Каприк торжественно отсалютовал Демиру и спрыгнул с коня.
–Приветствую тебя, победоносный Граппо!– провозгласил он.
Остальные принялись вторить ему, одни с энтузиазмом, другие вяло. Демир продолжал разглядывать своих штабных, оценивая каждого, проникая в тайны, скрытые в их глазах. За радостью оттого, что он выиграл очередное сражение, скрывался страх перед ним, такой же, какой испытывали солдаты. В конце концов, сколько гласдансеров было в офицерском корпусе? Очень мало. Все, кроме Каприка, смотрели на Демира с таким видом, словно ждали, будто он заставит их пройти по яичной скорлупе, да так, чтобы не раздавить ее.
–Блистательная победа!
–Всего лишь недурная,– возразил Демир.– Контратака их драгун стала для меня полной неожиданностью.
–Но ты все равно разбил их вдребезги. Черт тебя побери, приятель, погордись же собой хоть немного!– Каприк сжал руку Демира, потом обнял его и прошептал:– Посмотри через мое левое плечо. Если хочешь перейти к следующему пункту своего плана, сейчас самое время.
Взгляд Демира выхватил из толпы штабных незнакомую троицу: женщина средних лет со светлыми, как почти у всех жительниц Восточных провинций, волосами и с ней – два телохранителя. Все трое выглядели изможденными и подавленными. Демир отстранился от друга и жестом указал на них.
–Кто это?– громко спросил он, хотя уже знал ответ.
–Мэр Холикана пришла сдаваться.
По знаку Каприка женщина шагнула к Демиру, умоляюще протянув руки, упала на колени и ткнулась лицом в землю.
–Я сдаю город Холикан,– нараспев произнесла она.– Я не спрашиваю об условиях, но предлагаю свою жизнь в обмен на жизни моих подданных. Они не заслужили гнева империи.
Демир, моргая, смотрел на нее сверху вниз. Он подробно обсуждал все с Каприком. Именно в этом заключалась суть следующего шага, знаменовавшего новый этап его политической карьеры, и все же ему удалось удивить друга. Хелен Дорлани, которая стояла рядом с распростертым на земле мэром, извлекла откуда-то короткое серебряное копье и протянула его Демиру рукоятью вперед. Традиция требовала, чтобы он сначала принял капитуляцию, а потом пронзил шею мэра церемониальным оружием, казнив ее на месте.
В конце концов, она была бунтаркой – подняла мятеж и предала Оссанскую империю.
Демир поглядел на Идриана; мысль о кровопролитии, которое ему предстояло совершить немедленно и официальным образом, поколебала его уверенность. Но пробивник сделал два больших шага назад, как бы желая сказать, что солдату нет дела до таких вещей.
Демир взял у штабной дамы копье и повернулся к Каприку. Тот лишь пожал плечами. Он знал, что задумал Демир. Знал, что Демир не собирается следовать устаревшим традициям только для того, чтобы угодить собранию. Демир покрутил копье в руках, потом задумчиво похлопал рукоятью по левой ладони.
–Встань,– сказал он.
Мэр посмотрела сначала на Демира, потом на его офицеров. Казалось, она смущена тем, что ее до сих пор не пронзили копьем. Демир воткнул копье острием в землю и оперся на него, беря мэра под руку и помогая ей встать. Когда женщина выпрямилась, он протянул ей руку:
–Добрый вечер. Я Демир Граппо.
Мэр пристально смотрела на его другую руку, вернее, на эмблему гласдансера на ней. Наконец она ответила на рукопожатие:
–Я Мирия Форл, мэр Холикана.– Она поколебалась, но добавила:– Я слышала о тебе, Демир Граппо.
–Надеюсь, хорошее.
Она кивнула.
–Что ты здесь делаешь? Ты же губернатор, твои земли в двух провинциях отсюда, и ты политик, а не воин.
–Воин?– Демир рассмеялся и ткнул большим пальцем в Идриана.– Вот он – воин. А я просто кое-что соображаю… так, немного. Скажи мне, Мирия, чего ты хочешь?
–Я… прошу прощения?
–Семь месяцев назад ты провозгласила независимость Холикана, объявила, что он отныне не является частью Оссанской империи. Ты разгромила две армии, заручилась поддержкой всей провинции и, насколько я могу судить, до моего появления чертовски успешно руководила восстанием. И все же… ты до сих пор называешь себя мэром.
–Но я и есть мэр,– недоверчиво ответила она.
–Значит, это не было захватом власти в личных целях? Ты не провозгласила себя монархом Холикана?
–Нет,– решительно сказала она.– Я провозгласила независимость, потому что Осса всегда относилась к нам как к провинциалам. Мы не равны и никогда не будем равны. Мы хотим справедливых налогов, местных судей и…
Демир мягко прервал ее:
–Я знаю. Я читал ваши заявления, все восемьдесят семь. Просто хотел услышать это от тебя самой.
Кто-то кашлянул за его спиной. Демир обернулся. Оказалось, что Хелен Дорлани подобрала серебряное копье, вытерла лезвие и теперь снова протягивала его Демиру.
–Генерал Граппо, по традиции вы должны пролить кровь вождя мятежников, а потом уничтожить город.
Она смущенно скользнула взглядом по знаку на левой руке Демира, будто дивилась тому, что гласдансер не готов убивать в любую минуту.
Демир проигнорировал ее и окинул долгим взглядом город, где с приходом ночи стали зажигаться огни. Он представлял себе, какой страх объял всех его жителей, только что ставших свидетелями разгрома своей армии и знавших о традициях Оссанской империи.
–Уничтожить,– негромко повторил Демир.– Заставить всех тянуть жребий, после чего они сами убьют каждого десятого. Не щадя ни стариков, ни детей. Звучит неприятно.
–Но так должно быть,– настаивала Хелен.– Это наказание.
–За что? В чем состоит их преступление? Они хотят, чтобы в их собственной стране с ними обращались как с гражданами, и все?– Демир фыркнул.– Такое наказание не соответствует их преступлению, и я этого не допущу.
–Но…– заикаясь, произнесла Хелен.– Вы должны!– Она повернулась к Каприку.– Объясните ему, что необходимо следовать традициям.
Но Демир не дал другу ответить за него.
–Какой закон требует этого?– беспечно спросил он.– Никакой. Нет такого закона. Пусть я молод, но я с четырнадцати лет управляю провинцией. Между традицией и законом есть разница, а законы я знаю так же хорошо, как свой кремниевый символ.
Он поднял правую руку и показал всем татуировку: перевернутый треугольник с молнией в центре, эмблема семьи-гильдии Граппо. На левой руке был символ гласдансера. Две татуировки, обозначавшие истинную власть в империи. Демир глубоко вздохнул:
–Госпожа мэр, передаете ли вы Холикан на попечение Демира Граппо из Оссанской империи?
Мирия Форл настороженно посмотрела на него:
–Да.
–Замечательно.
Не успели эти слова прозвучать, как Каприк зарылся в седельную сумку. Достав оттуда черно-малиновый плащ, он торжественно развернул его перед всеми. Демир почувствовал, как по его губам скользнула улыбка, а сердце на миг перестало биться. Вручение плаща победителя было еще одной дурацкой традицией, льстивой и помпезной.
