Он не двигался, покуда не увидел их – бегущего к его костру мужчину, в шкурах и снаряжении странника и с ножом в руке, и стаю собак у него за спиной. «Почему собаки бегут не впереди?»– задумался Рока, но остался неподвижен, выжидая, наблюдая и высматривая иные опасности, которые так и не появились. Он глянул на свои припасы и взвесил риски.
Я могу убежать – или прикончить его и собак.
Ему не жалко было бросить приготовленную снедь, но теперь он сильнее и крупнее, чем когда-либо, и при оружии. Наверное, он сумеет застать их врасплох.
–Помоги мне!
Рока моргнул и прищурился – и вскоре увидел очертания лука без тетивы, грудь запыхавшегося мужчины, неряшливо-дикий облик животных. Немного погодя он едва не рассмеялся. Он бежит от них, он бежит к костру. Никто не гонится за мной. Это всего лишь один мужик.
Самым безопасным, конечно, было позволить волкам его схватить – вероятно, даже «помочь» им в этом,– но Рока ощутил странное побуждение вступиться. Он встал и спустился навстречу им, встав неподвижно и заметно на плоской каменной площадке между возвышенностями, чтобы его увидели. Нечасто в его власти был кто-то из мужчин.
–Помоги мне!– опять выкрикнул бегущий, столь же отчаянно.
У незнакомца оказался глубокий, сильный голос, но явно искаженный страхом. Он щеголял аккуратной черной бородкой в тон волосам, и, хотя лицо его лоснилось от пота, все равно выглядел чистым и ухоженным. Он залез на дюжину футов выше Роки, но, попытавшись остановиться, поскользнулся на камнях и неуклюже упал. А на земле развернулся, держа свой нож трясущейся рукой как человек, никогда не имевший в оружии надобности.
Охотники вели себя более осторожно, чем их добыча. Они уставились на Року и зарычали, оскалив зубы, отведя уши назад и раздув ноздри, в одном шаге от нападения.
Рока не чувствовал страха – он и раньше препирался с волками из-за мяса. Он сделал три шага вперед, пристально глядя на серого альфа-самца, и зарычал так громко и сильно, как только мог. Он взревел, ткнул ножом и снова шагнул вперед, оскалив зубы, поднявшись во весь рост и выставив руки.
Волчары присели на корточки и замерли, но не побежали. Хорошие солдаты, подумал Рока, они ждут приказа.
Их вожак неторопливо изучал Року с головы до ног, затем перевел взгляд на утраченную еду, съежившуюся в грязи. Он взвешивает риски, подумал Рока, совсем как я.
Щелкнув зубами и залаяв по-собачьи, волк развернулся, и жестокость исчезла у него из глаз, когда его губы опустились и спрятали клыки,– а затем он принюхался, выпрямился и без единого звука повел свою стаю прочь. Никаких следов стыда или утраченной гордости, рассудил Рока, пока выжидал и смотрел, как они уходят, восхищаясь здоровой упитанностью их стройных тел – явными признаками успеха и силы. Мудрый поступок, Серая Грива, подумал он, да будет у тебя много детей.
–Хрен Имлера.– Мужчина выронил свой нож и завалился набок, затем плашмя на спину, тяжело дыша.– Ты напугал их, брат! Как ты это сделал?
Рока прошерстил свою память в поисках того немногого, что знал о беседах с мужчинами, и ощетинился при слове «брат», усомнившись, поступил ли так же мудро, как волки, когда спас этого странного дурачка. Он посмотрел на вьюк и лук незнакомца и вспомнил, как невежественны люди.
–Я ничего не сделал.– Услышав свои хриплые интонации, Рока осознал, что на протяжении лет говорил не громче шепота и его голос изменился.– Их было слишком мало, чтобы атаковать двух мужчин.
Незнакомец закрыл свое лицо руками, словно хотел заплакать, но тут взвыл от хохота.
–Спасибо тебе, Богиня!– заорал он как чокнутый, затем уселся прямо и как-то торжественно повернулся к Роке, опустив глаза и голову в знак уважения.– Мое имя Эгиль, сын Хиллеви. Я хотел бы поблагодарить…– Тут он поглядел на Року, и его челюсть отвисла.
Рока предполагал, его не должно удивлять или расстраивать, когда на него глазеют, но обнаружил, что верно обратное. И его застало врасплох имя мужчины. Эгиль был одним из героев книги, которых Рока полюбил: великим воином, который без страха бросался навстречу смерти. Рока вернулся к своему костру, стараясь не сжимать кулаки и размышляя, не должен ли просто убить незнакомца прямо сейчас и забрать его пожитки – либо немного подождать и выяснить, не знает ли тот чего полезного.
–Я не причиню вреда,– сказал незнакомец очень похоже на то, как люди обращались к пугливым лошадям. Он встал и подкрался ближе, растопырив руки и держа их на виду; его глаза были усталыми.– У меня кончилась вода, но есть еда и другие вещи, если ты готов обменяться.
Рока не ответил, поглощенный метанием ножа в соломенную грудь человека-мишени в своей Роще.
–Я скальд,– сказал Эгиль Волчья Пожива,– странствующий сказитель и музыкант.– Он вытащил что-то из своей торбы, и Рока от неожиданности чуть не атаковал его.– Видишь?– Он держал нечто, похожее на резное дерево, обвитое струнами. Это было явно не оружие.– Я сыграю для тебя, если хочешь, и расскажу тебе истории. Великие вожди и матроны платят за такие удовольствия в своих залах.
Штуковина в руках Эгиля выглядела полой и хрупкой, и он держал ее гораздо более ловко, чем нож. То, что он ослабил бдительность и оставил без внимания свой лук, тоже успокаивало. Мужик выглядел здоровым, но не сильным, а его шкуры и кожи – теплыми, но не созданными для защиты. Этот «скальд»– не воин.
–Знаешь ли ты историю своего тезки?
Рока рассудил, что история может оказаться приятной. Он знал каждое слово в книге, это правда, но, возможно, существуют и другие версии. Всегда можно будет убить скальда после.
Эгиль улыбнулся, и Рока с изумлением увидел, что у него целы все зубы: почти белые, прямые и идеальные, как у Бэйлы.
–Конечно,– веки скальда слегка опустились, как будто он расслабился,– но сначала глоточек?
Рока пожал плечами. Он отыскал ручей неподалеку в лесу и достаточно близко – пару скотных дворов с колодцами, из которых он мог черпать. Он проверил костер и чугунок, затем протянул руку с полным бурдюком. Эгиль потянулся за ним, но замешкался.
Его глаза нашли и изучали наполовину погребенный труп менее чем в десяти футах от временного стойбища Роки. Взгляд боязливо ползал по забрызганной кровью грязно-белой коже разрезанной ноги.
Рока зашипел, и глаза его гостя снова метнулись к нему.
–Я убил этого мальчика и теперь его ем. Если хочешь мою воду, смирись с этим.
Ждать пришлось долго. Рока мог только гадать, что происходит в уме Эгиля. Он помешал в котелке и прислушался к ветру. Взвешивает ли он риски, подобно мне и волкам? Как вообще мыслят другие люди?
У него было так мало возможностей наблюдать за себе подобными или с ними разговаривать, но по большому счету они, похоже, мало отличались от животных.
Едва заметно кивнув, Эгиль наконец взял бурдюк. Он понюхал и приложился, пробуя на вкус, а затем жадно глотая как человек, наловчившийся пить быстро. Его веки перестали опускаться, а спина распрямилась от страха, и Рока решил, что он больше похож на кролика или оленя, чем на волка. Он чует опасность. Он знает, что я хищник из его рода, и все-таки пьет.
