Кто-то – женщина из профсоюза, говорившая с ним,– выкрикнул:
–Мы не уйдем, пока они не услышат нас!
–Они не услышат вас даже под дулом пистолета!– крикнул в ответ Демир.– Они утопят вас в крови!
–Это точно!
Расталкивая народ древками хаммергласовых алебард, Сжигатели подошли к Демиру на расстояние дюжины шагов. Офицер поднял руку и показал на него пальцем.
Тесса почувствовала, как ей в руки сунули что-то тяжелое, опустила взгляд и увидела коробочку, полную дешевого стекла.
–Сжигатели сейчас нападут на него!– сердито закричал Бринен.– Я надеюсь, вы знаете, что делаете.
Но Тесса не знала.
–Возьмите это,– сказала она,– и поставьте оцепление вокруг лестницы.
Пренебрегая инстинктом самосохранения, она нырнула в толпу и стала проталкиваться к Демиру, добравшись до него в тот момент, когда он заметил приблизившихся к нему Сжигателей.
–Назад!– рявкнул он им.
–Не смей нами командовать,– ответил офицер.
Демир выпрямился:
–Я – патриарх семьи-гильдии Граппо, гласдансер и член Ассамблеи. Отойдите, или сегодня прольется кровь, и это будет не кровь бунтовщиков!
Он выкрикнул последние слова так громко, что Тесса, видевшая его со спины, изменила свое мнение о нем. Да, этот человек вполне был способен на насилие. Стекло нервно металось в воздухе в десятках футов над Сжигателями, крошечные осколки ловили солнечный свет и вспыхивали кинжальным блеском.
На улице воцарилась тишина, все молчали. По толпе временами пробегала нервная дрожь, как рябь по поверхности пруда.
–Я сам вынесу ваши требования на рассмотрение Ассамблеи!– продолжил Демир.– Нельзя сначала относиться к людям как к скоту, а потом убивать их, когда они начинают оказывать сопротивление. Это наши друзья. Наши товарищи. Они заслуживают того, чтобы их выслушали, не грозя им клинком из рейзоргласа.
Теперь Тесса стояла прямо за Демиром. Не видя лиц собравшихся, она ощутила внезапную перемену настроения. Кто-то крикнул:
–Сжигатели уходят!
–Ура! Ура!
Толпа обрадованно всколыхнулась. Тесса схватилась за фонарный столб, подтянулась и оказалась рядом с Демиром.
–Что ты здесь делаешь?– возмутился он.
–Помогаю тебе покончить с этим,– ответила она ему, а потом закричала:– Граппо поделятся с вами своими запасами стекла, хотя его и немного! Пусть каждый, кто слышит меня, подойдет и возьмет кусочек. А потом вы разойдетесь и позволите Демиру выполнить свое обещание!– Она потянула Демира за рукав.– Быстрее, пока они снова не взвинтили себя.
Тесса почти тащила его к крыльцу «Гиацинта»; бунтовщики расступались перед ней, как волна. Внимание толпы было приковано к ним, но скоро ослабело – через минуту-другую профсоюзные вожаки пробились вперед и стали горячо жать руку Демиру, а потом выстраивать своих людей в очереди.
Тессу целовали в щеки и осыпали благословениями, пока она раздавала кусочки стекла. У нее закружилась голова, она ощутила что-то вроде эйфории, и, когда дружеские руки мягко потянули ее в отель, она не стала сопротивляться. Ошеломленная, она оказалась в вестибюле, где на нее накинулся Бринен.
–Из-за вас нас всех могли убить!– ругался консьерж.– Толпа могла растерзать и вас, и всех нас в одно мгновение.
–Бринен!– раздался резкий окрик.– Оставь ее в покое!
Демир подошел к ним, снял куртку и бросил ее портье. Его рубашка была мокрой от пота. Бринен, нахмурившись, отошел. Тесса смотрела ему вслед.
–Не сердись на него,– тихо сказал Демир.– Это было блестящее решение. Рискованное, но блестящее.
У него запылали щеки. Тесса знала, что с ней происходит то же самое.
–Им ведь нужен был результат,– сказала она.– Ты остановил их, а им была нужна победа. Форджглас – это победа. И она дешево обошлась нам.
–Ну, не очень дешево.
–Если у вас есть еще песок, я восполню запасы,– пообещала Тесса.
–Придется мне держать тебя при себе.– Демир обвел вестибюль неуверенным взглядом, словно видел его впервые, и снова сосредоточился на Тессе.– Да, именно так. Тебе не стоит впредь показываться на публике, иначе Магна начнет задавать вопросы.
Тесса согласно кивнула. Впечатлений последних минут, знала она, ей с лихвой хватит и на месяц. Она тихо сказала:
–Дальше будет только хуже. Надо действовать быстро. Я начну работать прямо сейчас.
Она проводила Демира взглядом и вернулась к себе, желая побыть одной и успокоиться. Стоя у окна, она наблюдала за тем, как расходится толпа, медленно, но верно. Национальные гвардейцы и бойцы из дюжины разных гильдий носились по улицам, подгоняя замешкавшихся рабочих и оценивая ущерб. Бунт затих.
Но только на время.
Тесса собрала чертежи и пошла в сад, вернее, в мастерскую, которую Демир отдал в ее распоряжение. Там уже лежали обломки прототипа, уничтоженного пожаром на грентском стекольном заводе. Тесса навернула несколько кругов по комнате, собираясь с мыслями, готовясь взяться за работу. Она должна была это сделать.
Ради себя. Ради Касторы. Ради всего мира.
Приступая к делу, она услышала высоко в небе пронзительный крик сокола.
29
Дежурные посты Национальной гвардии – в просторечии «дежурки»– встречались в оссанской столице буквально на каждом углу: их были сотни. Национальные гвардейцы играли роль полиции. Все дежурки выглядели одинаково: стены из практичного красного кирпича и белая табличка с номером поста. У входа обычно стояли два гвардейца в строгой серой форме с пуговицами из аурагласа и в медвежьих шапках. Киззи знала, что гвардия почти не занималась охраной правопорядка. Ее обязанности сводились к тому, чтобы проводить в жизнь волю Ассамблеи, подавляя беспорядки и защищая столицу. Еще гвардейцы неофициально выполняли поручения тех семей-гильдий, которые платили им жалованье.
Киззи взбежала по лестнице, ворвалась в дежурку номер сто восемьдесят семь, расположенную на узкой улочке, там, где почти заканчивался Слаг, и кивнула двум гвардейцам, стоявшим снаружи. Здание, зажатое между корпусами двух фабрик, состояло из главного помещения, нескольких камер предварительного заключения и ночлежки на втором этаже.
–Киззи!– воскликнул Гориан, когда она вошла.
Он сидел за карточным столом с тремя другими гвардейцами, которые тоже назвали ее по имени в знак приветствия. Киззи ответила им тем же и выставила на карточный стол бутылку насуудского виски. Может, она и не платила гвардейцам жалованье, зато она регулярно подбрасывала в дежурку номер сто восемьдесят семь хорошую выпивку, так что встречали ее здесь радушно. Как обычно, раздался нестройный хор благодарных голосов, и Киззи кивнула на Гориана.
–Дайте нам минутку поговорить,– сказал он товарищам, потушил сигарету и подошел к Киззи, которая уже грела руки у маленькой пузатой печки в углу.
