Вечером ей удалось увидеть все представление целиком: кроме Дина и Винде, в нем участвовали наездники, канатоходцы, жонглеры и акробаты, а также укротители змей и птиц, был даже фокусник. Правда, Айнери, насмотревшейся на настоящую магию в исполнении Ломенара и Этайна, да еще и способности Эльдалин, все его трюки казались дешевым обманом; но публика, не избалованная знакомством с магами и Детьми Стихий, осталась довольна. Артистам щедро накидали мелочи в шляпу, которой обносил зрителей давешний зазывала в пестром наряде – Айнери уже знала, что его зовут Арлин и он хороший приятель Винде. Видя вокруг улыбающиеся радостные лица, девушка ненадолго поверила, что все хорошо и она просто выбралась с братом на представление в соседний город. Однако потом, по дороге в дом Форвина, Айнери осознала, что с братом надо поговорить прямо сейчас. Иначе она так и не решится.
Винде выслушал ее рассказ, почти не перебивая, лишь изредка уточняя важные ему подробности. Когда Айнери закончила, он надолго замолчал, глубоко погрузившись в собственные мысли, судя по застывшему, словно невидящему, взгляду.
Айнери хотелось поторопить его: пусть обругает, назовет глупой девчонкой, скажет что угодно, лишь бы не сидеть так, гадая, что Винде думает о ней и обо всем этом. Вообще-то брат никогда не ругал ее, тем более не обзывал, но она только что на полном серьезе спросила его, не отдать ли в руки Альмаро Алую Сферу. Тот самый артефакт, из-за которого они оба рисковали жизнью и за который без колебаний пожертвует собой старый Этайн. Она дважды едва не погибла от рук ультунцев, целый год в одиночестве прожила в лесу, лишь изредка наведываясь к Смалю, и все это время была в полном неведении о судьбе брата, была почти уверена, что он погиб. И Винде также скрывался, колесил по Арденне с бродячим цирком, боясь оставаться надолго на одном месте. Всего этого можно было избежать, если бы с самого начала они оставили Сферу в покое, отказались брать ее у ночного гостя; а теперь она предлагает так запросто отдать ее, будто все это было зря? Разве не дурочка? Так ведь и есть, любой скажет, это по отношению к ней и не оскорбление вовсе – если хоть на смех не поднимет, и то хорошо!
И все же Айнери сдерживалась, молчала, терпеливо ждала.
– Что ж, – наконец заговорил Винде. – Подведем итог. Ты знаешь Йорэна всего пару дней, но при этом считаешь, что никогда не встречала человека лучше него.
Айнери залилась краской, но только кивнула. Ей очень не хотелось выглядеть влюбленной дурочкой, но, пытаясь оправдаться, объяснить свои чувства к Йорэну, она лишь еще больше походила бы на нее. Рассказывая о случившемся, она и так, насколько могла, обрисовала Йорэна верным другом и честным человеком. Проницательный Винде должен был ее понять, как и всегда, а уж если сейчас не поймет, может, будет прав. Объяснять что-либо еще в любом случае бесполезно.
– Ты готова отдать что угодно, чтобы помочь ему, – продолжал брат. – Но не то, что пришлось бы украсть у друзей. А еще, по-твоему, есть смысл отдать Сферу этому Альмаро, чтобы он оставил нас в покое. Он говорит, что лишь хочет покинуть наш мир, и ты ему веришь, хотя понятия не имеешь, кто он такой.
– С чего бы ему врать Ломенару? – возразила Айнери. – Полуэльф понятия не имеет, где Сфера и какой силой она обладает. Попадись она ему в руки, он отдал бы ее за жизнь Йорэна не задумываясь. Так зачем Альмаро лгать о своих целях? В конце концов, он мог потребовать Сферу и без объяснения причин.
– Трудно сказать что-то определенное об абсолютном незнакомце. Некоторые лгут ради лжи, так привыкли и по-другому уже просто не хотят. А возможно, у Альмаро был повод так сказать, но ты его просто не понимаешь. В любом случае непростое положение. Скажи, сестренка, допустим, Сфера сейчас у тебя, но помогать тебе я отказался, ты бы отправилась к Альмаро одна?
– Я не знаю, Винде. Я не столько за помощью к тебе пришла, мне скорее совет нужен. В последнее время мне приходилось самой принимать решения и отвечать за последствия. Пусть не всегда я поступала умно, но я справлялась, и я привыкла. Просто до сих пор я рисковала лишь собой. Дядюшка Смаль, правда, тоже мог пострадать, но он сам вызвался мне помогать. А тут, брат, я совсем-совсем не знаю, что делать. – Слезы катились по ее щекам, она не вытирала их, ощущая себя растерянной и беспомощной, как никогда. – Я не хочу отдавать столь могущественный предмет в столь сомнительные руки, зная, что от этого многие могут пострадать. Я не хочу ссоры с Этайном и не хочу подвергать его риску, а ведь он не отдаст Сферу добром. Но я не хочу и скрываться всю оставшуюся жизнь, тем более теперь, когда я нашла тебя и мы можем снова жить одной семьей. И я не могу бросить Йорэна, зная, что есть возможность ему помочь или хотя бы попытаться. Я не та наивная глупышка, какой ты меня помнишь, я знаю мужчин, мне не так-то легко задурить голову, но его я и правда люблю!
– Сестренка. – Винде всегда был к ней добр, но столько тепла в его голосе она еще не слышала; он обнял Айнери, крепко прижав к себе. – Ты никогда не была наивной глупышкой. Главное, что ты жива и что мы снова вместе, все остальное уж как-нибудь можно решить. Мне надо подумать, а для этого немного побыть одному. Иди на праздник и выкинь все из головы до утра.
– Могу ли я забыть о таком? Я хочу опереться на твое плечо, но не перекладывать на тебя все заботы.
– Знаешь, иногда трудности стоит на время отпустить, не думать о них постоянно. Когда уделяешь внимание чему-то другому, решение порой приходит само. Иди на праздник и веселись. Год назад я был на таком, там и впрямь здорово. Найди Дина, скорее всего, он будет в «Веселой короне», на главной площади. Он не позволит тебе скучать и в обиду не даст в случае чего. А о делах поговорим завтра.
«Веселая корона» оказалась небольшим уютным трактиром, отличительной особенностью которого были короны: вырезанные прямо в стенах деревянные, украшавшие светильники металлические, даже на фартуках хозяина и подавальщиц – вышитые цветными нитками. То ли имелось в виду, что даже королю здесь пировать будет не стыдно, то ли, наоборот, какой-то король здесь когда-то уже пировал – наверное, даже завсегдатаи не знали, но выглядело своеобразно.
Дина Айнери нашла в дальнем углу еще с несколькими артистами: парень сменил красное пламенное одеяние на неприметное темно-коричневое, и, если бы не огненная прядь волос, выбившаяся из-под капюшона, заметить его было бы непросто. «Наверное, он все же устает от публики и внимания, – подумалось Айнери, – вот и отдыхает подальше от поклонников».
Ей Дин, однако, обрадовался.
– А, сестренка Лина? – блеснул он зубами. – Пришла составить компанию?
– Брат сказал, ты можешь показать мне праздник, – не стала вдаваться в подробности Айнери.
– Да не вопрос! Пошли.
На улицах уже вовсю горели фонари, над входами домов – светильники с разноцветными стеклами, и веселье, судя по всему, было в самом разгаре. Первым делом Дин повел Айнери на ярмарку. Товары привезли со всей округи, было людно и оживленно, но торговцы встревоженно переговаривались о том, как мало уродилось в этом году овощей и фруктов, и всерьез беспокоились о будущем. Здесь Айнери попробовала и теплый ягодный напиток, и жареные фрукты на палочках, а печеное яблоко в карамели, горячее и липкое, выскочило из рук, и они ловили его по прилавку под дружный хохот окружающих. И сами смеялись, торопливо разламывая упрямый фрукт, чтобы снова не убежал.
