Но он устоял. Он повнимательнее присмотрелся к мужчинам в поле зрения и понял, что это воины. Большинство даже отдыхали с перекинутыми за спину щитами. Снабжены они были копьями, мечами или секирами, а иногда и всеми тремя предметами сразу. На многих были кольчужные доспехи или на худой конец кожаные кирасы, а те, кто выглядели менее крупными и слабо вооруженными, явно не имели права голоса для выбора.
–Мы идти туда?– Степняк помотал головой, его лоб покрылся испариной.– Нет. Мы не выйти.
Даг прочистил горло.
–Я склонен согласиться. Это крутые, дисциплинированные парни, вождь, а не бандиты. Они могут убить нас просто за то, что мы их увидели.
Оба посмотрели на Бирмуна, который бездумно потянулся рукой к свитку на боку, в сотый раз жалея, что не может прочесть, что там написано. Но каковы бы ни были его чувства, он доверял Дале и выполнит ее волю. Он никогда ее не подводил. И не собирался начинать сейчас.
–Мы идем.– Он улыбнулся, наслаждаясь страхом арбника.– Я думал, у вас, мародеров, хребты попрочней.
С этими словами он поднял руку, вынул из уха маленький серебряный стержень, отличительный знак вождя, и тронул лошадь с места. Наверняка к этому времени их все равно заметили, и у них нет выбора. Напоследок он вновь перевел взгляд на лагерь, и его наслаждение страхом кочевника испарилось.
Там, поджидая у ворот из деревянных кольев – и уже приказывая нескольким воинам их распахнуть – был великан, каких Бирмун еще в жизни не видел. Он стоял на самом виду и пристально глядел на холм с гонцами. Даже издалека было ясно, что все его тело покрыто полированным железом, а его почти лысая голова казалась черной – как будто он вымазал ее грязью или пеплом.
Букаяг, подумал Бирмун, с трудом веря в это и внезапно испугавшись.
По правде, он всегда считал Букаяга не более чем выдумкой – обыкновенным человеком, который взбунтовался и сбежал либо умер, оставив о себе легенду, которой суждено жить лишь в историях скальдов. Но этот человек, смотрящий на Бирмуна так, словно ждал его – этот человек не был мифом.
Бирмун поднял руки, показывая, что его намерения безобидны, и поскакал вперед – возможно, навстречу горному пламени своей смерти.
ГЛАВА 48
Рока смотрел, как приближаются разведчики Гальдры, и восхищался их отвагой. Тахар и его сокольники заприметили троицу днем ранее, но Рока велел ему только наблюдать – в основном из любопытства, желая увидеть, что будут делать его враги.
Он знал, что на горе близ Алвереля стоит лагерем небольшая армия северян. Эгиль поведал ему, что они прибыли туда после кровавого бунта у камня закона, и какой-то мелкий вождь с одной жрицей прочесали поясную дорогу и часть Юга и остаются вот уже два года. Ищут меня, подумал весело Рока.
Пока три всадника приближались к нему, он изучал мужчин и их коней. Один ездок явно принадлежал к степным кочевникам; его дикий пони был почти не обременен снаряжением или припасами, а на коленях у него лежал маленький охотничий лук, готовый к стрельбе. Такие люди могли проехать верхом через весь Аском, выживая всего лишь за счет фляги молока, смешанного с кровью их скакунов.
Два его спутника смахивали на северных дружинников. Один был молодым – высокий, жилистый, но мускулистый воин, лишь ненамного старше Роки – другой бывалым, лет сорока. У них были щиты и мечи в ножнах. Младший, казалось, вот-вот свалится с лошади.
–Я чую их страх, братец,– прошептал Букаяг.– Возможно, их прислали нас убить.
Рока удержался от комментариев и умерил тягу брата к насилию. Букаяг с самого начала хотел убить разведчиков, утверждая, что они просто убегут обратно к своим хозяевам, когда увидят достаточно, и быть может, вскоре сотни людей начнут охотиться на них всерьез.
Рока так не думал. Очевидно, кто-то из Хусавика сообщил о нападении Айдэна, и если бы долинная армия хотела отреагировать, то прислала бы больше людей. Возможно, кому-то просто стало любопытно. Возможно, кто-то – жрица или крупный вождь – намеревался использовать этот маленький бунт или верил, что имеет общие интересы с Айдэном или с «последним рунным шаманом». Как бы то ни было, это даст Роке рычаг воздействия. Он сможет манипулировать этим кем-то и выиграть время, чтобы получить больше людей и припасов – или просто его проигнорировать.
С Восточным лесом в такой близи – огромной непролазной чащей, почти лишенной цивилизации, в основном служащей объектом суеверного страха людей пепла – Рока почти не боялся атаки. С некой «божественной» гарантией безопасности он с людьми Айдэна мог бы углубиться в лес и устроить засаду любому, у кого хватит смелости последовать за ними. Рока уже бывал здесь раньше в бытность изгоем. Он знал тут все утесы, лощины, водопады и пещеры.
Поэтому он убедил Айдэна, и они стали ждать. Имея вдосталь времени, мужчины рубили деревья и мастерили такелаж да телеги. И хотя вождь казался сбитым с толку – ведь боги требовали спешки всего днем ранее – Рока только улыбнулся.
«Мы уже на тропе, Айдэн. Но нам неведомо, какие препоны могут возникнуть».– Он знал, что здешние тисовые деревья хороши для заготовки бревен. Для воплощения задуманного понадобятся все припасы на побережье, и если начать готовиться сейчас, позже это будет воспринято пророческим.
Тем же самым занялись и его мертвецы, но представлялось, что лучше плодотворно работать в обоих мирах, да и древесина Рощи была другой.
Слуги Айдэна вынули два тяжелых бревна из земли и отставили в стороны, открыв для визитеров проход в частоколе.
–Мы посланцы.– Младший воин поднял руки в жесте мира, затем, медленно опустив одну, снял с пояса свиток.
Рока внимательно рассматривал гонцов. В глазах старшего мужчины он заметил беспокойство. Но не за себя, решил он, а за спутника. Возможно, они родичи. Это его отец? Почему же тогда говорит сын?
Когда мужчины приблизились, Эгиль, как было приказано, подковылял и встал рядом с Рокой, а остальные наблюдали с холма, который выбрали в качестве лагеря. У ближайшего столба притаился Эшен; его новый длинный кинжал был спрятан под плащом, закрывающим половину лица. Айдэн точил меч возле своей палатки, выглядя безразличным.
–Я Букаяг, сын Бэйлы. От кого вы несете послание?
Молодой воин попытался, но безуспешно, украдкой осмотреть лицо, броню и лагерь Роки.
–От Далы, дочери Кары, Верховной Жрицы Юга.
Услышав это имя, Рока на мгновение перенесся в хаос Алвереля и застыл над изуродованным трупом жрицы Кунлы, ожидая смерти. Он прокручивал в памяти все охваченные ужасом лица, пока не увидел молодую, симпатичную воспитанницу со шрамом на щеке и решительным взглядом. Она в некотором смысле спасла ему жизнь два года назад.
Она велела преследовавшим его Гальдрийским воинам остановиться, и благодаря их замешательству и промедлению Рока преодолел момент слабости и сомнения и убежал на Север. «Мы служим одному и тому же Богу, ты и я,– сказала она Роке.– Однажды ты увидишь».
