Рока ничего не сказал, и Эгиль прочистил горло.
–Представим… допустим, что я помогу тебе, насколько это вообще будет в моих силах, чего ты хочешь от меня?
Рока созерцал ненависть и ярость жрицы и ощущал, как они подстегивают Букаяга.
–Ты распространишь весть о моем возвращении. С моим богатством ты поможешь мне собрать древесину, оружие, людей и припасы и найти любого из моих вассалов, кто еще жив. Ты убедишь мужчин присоединиться ко мне.
Огонь в очаге трещал и шипел, и Рока осознал: если женщина атакует, его брат готов убить ее. Он все равно сможет использовать как средство шантажа мальчишку.
–И что ты намерен со всем этим делать?– спросил Эгиль.– Кунла мертва. Хальброн будет нетрудно спалить, если тебе угодно. Почему бы просто не рассказать миру об этой Северной стране?
Потому что никто мне не поверит, как и ты, подумал Рока. Он едва не фыркнул, вспомнив глупые мечты из детства – мелкую жажду мести мальчика, намеренного сжечь городишко или убить единственную жрицу.
–Я исполню мое обещание,– сказал он, думая о своих предках, о будущем и о словах матери.– Я уничтожу эту страну пепла и сделаю моих приверженцев королями в раю.
Он следил за глазами скальда – в них была смиренная печаль. Не иначе он считал Року чокнутым самоубийцей, таким же, как раньше. Ну и пусть! Рока был одинок, как и всегда, и только ему надлежит нести правду вместо других, пока они не станут достаточно сильными, чтоб ее выдержать. А пока от них требовалось лишь подчинение.
–Да ты на хрен спятил.– Ноги жрицы вновь приняли боевую стойку, и глаза Эгиля отчаянно молили Року не убивать ее.
«Я и не хочу,– хотел бы сказать Рока.– Она жертва прошлого и этой страны – точно так же, как я, и ты, и все мы». Но свою скорбь и досаду он выражал только у себя в Роще.
–Нет. Уже скоро ты поймешь. Собери вещи; уменя есть две лошади, но, возможно, нам стоит купить или украсть еще одну. Утром…
–Я никуда не уйду!– С дикими глазами девица взмахнула мечом. Эгиль обернулся и чуть не свалился со стула.
–Джучи, пожалуйста…
–Нет!– Она нацелила клинок.– Это безумие. Проваливай. Убирайся из моего дома, или я выпущу тебе кишки. А если вернё…
Роке надоел этот фарс. Он встал и поднял в воздух раскрытую ладонь. В своей Роще он подошел к арсеналу, который теперь простирался на сотню шагов и был заполнен мечами и секирами из закаленной стали, булавами и копьями, дротиками и щитами.
–Скажи мне, жрица,– улыбнулся Рока, зная, что не должен получать удовольствие от страха, который непременно воспоследует.– Ты веришь тому, что видишь собственными глазами?
Он схватил трехфутовый меч из вороненой стали, и Букаяг сжал свой кулак. Огонь созидания наполнил воздух искрами; тусклый свет осветил даже вооруженного мальчонку, спрятавшегося в углу, и ярко-зеленые глаза женщины.
Когда сияние угасло, жрица ошеломленно воззрилась. Рока качнулся, сделал взмах и разрубил отвердевший, слишком хрупкий меч в ее руке аккурат пополам.
Мальчик прыгнул вперед, словно для удара, и Рока проникся к нему еще большей симпатией. Джучи удержала ребенка и изобразила знак Брэй.
–Скажи мне, дочь Книги…– Рока закрыл глаза ради пущего эффекта, затем отослал меч обратно в свою Рощу. Искры мерцали, пока сталь расплывалась и таяла, как мертвецы в людской памяти, и наконец Букаяг разжал пустую ладонь.– Кто я такой,– сказал он бесстрастным тоном, возможно, и сам слегка заинтригованный,– кто я такой, если не бог, или демон, или пророк? И кто такая ты, чтобы бросать мне вызов?
Завороженный, Эгиль тоже таращился на руку, которая только что держала клинок. Рока смотрел, как поникли их плечи, когда запал все-таки потух в глазах Джучи. Она взяла нож из ладошки ребенка и молча села рядом с Эгилем.
ГЛАВА 44
Рока, полуприкрыв глаза, поддерживал огонь, позволив Эгилю с его семьей поспать. Утром они собрали припасы и одежду и молча навьючили лошадей.
–Первым должен быть Айдэн,– сказал наконец Рока.– Вы знаете, где он?
Эгиль кивнул:
–По-прежнему в Хусавике, как ни удивительно. Все его преступления не подлежали огласке.– Он тревожно поглядел на двух скакунов.
–Вы с Джучи можете взять кобылу,– сказал Рока.– Мальчик поедет со мной.
Бывшая жрица покраснела, а мальчик, взглянув на нее, побледнел.
–Его зовут Ивар. И ты ко всем своим приверженцам относишься так же? Пугаешь их детей?
Рока улыбнулся и подошел к Джучи с Иваром; они съежились. Он схватил мальчика и поднял его на спину Сулы, а сам запрыгнул сзади.
–Я не причиню тебе вреда,– тихо сказал он.– Ты должен быть смелым. Будущее принадлежит храбрым.
Он цокнул языком и, не дожидаясь ответа, поскакал на Восток, а Джучи с Эгилем вскочили на лошадь и последовали за ним, оставив позади почти все, чем владели. В таких обстоятельствах изгои или даже горожане стали бы непременно бродяжничать и воровать, но это больше не имело значения. Рока не собирался разорять своих приверженцев и однажды сделает Эгиля богачом.
Ивар сперва дрожал, но вскоре успокоился, рассматривая пологие холмы, уносившиеся прочь в тишине, и понял, что Носсов монстр его не съест. Утро было теплым и ясным, и когда они достигли равнины, поросшей травой, Рока наклонился и прошептал:
–Вытяни руки, я тебя поддержу.
Мальчик испуганно заморгал, но подчинился. Рока пустил Сулу бегом.
Огромный жеребец с вызовом фыркнул, взрыл копытами траву и помчался. Ветер откинул длинные волосы мальчика назад вместе с гривой коня, и даже Рока пригнулся, одной рукой держа мальчонку, а другой – вожжи Сулы. Ивар вскрикнул, но широко раскинул руки и вопреки ветру открыл глаза, чтобы видеть, как мир проносится мимо. Рока ухмыльнулся его восхищению.
–Беги, Сула! Ха!
Снова фыркнув, могучий боевой конь с удовольствием пустился галопом по ровной земле, и Роке даже пришлось крепче сжать его бедрами и, наконец, осторожно натянуть поводья. Сула вновь перешел на рысь, подняв голову и помахивая хвостом и выглядя весьма довольным собой.
По-прежнему не опуская рук, Ивар поднял глаза, и Рока почувствовал бешеный стук его сердца. Мальчик ухмыльнулся и восхищенно погладил гриву Сулы.
Позднее, когда их догнали Эгиль и Джучи, она прокричала:
–Что с тобой не так? Это было неоправданно опасно.
Рока фыркнул.
–Жить вообще опасно, жрица. Ивар не испугался, правда, шкет?
Ивар с влажным от испарины лбом помотал головой, вцепившись пальцами в коня так сильно, что побелели костяшки. Его губы растянулись в широкой улыбке.
–Видишь? Как Хаки Смелый.– Рока вспомнил готовность мальчика драться за свою семью во тьме и вновь проникся гордостью.– Однажды он будет настигать своих врагов, аки Эгиль Кровавый Кулак, победоносный на Вендовом поле.
