Лауаки, уже с красными остекленевшими глазами, опрокинул третью или, может, четвертую кружку и вручил Кейлу еще одну.
Кейл вежливо кивнул и взял ее, допив остатки из собственной, но промолчал.
–Слушай, я просто выложу начистоту. Я хотел сказать, прежде чем упустить шанс,– я уважаю то, что ты сделал для некоторых ребят. Более слабых, в смысле.
Кейл метнул взгляд на менее крупного юнгу, не зная, что сказать.
–Особенно для Афы.– Лауаки прочистил горло.– Он мой дружбан. И хотя он сказал не так уж и много, я видел, как ты и твой экипаж на него повлияли. Вы были не обязаны это делать.
Кейл немедленно понял, что Афа был больше чем другом Лауаки. И разумеется, он помог не по доброте душевной, но все равно искренне рад был это сделать.
–Мы все братья, капитан. Я в это верю.– Он поднял кружку в тосте.
Лауаки улыбнулся и чокнулся с ним.
–И, слушай, ты не обязан говорить мне, но… какого черта вообще происходит? Отчего твоя команда так плохо справлялась на муштровке? Просто чтобы другие команды не знали о ваших успехах? Или это был «средний палец» офицерам? Вот почему они все время тасовали твоих юнг?
Кейл понятия не имел, как объяснить, и, наверное, не должен был.
–Морсержанту приспичило сыграть с нами в маленькую игру, вероятно потому, что у него еще не было принца в роли мальчишки для битья… Теперь это уже не важно, полагаю.
Лауаки поджал губы, но тут Кейл увидел, что к двери в переулок направляется Ютани.
–Прошу прощения.– Он сжал плечо Лауаки и, оставив свое пиво на стойке, несколькими длинными шагами сократил расстояние до двери. Он огляделся и не увидел на подходе кого-то еще. Если снаружи пусто, лучшего шанса не выпадет.
Он шагнул в прохладный ночной воздух и увидел Ютани, прислонившегося к зданию напротив. Он что-то напевал, выпятив бедра и раскачиваясь взад-вперед. Гребаное море по колено, а, предатель?
Кейл вперился во тьму, высматривая сторожей, случайных прохожих или пьяниц. Он увидел кучи мусора, песка и грязи, учуял запах застоялой мочи… Нет, кроме них двоих больше никого. Всего в нескольких футах справа от него над крышей нависала пальма, и Кейл подумал, не использовать ли в качестве оружия кокосовый орех, затем до него дошло, что их все равно уже обобрали. Ну, значит, это будут мои руки. Его нутро затрепетало, и он вытер ладони о рубашку. Сперва ударить его головой о стену.
Он замер, только наблюдая. Как сильно я должен буду его покалечить? Что будет делать флот?
От Ютани требовалось лишь сидеть на носу лодки и бить в барабан. Ему нужно будет сломать руку, по крайней мере, а может быть обе, и даже тогда он сможет выкрикивать команды. Возможно, придется сломать ему и челюсть. Но разве станут подпускать его с двумя сломанными руками к воде?
Помочившись, Ютани встряхнул член, и при этом движении в Кейле вспыхнуло что-то первобытное, что заставило его ринуться вперед со сжатыми кулаками. Либо он, прямо сейчас, подумал он, или целая погубленная команда.
Новоиспеченный капитан развернулся еще до того, как подтянул штаны, и пристально взглянул Кейлу в глаза. Время словно бы остановилось, и Ютани облизнул губы, догадавшись, кто перед ним.
–Слушай, я… я… сожалею… Я говорил, что не хотел этого. И не хочу до сих пор.
Кейл стиснул зубы и подошел вплотную. Схватил Ютани за воротник и, оторвав от земли, впечатал обратно в стену.
– И сделать так, чтоб мои мальчишки провалились? Об этом ты сожалеешь?
Глаза юнги расширились. Он все еще держался за пояс штанов и не делал попыток сопротивляться.
–Я… Я…
Кейл ударил его о кирпичи.
–Не смей мне нахрен врать. Я знаю, что сказал тебе морсержант.
Его зрачки рыскали туда-сюда, обшаривая взглядом Кейла.
–Что? Я не… я никогда не говорил с морсержантом. Никогда!
–Ну и кто сообщил тебе о замене?
–Это был Рэн! Лейтенант! Он просто сказал, что я теперь капитан, вот и все! Больше ни слова!
– Лжец.
–Дерьмо. Дерьмо. Я клянусь. Я не знаю почему. Он больше ничего не сказал! Я и не спрашивал. Я этого никогда не хотел.
Кейл пристально смотрел в испуганные глаза юнги и чувствовал сомнение. Это именно то, чего он боялся. Это казалось правдой, но откуда он мог знать? Почему, черт возьми, я просто не сломал ему руки?
Но Ютани выглядит полупьяным. Он смеялся вместе с командой и вовсе не казался обеспокоенным. А вдруг Квал меня обманул?
Едва обретенная, эта мысль казалась убедительной. Вдруг он знал, что ничего больше сделать не может, и захотел, чтоб я покалечил Ютани и угодил в беду из-за пустяка?
Он снова встретился глазами с пацаном.
–Скажи мне, что собираешься сделать все возможное, чтобы помочь моей команде выиграть этот финал.
Энергичные кивки.
–Да, да, пожалуйста, я в этом клянусь. Мой отец отречется от меня, если я не справлюсь, я никогда не женюсь, моя жизнь закончится. Я тоже хочу победить.
Кейл наблюдал за ним и по-прежнему не видел ничего – никаких признаков обмана или стыда.
–Если кто-нибудь придет к тебе и велит что-то натворить, ты придешь и поговоришь со мной.
–Да, я обещаю, непременно.
–И, Ютани…– Кейл наклонился вперед, пока их лбы не соприкоснулись, и закрыл глаза.– Если в ближайшие две недели кто-то из моих парней покалечится, или в финале развалится лодка, или сломается весло, я найду тебя. Смекаешь? Я ведь принц, Ютани, и что бы еще ни случилось, я найду тебя.
Мальчик побледнел и кивнул, казалось, лишившись дара речи.
Кейл отпустил его и попятился, сжимая руки, чтобы унять их дрожь. Я хотел покалечить его, я хотел избить, возможно, невиновного подростка до полусмерти. Он развернулся и не без труда открыл липкую дверь; зрение затуманилось, хватка ослабла. Люди в кабаке, их смех и голоса казались отголоском сновидения.
Нет никаких предпосылок, что другие юнги предадут своих братьев. Твои подопечные должны быть в безопасности.
Они дюжину раз проверят свое снаряжение в день гонки, проверят лодку перед спуском на воду. Быть может, все образуется, подумал он, рассеянно ударяясь головой о дверную балку под радостные возгласы наблюдателей.
Осознание того, что он собирался сделать с Ютани, казалось ничем по сравнению с чувством, что его парни в безопасности – что их жизни не будут разрушены из-за него. Он нашел свое тепловатое, кислое пиво и потягивал, не чувствуя вкуса.
Тхетма обвил его плечи поджарой рукой и чокнулся с ним, едва не выбив кружку из его ладони.
