если кто-нибудь проявит излишнее любопытство к вечерней спутнице Монтего. Нырнув в ближайшую подворотню, она направилась по лабиринтам переулков, служебных коридоров и туннелей для слуг, которые в районе Ассамблеи соединяли десятки домов. Все эти ходы стекались к главной площади. Оказавшись перед главным зданием Ассамблеи, Киззи остановилась, чтобы оценить обстановку.
Из-за холодной ночи площадь была почти пустой. Лишь у дальнего ее края виднелась вереница экипажей: возницы ждали, когда важные седоки закончат свои важные дела и их можно будет отвезти домой. Карету Элии Дорлани Киззи нашла сразу. Еще бы: колесное стальное чудище усовершенствованной конструкции, предмет зависти всей Оссы. Элия год назад заказала ее у мастера из Марниша, и о ней до сих пор писали в газетах. Карета была зеленой, цвета гильдии Дорлани, с ее символом на занавесках. Ходили слухи, что в карете есть настоящая кровать и Элия использует ее, допоздна колеся с любовниками по всему городу. Чушь, конечно, хотя и забавная.
