–Что вам велел дядько Остап?
–Ничего он не велел… Сказал «ждите». А мы и не знаем, чего нам ждать. И домой нам возвращаться страшно. Дядько Остап сказал, что убьет каждого, кто захочет вернуться. А вы меня не убьете, дяденьки?
–Ох ты, мама моя родимая!– вздохнул Дубко.– Степан, изобрази…
–Понял,– ухмыльнулся Терко.
Он встал, приложил ладони ко рту и крикнул. Так точь-в-точь кричит ночная птица филин. Выждав полминуты, он еще раз крикнул – точно так же. Затем – через полминуты – еще раз. Это, конечно, были не просто сами по себе крики, это был условный сигнал. Крики филина должен был услышать милицейский кордон, расположенный на главной дороге, ведущей на заимку. Кордон находился далековато, километрах, наверно, в двух, но ночью звуки разносятся далеко, их можно услышать даже за пять километров.
Почему кордон находился так далеко? Так захотели спецназовцы, в этом была своя логика. Ближе нельзя, ближе – было бы опасно и неразумно. Милиционеры не обучены спецназовским премудростям и хитростям, поэтому, если начнется сражение, они будут лишь мешать бойцам спецназа и подставлять себя под пули. Спецназовцы справятся и сами. А милиционеры пускай охраняют дальние подступы к заимке. Это тоже важное дело. А то вдруг кто-то услышит ночную стрельбу и сдуру захочет сунуться в тайгу?
Были у милицейского кордона и другие обязанности – принимать пленников, если таковые случатся. И вот первый пленник уже в наличии. О том и возвестил Степан Терко, трижды прокричавший филином. Почему трижды? Потому, что пленник должен был возникнуть перед милиционерами через три четверти часа.
–Вот что, Сашко,– сказал Дубко.– Мы, конечно, тебя отпустим – как и обещали. Но сначала ты должен нам помочь…
–Да, да!– с готовностью закивал Сашко.– Только вы скажите, что мне нужно делать! Я сделаю!..
–А вот что…– сказал Дубко.
Глава 16
–Где ты шлялся?– напустился на Сашко Остап Луцик.– Вышел проверить посты, а тебя нет! Где тебя носило?
Сашко стоял перед своим командиром в обычном своем виде, даже с ружьем за плечами. Правда, в ружье сейчас не было патронов, ну да кто додумается это проверить?
–До ветру отлучался,– промямлил Сашко.
–До ветру…– проворчал Остап.– Или ты не знаешь, что часовой не должен никуда отлучаться, даже до ветру?
–Знаю.– Сашко опустил голову.
–Знает он!– Остап со злостью сплюнул.– Вояки! Все тихо на посту?
–Тихо…
–Карауль и больше никуда не отлучайся! Пока тебя не сменят! Понял?
–Понял…
Остап Луцик потоптался, огляделся, посмотрел на небо, даже принюхался к вечернему таежному ветру. Казалось, что-то его беспокоит и томит – как беспокоит и томит зверя, почуявшего опасность. Но, похоже, ничего, кроме смутного томления, он не ощутил, а потому еще раз взглянул на часового и ушел обратно в свой штаб.
И как только он скрылся, тотчас же из-за деревьев возникли четыре человека.
Сашко подошел к иноземному часовому и будто нечаянно его толкнул – чтобы, значит, отвлечь его внимание. Иноземный часовой злобно зыркнул на Сашко, даже пробормотал какое-то иноземное ругательство, а большего было и не надо. За это время четыре человека миновали опасное пространство и оказались у дровяника, где томились заложники.
Заложников и вправду охраняли – Сашко не соврал. Две сутулые фигуры – одна в телогрейке, а другая в долгополом плаще – сидели на оттаявшем от снега бревнышке и курили, о чем-то тихо между собой беседуя. Снять таких часовых не предоставляло особого труда даже какому-нибудь неумехе, а что уж говорить о бойцах спецназа КГБ! Мгновение – оба незадачливых часовых были вырублены, причем надолго. Любой спецназовец знает, как это делать…
Но это была лишь половина дела. Другая половина была труднее первой: нужно было убрать другого часового. А он был не беспечным поселковым хлопцем, он был профессионалом. И потому здесь могли случиться всякие сложности, вплоть до стрельбы. С часовым расправился Рябов – он был снайпером. Два беззвучных выстрела – и часовой рухнул, не издав ни звука. Рябов преднамеренно стрелял часовому в голову, потому что на часовом мог быть бронежилет. Конечно, пуля из спецназовского пистолета могла пробить и бронежилет, но все равно здесь был риск. Пуля могла задеть часового вскользь, отрикошетить от бронежилета, а дальше… А дальше – могло быть все что угодно. Поэтому в голову вернее…
Замка на дровянике не было, дверь подпирало толстое бревно. Ударом ноги Степан Терко отбросил это бревно и распахнул дверь.
–Эй!– вполголоса крикнул он.– Есть тут кто-нибудь живой? Отзовись из мрака!
В темноте кто-то зашевелился, значит, живые были.
–Выходите, да поживей!– скомандовал Терко.– И без лишних вопросов. Вопросы и ответы будут потом.
Вопросы все же последовали. Вернее сказать, последовал лишь один вопрос.
–Вы кто?– спросил участковый Саня Киняйкин.
–За вами мы,– торопливо ответил Терко.– Выходите, да мигом отсюда. Вслед за нами! А кто мы и что мы, расскажем позже!
Четыре человека вышли из дровяника и в нерешительности остановились. Они по-прежнему не понимали, кто их спасители, а если не понимали, то и опасались.
–Что вы стоите!– цыкнул на них Дубко.– Их спасают, а они как статуи… Ну-ка, этих в дровяник! Мигом! Чтоб они здесь не валялись!
Саня Киняйкин и Компот опомнились первыми. Они подхватили одного поверженного часового и уложили его в дровяник. Затем – второго. В это время Рябов и Соловей притащили тело иноземного часового и тоже швырнули его в дровяник, после чего Терко подпер дверь дровяника тем же самым бревном.
–Трофейное оружие не забыли?– спросил Дубко.
–Не забыли,– ответил Рябов.
–Тогда мигом отсюда! Коротким броском за те кедры! Помогите старику! Кажется, ему плохо.
Старик-ветеран, один из заложников, и впрямь чувствовал себя неважно – это было заметно даже в вечерней полутьме. То ли он переволновался, то ли замерз в дровянике – много ли надо старику? Саня и Компот подхватили старика под руки и буквально поволокли его в сторону недалеких кедров.
–Сашко!– окликнул по дороге Дубко.– Где ты там? Ну-ка – мигом с нами! Ну, чего ты застыл? Ох ты ж, мама моя родимая!..
От окрика Сашко очнулся и мигом присоединился к остальным. Их никто не заметил, и скоро вся компания оказалась в укрытии.
–А теперь слушайте меня!– сказал Дубко.– По главной дороге – бегом отсюда! Через два километра вас встретят. Скажете, что вы заложники и вас освободили. А про него,– Дубко кивнул на Сашко,– скажете, что он… Ну да он и сам о себе все скажет. Ведь правда же, ты все скажешь?
–Скажу,– отозвался Сашко.
–Вот и славно,– сказал Дубко.– Все, стартуйте! Нам сейчас не до вас!
