Монтего посмотрел на себя. Он был страшен. Избитый, он обливался кровью, которая прокладывала все новые и новые алые бороздки в пыли и песке, облепивших его тело так, словно по нему промаршировала целая армия. Покачнувшись, он из последних сил вскинул над головой палку, и судья Шиозак объявил его победителем.
–Монтего!– крикнул кто-то.– Монтего Непобедимый!
Прошло четыре дня, и, хотя за аллергией Монтего наблюдал врач, действие лечебного стекла все еще не прекратилось. Он лежал в постели со сломанной ключицей. Вынужденная неподвижность раздражала. От долгого безделья рождались сомнения. Вернутся ли к нему силы? Когда срастется ключица? Сможет ли он снова пользоваться левой рукой? Он делился этими сомнениями с Киззи, а она каждый раз называла его большим ребенком.
Киззи почти не отходила от него, не считая поездок в академию. Валяясь в изножье его кровати, она читала ему вслух какой-нибудь приключенческий роман – единственное, что отвлекало его от мыслей о сломанной кости, кургласе и зуде. Демир заходил реже, но в перерывах между занятиями приносил учебники в комнату Монтего и читал их на полу, вполуха слушая Киззи.
За час до ужина, в разгар решающей схватки между вожаками пиратов, раздался тихий стук в дверь. Монтего хотел было крикнуть служащему отеля, чтобы тот оставил их в покое, но застыл с открытым ртом. На пороге стояла Адриана.
Она тихо вошла и знаком велела Киззи не прерываться. Лишь когда девочка закончила главу, Адриана обратилась к детям:
–Демир, Киззи, выйдите ненадолго, пожалуйста.
С порога Демир бросил на Монтего непроницаемый взгляд, оставляя его наедине со своей матерью, и вышел. Дверь за ними закрылась, но матриарх Граппо не заговорила. Она оглядывала комнату Монтего, храня удивленное молчание, так, словно видела ее впервые.
–Надо же, какой у тебя скромный номер,– сказала она.– Надо было сразу послать сюда декоратора. Извини, недосмотрела. Как только ты поправишься, мы превратим эту нору в уютное гнездышко.
Монтего только хлопал глазами. Ему и в голову не приходило, что его комнате чего-то не хватает.
–Вы очень добры, мэм.
Он сделал попытку встать, но движение причинило ему боль, и он поморщился. Адриана подняла руку:
–Лежи спокойно. Хирург говорит, что пройдет еще пара дней, прежде чем ключица заживет и ты сможешь двигать левой рукой, а еще через неделю можно будет подумать и о том, чтобы продолжить тренировки.– Она подошла к нему и оттянула воротник халата, чтобы осмотреть его плечо.– Ну вот, синяки почти зажили. Тебе здорово досталось.
–Я буду прикован к постели после каждого боя?
–Келонкоалт сломал тебе ключицу первым ударом,– сказала Адриана с усмешкой.– Это его коронный прием. Конечно, аллергия осложнит восстановление между матчами, но так плохо тебе будет не всегда. Точнее, не часто.
Монтего откинул голову на подушку.
–Я рад это слышать. Я… я убил Келонкоалта?
Адриана покачала головой:
–Он почти так же крепок, как ты. В последнем бою сильнее всего пострадала его гордость. Полагаю, тебе не избежать новой драки с ним.
–Я снова выиграю,– уверенно сказал Монтего.
–Вполне возможно. Кстати, вопрос решен. Элия Дорлани официально простила тебя за то, что ты ударил Джеппера. Она прислала мне письмо – донельзя высокомерное, но так уж у нас принято.
–Спасибо, мэм.
–Это тебе спасибо. Я даже представить не могла, что человек может вынести такое избиение. И насколько же сильным надо быть, чтобы так отделать Келонкоалта! Больше того, ты избавил нас от настоящей занозы в заднице, и я ценю это. Ты спас не только свою честь, но и честь Граппо.– Она умолкла, подыскивая слова.– Дорлани удалось сделать так, чтобы об их унижении не раструбили газеты, но на улицах только и разговоров что о твоем бое, даже в Ассамблее сплетничают об этом. Теперь на тебя посыплются предложения спонсоров.
–Правда?
Известие так взволновало Монтего, что он даже сел в постели. Всего минуту назад он не знал, сможет ли еще драться. Мысль о спонсорстве просто не укладывалась у него в голове.
Адриана присела на край его кровати и стала глядеть на Монтего так же, как несколько недель назад делала та женщина, Мадж Мадолок,– на него, а не сквозь него.
–Конечно. Ты сможешь выбирать, где тебе тренироваться: впровинции, за границей или здесь, в столице. Тренеры, агенты, антрепренеры – все вцепятся в тебя мертвой хваткой.
Монтего едва справлялся с волнением. Значит, он перестал быть никем. У него появились возможности.
–Как вы думаете, что мне делать?
–Что я думаю?– спросила Адриана и пожала плечами. А потом вдруг протянула руку, нежно коснулась его лица и убрала прядь волос ему за ухо. Совсем как бабушка в былые времена.– Прости, что я не услышала тебя, когда ты сказал, что хочешь стать бойцом. Все мое внимание поглощают многочисленные обязанности, так что я решила, что просто выполню желание твоей бабушки и дам тебе образование. Твоя судьба меня не волновала. Еще одна оплошность с моей стороны. Демир говорит, что ты умен. Думаю, что тебе надо не бросать занятия, а научиться распределять время между ними и ареной. Бойцы, которые умеют пользоваться не только руками, но и головой, чрезвычайно ценятся. Но мое мнение мало что значит. Делай то, что сам считаешь правильным. Я – твой опекун и не должна подталкивать тебя в том направлении, которое сулит выгоду мне.
В конце ее фразы так и напрашивалось «но», и Монтего не выдержал:
–А какую выгоду вы бы получили?
Адриана усмехнулась:
–Ты станешь отличным бойцом. Это ясно любому, кто видел тебя на «Мелкист-арене». Моя выгода состоит в том, чтобы раньше всех сделать тебе предложение: если ты не против, оставайся у нас, в «Гиацинте», и прими наше спонсорство. Гильдия Граппо уже давно не спонсировала палочных бойцов. Мой отец считал, что это ниже его достоинства, но Демир любит смотреть бои. И разбирается в тонкостях этого искусства лучше многих. Я думаю, что вместе вы станете сильной командой, а еще я начинаю понимать, что моему сыну нужны какие-нибудь интересы помимо учебы. Итак, ты хочешь, чтобы мы стали твоими спонсорами?
У Монтего пересохло в горле.
–Очень,– просипел он.
–Но это еще не все мое предложение. Кроме деловой части, в нем есть и личная.– Адриана сделала паузу, обдумывая следующие слова.– Согласен ли ты стать компаньоном, другом и защитником Демира?
–Да!
–Станешь ли ты с гордостью носить имя Граппо и посвятишь ли ты свой разум и свое искусство бойца благу нашей семьи-гильдии?
Монтего затаил дыхание. Едва эти слова слетели с губ Адрианы, как он понял, что ему предлагают не просто место подопечного и бойца семьи-гильдии, а нечто большее и что он страстно желает этого.
–Да, хочу.
