Наложница Юань кивнула.
–Просмотрела,– неуверенно сказала она, после чего, казалось, захотела что-то добавить, но не стала.– Просто это… довольно сильное возбуждающее средство. Чэнъюй ведь слишком слаб, уместно ли давать это ему?
Договорив, она обратила внимание на выражение лица госпожи Фан.
Оно оставалось безмятежным.
–Все в порядке, это просто тонизирующее лекарство,– бросила она и отмахнулась.– Главное, что не яд.
Но даже такие лекарства при неправильном употреблении могут стать ядом.
Наложница Юань промолчала. Ей вспомнились слухи о том, что старая госпожа со своей невесткой хотели использовать возбуждающие средства, чтобы Чэнъюй смог продолжить род. Хотя обе женщины это категорически отрицали, теперь казалось, что это все-таки правда.
По-видимому, Цзюнь Чжэньчжэнь под предлогом лечения Чэнъюя прибрала к рукам всю семью, а ее бабушка с тетей делали вид, что верят ей, хотя на самом деле воспользовались появившейся возможностью ради продолжения рода. Все друг друга дурачили и обманывали, преследуя собственные цели.
Наложница Юань прекрасно понимала, о чем спрашивать можно, а о чем нельзя. Услышав ответ госпожи Фан, она опустила глаза.
–Тогда я куплю все лекарства и отправлю ей,– сказала она.
Поглощенная своими мыслями, госпожа Фан кивнула.
Когда наступила ночь, в покоях отдаленного дома семейства Фан зажглись фонари. После этого толпа людей тут же загородила собою большую часть исходящего света.
В комнате по-прежнему стоял полумрак, а на стенах раскачивались тени двух людей.
Кто-то пододвинул лист бумаги на столе ближе к фонарю. Дрожащий огонек проливал свет на иероглифы, выведенные красивым мелким почерком на бумаге.
Это был рецепт, который Чжэньчжэнь передала госпоже Фан через Лю-эр.
Худощавая рука крепко сжала его. Некто тщательно изучал содержимое. Свету фонаря мешала чья-то фигура, поэтому лицо сидящего напротив человека тоже оставалось в тени.
–Хорошо, можешь идти,– произнес слегка хриплый голос.
Находившийся в тени человек поклонился и ушел, не сказав ни слова.
Дверь открыли, и все вокруг вновь погрузилось во тьму.
Был теплый погожий весенний денек. Над двором то и дело пролетали стаи птичек, они радостно щебетали. За вторыми воротами началось какое-то движение: вовсю готовили телеги, лошадей, тащили чай и жаровни.
–К чему все это?– спросил кто-то озадаченно.
–Молодая госпожа уезжает,– ответила торопящаяся прислуга.
У семьи Фан не было родственников, которых можно было навещать, а участие Чжэньчжэнь в семейном деле пока не требовалось. Куда же могла направляться замужняя девушка?
–Она сказала, что весенний колорит прекрасен, поэтому хочет отправиться за город на прогулку,– прошептала служанка.
В самом деле беспечно. По-видимому, она вообще не задумывалась о том, что ее муж уже десять лет нигде не прогуливался.
Все служанки презрительно скривили лица. А что они могли сделать? Осмелился бы кто-то остановить ее?
–В горах делать-то нечего, трава и деревья только-только начали зеленеть. Зато у реки растут очень красивые плакучие ивы,– с улыбкой произнесла старая госпожа Фан.
Чжэньчжэнь кивнула.
–Хорошо, я отправлюсь к реке,– ответила она.
Старая госпожа о чем-то подумала и взглянула на стоявшую рядом служанку.
–Сходи и позови Юйсю…
Только она это произнесла, как неподалеку раздался чей-то крик.
–Подождите!
Фан Цзиньсю высунула голову из раздвижной перегородки.
–Бабушка, позволь мне поехать с ней,– громко попросила она.
Старая госпожа Фан взглянула на нее.
–Чего тебе надо? Тебе запрещено покидать дом.
–Бабушка, я умею ездить на лошади, а сестра нет,– бросила Фан Цзиньсю и провокационно посмотрела на Цзюнь Чжэньчжэнь.– Намного интересней отправляться на весеннюю прогулку верхом, а сможет ли Цзюнь Чжэньчжэнь поехать на лошади?
–Девчушка верхом на лошади?! Кто вообще тебя выпустил, а ну живо возвращайся обратно,– прикрикнула старая госпожа Фан.
Цзюнь Чжэньчжэнь улыбнулась.
–Сестра верно говорит. Бабушка, я правда уже давно не ездила верхом. Весенние пейзажи действительно великолепны, позвольте мне отправиться верхом. Сестра может составить мне компанию.
Раз уж она сама об этом попросила, старая госпожа не стала больше возражать и позвала Фан Цзиньсю.
–Веди себя хорошо и слушайся во всем свою старшую сестру,– предупредила она.
–Без проблем. Прежде я не знала, что моя сестра такая потрясающая, но третьего числа она открыла мне глаза. Конечно, я буду слушаться ее,– послушно ответила Цзиньсю и посмотрела на Чжэньчжэнь глазами, полными восхищения.
Цзюнь Чжэньчжэнь сжала губы и улыбнулась.
Поскольку они решили перебраться на лошадей, слуги суматошно начали подготавливать все заново. Они разыскали служанок, которые умели ездить верхом. К счастью, поскольку в семье Фан были одни девушки, вместе с Фан Цзиньсю верховой езде обучили и некоторых служанок.
Через какое-то время они покинули двор семьи Фан и вдоль улиц направились к выезду из Янчэна.
Миновав городские ворота, Фан Цзиньсю приблизилась к Чжэньчжэнь и перестала церемониться.
–Скажу тебе правду,– начала она, натянув поводья.– Цзюнь Чжэньчжэнь, ты ходячее бедствие. Я не хочу, чтобы старшая и вторая сестры куда-то ходили с тобой. Кто знает, во что ты вляпаешься на этот раз?
Цзюнь Чжэньчжэнь улыбнулась.
–А ты, выходит, не боишься?
Фан Цзиньсю подняла хлыст и посмотрела на Чжэньчжэнь.
Третья юная госпожа переоделась в женский наряд для верховой езды и завернулась в красный плащ, благодаря чему с комфортом восседала на белой лошади. Однако Чжэньчжэнь по-прежнему оставалась в своем ежедневном платье и сидела боком, а на ее голове с аккуратно завязанными волосами красовалась женская шляпка с вуалью.
Верховая езда Чжэньчжэнь заключалась в том, что всю дорогу ее лошадь вел за поводья слуга.
–Конечно же не боюсь, потому что я изначально не планировала с тобой оставаться,– бросила Фан Цзиньсю и умчалась на лошади.
Служанки с охранниками испугались: они понятия не имели, как поступить.
Цзюнь Чжэньчжэнь на это только улыбнулась.
–Поехали,– сказала она.
Слуга поспешно повел лошадь вперед.
