Кейл постарался не выглядеть таким ошарашенным, каким себя чувствовал. Он знал: это еще не все.
–Уния между Капуле и Алаку даст нашему народу союз. Если Наран вторгнется в Тонг, это заставит нас отреагировать, иначе мы будем опозорены. Торговля нарушится. Мы предоставим Капуле припасы и людей. Мы принудим все другие королевства, которые полагаются на нас, чтобы они поддержали Тонг. А если кто-нибудь из наших вельмож откажется, их головы законным образом украсят двор Шри-Кона на всеобщее обозрение.
Все это время отец планировал войну против империи, не лежащей на его границе? Как он мог знать и заглядывать так далеко вперед?
–Как… а что получаешь ты?
Глаза Фарахи сузились.
–Лучший шанс для выживания моего королевства. Должен ли я требовать большего?– Он пожал плечами, затем отвел взгляд.– И, возможно, не твой брат, но его сын однажды смог бы править на суше и на море. От Островов до континента – империя Пью и Тонга, не уступающая ни одной в мире.– Его глаза смотрели куда-то вдаль.– Фермеры и купцы-мореплаватели. Морская держава, сотворенная из мира, процветания и торговли.
Кейл наконец начал собираться с мыслями, но ледяное, мертвенное нечто все еще жило внутри него.
–Тогда скрой нашу маленькую интрижку и пожени их. Сделай это быстро, и даже если она беременна, что маловероятно, это не будет иметь значения.
Монарх кивнул, как будто Кейл наконец выдал нечто благоразумное.
–Именно это я и сделаю.– Затем его лицо превратилось в маску, совсем как при дворе: король-ястреб, грозно восседающий на троне перед Кейлом, склонив голову набок и выпустив когти.– Скажи мне, сын. Почему старый мастер Ло позволил тебе покинуть Бато сегодня?
Кейл уловил таящуюся в этом вопросе опасность, хотя и не знал точно почему. Опасность в том, чтобы сказать слишком много – или слишком мало?
–Потому что я прошел его испытания.
Фарахи приподнял бровь.
–Каким было твое финальное испытание? Это была комната с символами?
Кейл выждал, прежде чем ответить, позволив своему разуму умчаться вперед, чтобы попытаться избежать беды. Он не видел смысла во лжи, но это не замедлило бешеный стук его сердца.
–Да.
–И ты прошел это испытание?– Голос короля сочился снисходительностью.
–Я схитрил.– Кейл вспомнил вздох изумления Ло и почти улыбнулся, пока монарх смотрел ему в глаза, пытаясь что-то найти в них.
Отец разглядывал его, а потом вдруг расхохотался, довольно и во весь голос,– что было еще более странным, ведь они заперты в каменной каморке, а снаружи бьет огромная волна и Кейла уже через пару минут, несомненно, ждет расправа.
–Ты умен, Кейл. Я начинаю это видеть, и мне жаль, что не заметил раньше. В том, что я этого не сделал, виноват я один.– Он втянул воздух и со вздохом выпустил.– В противном случае я, наверное, мог бы это предотвратить. Я мог бы раньше посвятить тебя в государственные дела. Но я этого не сделал, и я подвел тебя, сын мой. Я это знаю.
Кейл почувствовал ком в горле и страх от того, что не знал, к чему все идет. Король вновь перевел взгляд на молчащего Эку:
–Каков шанс, что ты сможешь разыскать Мэли Санхэру и эту шпионку? Или шанс, что мы сможем заставить умолкнуть всю их семью?
–Ничтожно мал,– сказал «слуга» без промедления.– Мои люди бросились за ними, едва Кикай все поняла и сообщила мне, но они ушли. Теперь господин Санхэра схоронит их где-нибудь в глубокой тьме, пока они не понадобятся ему, чтобы рассказать о том, что видели. Он по-любому будет прятаться и распускать слухи.
Монарх кивнул и посмотрел в глаза Кейлу:
–Ты предложил мне скрыть твою интрижку. Я намерен, однако ты должен понять. Господин Кахил Санхэра – один из самых коварных и могущественных людей в Шри-Коне, и он желает быть королем. Всегда желал. Его дочь и наша «камеристка»– законные свидетели твоей… опрометчивости. Он будет шептать на ухо королю Капуле. Он будет шептать любому вельможе, готовому слушать. И что еще хуже, даже после того, как Тейн и Лани поженятся, он будет шептать, что Тейн рогоносец. Что на самом деле Лани носит твоих сыновей. Легитимность этих сыновей будет подорвана; их притязания будут подорваны; доверие между мной и Капуле будет подорвано; ивсе эти нашептывания выставят и Капуле и меня слабаками, если мы ничего не предпримем. Это будет призыв к сплочению наших врагов на фоне хрупкого мира. Ты понимаешь?
Кейл слегка покивал, но его разум вновь отступил. Ему показалось странным, что его отец так много говорит – что мужчина, который годами хранил такие секреты, раскрывает их все сыну, который только что ослушался его.
–Ты прикажешь убить меня, как морсержанта Квала?– тихо спросил он, затем смотрел, как напряглось лицо Фарахи, и готовился почувствовать, как в спину ему вонзается маленький синий нож Эки.
–Нет, сын мой, нам не нужно заходить так далеко, и это усилило бы слухи о скандале.
Он сказал «нет», но он обдумал это, он обдумал это и не убил меня лишь потому, что это непрактично.
По выражению глаз короля Кейл понял, что реальность немногим лучше.
–Не может быть никаких сомнений в законности детей Лани.– Его отец открыл рот, чтобы заговорить, но остановился и вынужден был попытаться еще раз, и одно это наводило ужас.
–Для этого есть прецедент, и твой статус четвертого сына, твое заявление при дворе, что ты хотел бы посвятить свою жизнь науке, плюс твой успех в монастыре – все придаст правдоподобия этой истории.– Тут он остановился, как будто не мог заставить себя закончить. Но двадцать пять лет правления сделали короля Фарахи человеком, который умел сообщать плохие новости.
–Мне жаль, сын мой. Тебя сделают евнухом, а затем королевским священником. Завтра утром.
28
Чтобы он не попытался сбежать, его отвели в дворцовую темницу. Эка молча запер дверь с железной решеткой, избегая смотреть Кейлу в глаза.
Тюремная шконка оказалась еще короче монастырской, поэтому ложиться Кейл не стал, а уселся, чувствуя оцепенение. Он не пытался размышлять или медитировать. Через полдня мне отрежут причиндалы, и мой собственный отец будет стоять и наблюдать.
Услышав от короля это известие, он попытался дать отпор.
Само собой, Эка мгновенно его одолел – едва принц успел вскочить с места, как большие лапищи «слуги» обхватили его по-борцовски в каком-то удушающем приеме, и Кейл напрасно молотил руками, чтобы вырваться. Фарахи как ни в чем не бывало сидел, спокойный и решительный. Он пообещал немного погодя, что Кейл все равно будет доверенным лицом при дворе. Все равно сможет нести службу, жить во дворце и быть со своими братьями, возможно, после рождения первенца Лани.
«После этого?– заорал Кейл.– Я убью тебя. Я никогда не прощу тебя. Никогда».
