–Спасибо за сегодняшнее…– произнесла она и поклонилась.
–Это я должен благодарить тебя,– возразил Нин Юньчжао. Хотя его голос по-прежнему звучал мягко, из-за скорости речи он бессознательно перебил ее, так что сложилось впечатление, словно он больше не хочет ее слушать.
Цзюнь Чжэньчжэнь умолкла.
От этого молчания ему стало еще паршивее.
–Я уже все разузнал: моя сестра подбила юную госпожу Линь на то, что она устроила сегодня,– продолжил он.– Конечно, Янь-Янь знать не знала, что именно та задумала, но не отрицаю, что она была безмерно счастлива наблюдать за тем, что сделала юная госпожа Линь.
Цзюнь Чжэньчжэнь посмотрела на него, ее взгляд скользнул по его лицу.
Нин Юньчжао ощутил это на себе и отвернулся, разволновавшись еще больше.
Ты вообще в курсе, что неприлично вот так пялиться на людей?
–Молодой господин Нин уже выяснил правду,– подытожила Чжэньчжэнь.– Чтобы справиться с такой совершенной партией в вэйци, человек и в самом деле должен быть чистосердечным и открытым.
С момента отъезда из башни Цзиньюнь в Бэйлю и до возвращения в Янчэн юноша ни на минуту не останавливался. Очевидно, он был полон решимости.
Хотя все это делалось не ради нее, но все его поступки могли многое рассказать о его личности. Неважно, понимала она это или нет. Юноша поднял голову, выражение его лица оставалось спокойным.
–Я здесь для того, чтобы извиниться за то, что натворила моя сестра.
Чжэньчжэнь улыбнулась и ничего не ответила.
–Разумеется, извинения должны быть искренними, и свою искренность я обязательно докажу,– продолжил Нин Юньчжао.
–Помыслы молодого господина Нина очень искренни, я и так это вижу,– ответила Чжэньчжэнь.
Пусть думает, как хочет. Он сделал то, что должен, в конце концов, это все не ради нее.
Нин Юньчжао опустил взгляд, но через мгновение снова его поднял.
–Однако… случившееся с юной госпожой Линь ведь твоих рук дело?
Девушка вовсе не боялась рассказывать людям о таком. Только Чжэньчжэнь раскрыла рот в попытке заговорить, как Юньчжао снова опередил ее:
–Просто бы избежала этого, к чему так делать…
Цзюнь Чжэньчжэнь улыбнулась.
–Раз другие хотят причинить мне боль, почему я не могу ответить им тем же?
Нин Юньчжао посмотрел на нее и слегка нахмурился, однако на сей раз Чжэньчжэнь лишила его возможности заговорить первым.
–Как там старая госпожа говорила… это чушь собачья,– улыбнулась она.
Под мягким светом фонаря казалось, словно ее глаза улыбаются. Она отчетливо произнесла столь гадкие слова, но из ее уст это прозвучало достаточно мило.
Нин Юньчжао избегал ее взгляда.
–Конечно же, чушь собачья,– бросил он немного сердито.– Но это всего лишь слова.
Атмосфера вокруг них стала застойной.
Нин Юньчжао разозлился еще больше. Хотя он был образованным человеком, ругаться бранными словами он мог, но уж точно не перед молодыми девушками. Это слишком бестактно.
Они с ней не так хорошо знакомы, слишком несерьезно разговаривать таким образом.
Цзюнь Чжэньчжэнь тут же спрятала улыбку.
–Молодой господин Нин,– мягко и с уважением сказала она,– мне это все надоело.
Глава 28
Все ясно
Все это надоело? О чем она?
Нин Юньчжао посмотрел на нее.
Меры предосторожности семьи Нин, злобные и завистливые девчонки, постоянные козни…
–Мне известно, что этот брак доставил множество проблем, но я уже это отпустила, поэтому надеюсь, что мы наконец покончим с этим,– продолжила Чжэньчжэнь.– Да, все это не причинило мне никакого вреда, и, как ты и сказал, зная об их враждебности, я могла бы просто этого избежать. Сделаю я так один раз, второй… Неужели мне всю жизнь придется прятаться? У меня слишком много целей, которых надо достигнуть. Впереди еще длинная жизнь. Молодой господин Нин, мне правда это надоело. Я хотела преподать им урок, чтобы они поняли, что за проступки нужно платить цену, чтобы хоть как-то их сдерживать. Это хорошо как для меня, так и для них. Они все еще слишком юны, найдут чем, заняться.
Впервые Юньчжао видел человека, который так спокойно говорил о причинении вреда кому-то, причем ее слова звучали достаточно разумно. Нин Юньчжао посмотрел на девушку, и ему неожиданно захотелось рассмеяться. Прямо как во время той игры. Она казалась слабой, а на деле ее атаки ничем не уступали его.
Такой вот она человек.
Он почувствовал, что уже сказал ей все, что хотел. А человеком он был достаточно прямолинейным.
–Они получат свое наказание, скоро вы сами все увидите,– бросил он и поклонился.– За сим откланяюсь.
Договорив, он развернулся.
–Молодой господин Нин,– позвала Чжэньчжэнь.
Нин Юньчжао остановился и повернул голову. Цзюнь Чжэньчжэнь протянула ему руку. В ее ладони лежала маленькая груша.
–Я не знала, что к нам наведается гость, поэтому не приготовила чай. Я как раз хотела поесть груши, поэтому и взяла одну с собой. Молодой господин Нин уже давно туда-сюда носится. Уже слишком поздно, неудобно заниматься приготовлением еды, поэтому возьми хотя бы грушу.
Все уже кончено, с этих пор нас больше ничего не связывает. Мы уже простились и больше не собирались никогда видеться, и вдруг ты достаешь грушу. Что же ты творишь… Ты неизменно повторяла, что другие люди слишком много думают, а сама так не делала. Но твое поведение действительно… слишком несерьезное.
Нин Юньчжао вытянул руку и взял фрукт. Не проронив ни слова, он развернулся и широким шагом ушел. Однако спустя мгновение он вернулся.
–Пожалуйста, открой дверь.
Он находился не в пустоши и не на общей улице, а на территории чужого дома в самый разгар ночи. Конечно, он не мог непринужденно махнуть рукавами и выйти отсюда.
Цзюнь Чжэньчжэнь обернулась и громко окликнула третью сестру. Фан Цзиньсю вздрогнула.
–Ты чего орешь, говори тише,– прошипела она.
–Пусть кто-нибудь проводит молодого господина Нина,– попросила Чжэньчжэнь.
Фан Цзиньсю вздохнула и поманила к себе охранников.
–Проводите его,– прошептала она, глядя на двух приближающихся мужчин, после чего сделала еще одно предупреждение:– Держите язык за зубами и не суйте нос куда не следует.
Но разве это вмешательство в чужие дела? Они спокойно наблюдали, как прямо перед ними юная госпожа привела среди ночи мужчину, а затем организовала ему встречу с молодой госпожой. Как можно в такой ситуации закрывать глаза на происходящее? И не стыдно перед молодым господином Фаном?
