Дин поставил на землю четыре чаши так, что получился квадрат, и зажег в них огонь. «Это привлечет зрителей, а заодно покажет им, дальше какой черты не стоит заходить», – пояснил он.
– Хей! – крикнул он горстке начавших собираться зевак. – Наступает ночь, и это прекрасно! Наконец можно отдохнуть от изнуряющего жара зеленого солнца! То ли дело желтое солнце Иаральта или голубое – Эвлияра, верно? Я подумал так же и принес его с собой!
Он поднял приготовленный заранее шар на цепи, продемонстрировал его зрителям, затем провел перед ним рукой, и тот вспыхнул голубым пламенем. Тут же парень, поморщившись, отдернул руку. «Обжегся?» – встревожилась Айнери, но Дин невозмутимо продолжил представление, и она успокоилась. Толпа ахнула и отступила на шаг, когда шар, сделав пару оборотов над головой артиста, устремился прямо к ним, замер, не долетев совсем немного, и вернулся назад. Дин вращал цепь так, что та закручивалась вокруг его туловища и даже шеи, потом одним движением руки вновь освобождался, а шар продолжал свой полет, при этом пламя время от времени меняло цвет. Зрителей становилось все больше.
– Хватит! Прекрати!
Дин растерянно опустил шар на землю. Перед ним стояли трое стражей, выражения их лиц не предвещали ничего хорошего.
– Что случилось?
– Сам знаешь. Ты использовал магию. Гаси огонь и иди за нами.
– Шутите? Это же трюк, фокус! Неужели у вас так скучно, что подобным можно удивить? – сдвинул брови заклинатель огня.
– Ты касался нитей. Мы все трое ощутили это, так что не спорь.
Дин побледнел. Айнери приготовилась выхватить клинки, если придется, но ей очень не хотелось начинать драку посреди чужого города. Девушка бросила взгляд на Винде: тот хмуро смотрел на происходящее, но пока не вмешивался.
– Но я… я извлек всего лишь искру, это и магией-то не назвать.
– Конечно. Тут бы ты большего и не смог. Но закон ты нарушил, так что довольно болтовни!
– И что меня ждет?
– Смерть магам! – крикнул кто-то из зрителей, и Дина в грудь ударил камень.
– Да, верно! – подхватила еще пара голосов.
– А ну разошлись! – повернулся в ту сторону страж.
И в этот миг Дин рванул прочь, расталкивая толпу. Стражники бросились следом, один было схватил его, но парень ловко выскользнул и вскоре скрылся за углом.
Айнери с тревогой посмотрела ему вслед:
– Думаешь, он сможет оторваться?
Винде пожал плечами, тоже взволнованный.
– Вообще он шустрый, я бы его, пожалуй, не догнал, так что будем надеяться на лучшее.
Искать Дина большого смысла не было. Если ему удалось скрыться от стражей, то вскоре он придет в дом Дирнаха, а если нет – то его уже схватили, и тогда помочь ему не так-то легко. Поэтому Винде с Айнери решили вернуться к торговцу и подождать друга там, а если до утра тот не появится, тогда и станет ясно, что делать дальше. Когда они подошли к дому, наступила ночь. Айнери с облегчением подумала, что в темноте Дину будет проще скрыться от чужих глаз.
– Друзья мои, что случилось? – Дирнах встревоженно поднялся им навстречу.
Винде рассказал ему, выставив, правда, все так, словно магии не было и стражи это просто выдумали.
– Я хорошо знаю Дина, у него много талантов, но маг из него уж точно никакой, – убеждал он. – Скажи, если его догнали, что ему теперь грозит?
– Ничего особенного, – успокоил их хозяин дома. – Поставят клеймо да отпустят. Неприятно, конечно, но потерпеть можно. Конечно, если он и впрямь магией развлекается, то впредь ему об этом придется забыть, но вы же говорите правду?
– Это правда, – убежденно ответил Винде. – Мы нездешние и не знаем ни о каком клейме. Люди из толпы, услышав про магию, требовали казни, потому я и прошу помощи.
– Люди боятся магии, их учат этому с детства, и на то есть причина. Тот самый Диамар, куда вы направляетесь. Ты же наверняка слышал, чем он был раньше? Золотая столица, величайший город в мире, жемчужина Нихаммарской империи… Любому горожанину было известно: эти стены невозможно сокрушить. Теперь же это проклятая пустыня.
– Я помню твои рассказы, гинур. Но ведь это было много лет назад.
– Пустыня продолжает расти и однажды доберется и сюда, – тяжело вздохнул Дирнах. – Она и так уже в нескольких днях пути от столицы, и сдержать ее не получается.
– Неужели именно магия уничтожила прежнюю столицу? – нахмурилась Айнери. – Наверняка есть и другая возможная причина.
Дирнах вздохнул еще тяжелее:
– Конечно, никто не знает точно, почему великий город был уничтожен. Многие винили магов, особенно Фурхата Жестокого, чье могущество и мудрость соперничали лишь с его бесчеловечностью. Кто-то до сих пор считает, что Дети Стихий всему виной; кто-то – что древние боги сошли с ума, а может, разозлились на что-то, вот и превратили в руины целый город. Одно верно: без магии или силы стихий не обошлось. С неба лился огонь, вставала дыбом земля, реки выходили из берегов, хоть не упало ни капли дождя. По крайней мере, так говорится в преданиях, и я не вижу причины в этом сомневаться. С тех пор магии стали опасаться, разрушили храмы старых богов, начали войну с Детьми Стихий, а те, между прочим, винили в случившемся нас. Не закончилось бы это ничем хорошим: нихаммарцы превосходили их числом, но без магии сражаться не привыкли… в общем, силы были почти равны. Только эльфы не захотели проливать свою кровь, ушли в дальние земли, и люди преследовать их не стали. Гномы тем более всегда стараются решить все миром. Эти проныры спустя десятилетия, когда люди успокоились, даже вернулись, поселились неподалеку от новой столицы. Сперва на них косо смотрели, но они вроде безобидные, привыкли. А вот магии люди боятся по-прежнему. И в любой толпе тут всегда найдется хоть один безумец, готовый, дай ему волю, забить мага камнями до смерти. Были годы – приезжих за применение магии и впрямь казнили, но потом очередной сигин, правитель наш, решил, что это слишком жестоко. С тех пор только клеймо на лбу ставят, особый знак, и отпускают. Такие же знаки на стене города начертаны со всех восьми сторон, потому магией в городе пользоваться невозможно. Сунешь руку на изнанку – а ее выталкивает сразу, да еще и обжигает впридачу. Если же на мага клеймо поставить, то его с изнанки так же выбрасывать будет повсюду: хоть здесь, хоть за стенами города, хоть на другом материке.
– Ничего не поняла, – вмешалась Айнери. – В чем смысл магов клеймить? Уж наверняка кто злое задумает, тот заранее все разузнает. Если в городе магией пользоваться так и этак не выйдет, умный маг снаружи на город нападет, а там его попробуй схвати. И потом, клеймо ведь и срезать можно, хоть бы и с куском кожи. Какой же в нем прок?
– Срезать-то можно, а отпечаток остается, на самой сути, что ли. Постепенно, правда, способности все же восстановишь, но на это несколько лет уйдет. А вот человека со шрамом на лбу больше ни в один хаммарский город не пустят и разбираться не станут, откуда взялся тот шрам. Ну, то есть пустить-то могут, если тот приезжий добровольно на клеймо согласится. А за городом разбушевавшегося мага тоже схватят, даже не сомневайся. Главное – окружить. У стражей и воинов на одежде нашит тот же знак, если встанут со всех сторон от мага, тому до нитей будет не дотянуться. В любом случае стражи бы с радостью клеймили каждого чужестранца, не глядя, есть у него вообще дар к магии или нет, просто чтобы точно обезопасить и себя, и город. Да что там город, при въезде в Хаммар любому бы клеймо ставили, но так ведь нельзя. А вот любое касание нитей, мимолетное, безобидное, даже любое подозрение в этом – для них отличный повод. Другу вашему просто не повезло.
