–Да будет так.– Он воздел руки. С закрытыми глазами Рока поднял голову к яркому небу, и воздух вокруг его тела замерцал. Из его ладони посыпались искры, как это было в доме Эгиля. В его хватке появилась и словно бы «выросла» иссиня-черная сталь, все удлиняясь, пока Эгиль не осознал: это громадное копье, длиной по меньшей мере с двух мужчин.
Искры умножились и посыпались вниз, на тело Роки, которое стало еще шире, когда поверх ткани образовались гладкие железные латы – сперва на предплечьях Роки, затем на плечах, груди и спине, соединенные вместе туго сплетенной кольчугой.
А огонь опускался все ниже. С ревом, подобным наполненной воздухом топке, Сула озарился светом.
Пространство вокруг него задрожало от жара, и боевой конь храпел и мотал головой, когда его торс обертывался серой стальной сеткой. Два железных рога выросли из «шлема» вформе черепа на его голове, другие – по бокам, чуть ниже ступней Роки. Конь топнул, вскинул передние ноги и фыркнул.
Он рухнул обратно на землю и забил копытами, не выказывая ни следа паники, несмотря на безумие произошедшего – только гнев от неожиданности. Другое предплечье Роки пылало огнем, пока его левый бок не скрылся за круглым щитом из тонкого металла. Рока подался вперед, и Сула сорвался на рысь.
Айдэн и его люди глазели с отвисшими челюстями. Как, несомненно, и новые воины из Хусавика, но Эгиль не мог отвести взгляд так далеко от своего господина.
Верхом на своем только что облаченном в броню жеребце Рока взревел, с вызовом воздев копье и бросившись в атаку. Копыта Сулы одиноко стучали по земле, пока он рысил через поле навстречу сотне мужчин.
Эгиль таращился, чувствуя себя так, будто оказался вне собственного тела. Он спел много песен для вождей и потенциальных героев, совершающих подвиги, и приукрасил их все. Но в этот раз, подумал он, глядя, как один-единственный мужчина скачет против целого племени, прикрас не потребуется.
* * *
–Эй, парень, тише. Тише.
Рока успокаивал Сулу, как мог, по мере продвижения вперед. Боевой конь заартачился от огня и увеличенного веса, и Рока чуть не соскользнул и не свалился на землю, когда животное взбрыкнуло. Сдается мне, это испортило бы весь эффект. Он едва не рассмеялся.
Теперь его ноги почти бесполезно болтались; сбедрами, закованными в броню, стало труднее держаться в седле. Придется учесть это позже. Вдобавок латы были слишком узкие и неудобные, потому что в Пью он, очевидно, растолстел. Не догадайся он привязать себя к седлу кожаными шнурками, наверняка упал бы.
Но ты молодчина, Сула, я в тебе не сомневался.
В действительности он опасался, что скакун запаникует и оцепенеет либо сбросит наездника, когда полетят искры и ощущение веса доспехов окутает его плоть. Рока сконструировал конский доспех настолько тонким и легким, насколько возможно, желая, чтобы тот служил равно для устрашения и для защиты. Но вследствие этого – и его собственных тяжелых лат – бремя Сулы удвоилось.
Ветер завывал вокруг сделанного в форме головы медведя шлема Роки. Он отчаянно пытался подстроиться под ритм и перестать подпрыгивать в седле, и, к добру или к худу, но похоже, скорость бега животного замедлилась лишь незначительно.
Вражеский строй вырастал перед ним. Озадаченные и наверняка перепуганные люди прямо по курсу сжимали древки копий или рукояти секир и обращали взгляды к своему вождю. По меньшей мере двое овладели собой и выставили острия своих копий вперед.
Дрогните, молился Рока, приближаясь. Запаникуйте и разбегитесь, будь вы прокляты, а не то даже храбрый Сула может не атаковать, и мой план рухнет.
Боевые кони храбры, но не глупы. Когда Сула увидит перед своей мордой линию копий, он повернет или остановится, и плевать на какое бы то ни было безумие в хозяйском сердце. Этих людей нужно разбить.
Рока нацелил собственное копье в ближайшего мужчину и понадеялся, что длина оружия спасет его. А затем дикой ярости и смелости Сулы, хотелось надеяться, будет достаточно, чтобы пробить им обоим путь сквозь строй.
Время стало измеряться моментами почти-невесомости, когда копыта Сулы отрывались от земли. В Роще Роки падали капли воды, и в мире не осталось ничего, кроме двух мужчин с копьями и тяжести в его руке.
Некоторые люди закричали и отпрянули, другие стали швырять камни и секиры, которые пролетали мимо или отскакивали от щита Роки. В последние секунды он увидел, как преградивший ему путь человек застыл в панике.
И тут Сула развернулся.
Выпад Роки не достиг цели. Несколько копейщиков во вражеском строю держались вместе и не дрогнули.
Сула развернулся, но не остановился. Фыркнув, он крутанулся и врезался могучей, усиленной доспехом грудью в ближайшего мужчину, не успевшего поднять копье.
Пораженный воин охнул и отлетел в сторону, к своим собратьям. Сула прогарцевал мимо него и так же легко перескочил через вторую шеренгу, вогнав щит одного из мужчин ему в лицо, а затем растоптав его тело.
Несколько тщетных ударов мечей и щитов прозвенели о конский доспех – и Сула прорвался, без понуканий развернувшись и замедлившись до строгой рыси, высоко подняв голову позади хусавикского строя.
Рока проверил себя на наличие ран и не обнаружил их. Его руки дрожали, и Букаяг проснулся с насмешливой улыбкой.
–Копье или меч,– сказал он самому себе, словно интересуясь погодой. Он посмотрел на небольшое побоище, учиненное Сулой, и засмеялся.
Считай, они твои, брат. Все, кроме вождя.
Букаяг зарычал от удовольствия и поднял дротик.
–Умри,– рявкнул он и швырнул в ближайшего мужчину.
Даже из седла сила броска оказалась чудовищной. Копье Букаяга пробилось сквозь прочный слой кольчуги и проткнуло грудь воина, все еще мерцая пламенем. Букаяг выхватил еще одно и пронзил свою следующую жертву насквозь через щит.
Теперь мужчины в ярости кричали. Другие же, осмелев, бросились в атаку как спереди, так и сзади него.
Букаяг вынул меч и пустил Сулу в объезд, рубя головы и руки, затем умчался прочь и вновь атаковал с копьем край шеренги. Когда еще больше людей нарушили строй, чтобы загнать его, шаман ускакал и метнул новые дротики, смеясь и завывая при каждом убийстве или неудачной атаке врагов.
Когда не менее пятнадцати человек покинули строй, чтобы помочь окружить его, стреляя из хлипких луков или метая бесполезные топоры или копья, Рока напомнил брату, чтобы тот протрубил в их рог.
Северяне вздрогнули в растерянности, не зная, бежать им обратно, чтобы примкнуть к своей стене щитов, или продолжать преследовать шамана верхом на коне. Но у них было мало времени, чтобы принять решение. Айдэн и его люди начали натиск.
* * *
Эгиль следил за безумной атакой Роки с тем же благоговением, что и все остальные. Он смотрел, как тот прорвался сквозь строй и с боем высвободился, убив многих из тех, кто бросился в погоню. И я никогда от него не избавлюсь.
