Эгиль осознал, что в глубине души предполагал это. Возможно, даже на это надеялся. Доверившись Дале, Рока выдал себя таким образом, которого скальд никак не ожидал. Но если даже она предаст, Эгиль не верил, что Рока потерпит поражение. Даже если он в одиночку сбежит в море, этот парень каким-то образом выживет, и гнев его будет ужасен. Однажды Эгиль усомнился в нем. И больше не повторит ошибки.
Он поскреб задумчиво бороду.
–Полагаю, ей небезразличен этот Бирмун. Сомневаюсь, что она отправила бы его на смерть.– Он пожал плечами.– Без крайней необходимости.
Рока кивнул, будто соглашаясь. Он воззрился на воду, и его лицо приняло тот отрешенный вид, к которому привык Эгиль.
–Здесь мы пока в безопасности. Возвращайся к своей семье. Скоро ты встретишь людей с далеких островов и начнешь изучать их язык, и увидишь все великолепие богатой страны. Вместе мы построим новое будущее для нашего народа.
Отпрыск Вишанов, изгой и, возможно, демон улыбнулся с теплотой, показавшейся искренней, и Эгиль улыбнулся в ответ, чувствуя себя дураком.
Дело было не совсем в его недоверии – хотя оно присутствовало – и не в его сомнении насчет возможности таких вещей. Просто ему казалось, будто на самом деле он улыбнулся не человеку, а голодному медведю – или приливной волне, уносящей его прочь.
* * *
Мы не видели никаких признаков более крупного отряда, господин – только скальд и эти несколько других пришли с горы.
Рока кивнул, не особо удивленный, но все же довольный. Он посмотрел на Тахара – одного из своих самых верных и грамотных вассалов – и положил ему на плечо ладонь:– Как всегда, молодчина, вождь. Однажды ты станешь великим владыкой, и никто не заслужит больше.
Тахар гордо раздулся, и Рока вспомнил, как его мать воодушевляла вождя с дружиной в Хальброне простыми словами. Спасибо тебе, Бэйла, подумал он, что научила меня их обычаям.
–Бери своих людей и возвращайся в холмы, Тахар. Мы должны знать, если враг придет с подмогой.
–Я тебя не подведу, господин.
Кивком отпустив его, Рока направился к своим кораблям. У Квала теперь было почти все необходимое. Многое Рока принес из своей Рощи, а через вождя Хальвара закупил гораздо больше на торговых судах из каждого городка и порта на Севере в придачу к сырью, доставленному на телегах Айдэна. Древесина тут стоила дешево, и поэтому приобретал он в основном ее, а также еду на прокорм своим людям.
В одиночестве в темноте он принес и аккуратно сложил на берегу ящики железных гвоздей, бочки смолы и дерево для отделки кораблей. Утром люди обнаружили все это, разинув благоговейно рты, а Рока улыбнулся и сказал, что это знак довольства Вола, и строительство продолжилось.
Недели миновали без помех. Рока представил Джучи с Эгилем Аруну и Квалу и спрятал улыбку при виде их пристальных, недоуменных взглядов. Островитяне преимущественно избегали людей пепла и держались возле лодок, но по ночам Рока заставлял их сидеть с ним и его слугами у костра и часто переводил хотя бы небольшие отрывки болтовни.
Вскоре Рока отправлял своих людей все дальше и дальше в море ловить рыбу и, по крайней мере, пытался отсрочить неизбежные жалобы Хальвара и все более непомерные цены на мясо и зерно. А сам приносил все больше и больше серебра и других припасов для обмена.
–Становится все легче, брат,– улыбнулся Букаяг, когда они закончили очередную ночь творения. Рока нашел, что должен согласиться. Каждая принесенная им вещь, казалось, укрепляла его понимание и память превращения ничего во что-то.
Мертвецы закапывались все глубже и глубже в шахты его Рощи, вырубали все больше деревьев и выполняли все больше работ даже без его ведома. Он сказал себе, что это вполне естественно и эффективно, и ему должно быть приятно, что мертвые трудятся над украшением своей страны, как и живые. И все же он испытывал тревожный страх.
Каждый день он наблюдал, как скелеты его новых кораблей – его «Королетворцев», как он их называл – обретают плоть и структуру. Он помогал Эгилю и Джучи осваивать язык Пью, и жрице, уже умеющей читать и писать, это давалось гораздо легче.
Тахар и его люди каждый день рыскали по глубинке в поисках врага. Вождь Айдэн и его дружинники помогали с кораблями и поддерживали мир между разными воинами с Юга и Севера, обычно запугивая их до полусмерти. Бирмун и его товарищи держались особняком, но делали всё, о чем их просили, и выкладывались на полную, изучая устройство кораблей и готовясь к предстоящему труду.
Вскоре Квал руководил строительством палуб, приподнятых и плоских на манер боевых судов Пью, чтобы множество людей могли вместе стоять и сражаться на них, сохраняя равновесие. Словно копья, торчали из берега огромные мачты, а скоро на них будут красоваться полотняные паруса, широко расправленные и туго натянутые ветром, подобно коже барабана.
Рока переключил мысли на предстоящий вояж. Островитяне Пью многое знали о море и звездах, а своими познаниями в навигации далеко превосходили людей пепла. Тем не менее они преимущественно использовали ориентиры, а иногда – сделанное из дерева устройство, с помощью которого можно измерить солнечную тень в одно и то же время, чтобы узнать свое положение относительно Севера и Юга. Однако точность была далека от идеальной, а Роке требовалось, чтобы каждый корабль мог определить направление в случае шторма – иметь представление о своем местонахождении и плыть без указаний.
Он знал: это наверняка возможно.
За неделю до того, когда Квал сообщил, что его корабли готовы, Рока стоял на пляже и рассматривал звезды. Он точно знал: мир – это сфера, и чем бы ни являются на самом деле небесные тела, они движутся вокруг этой сферы предсказуемым образом. И он полагал, что их можно измерить.
Стоя совершенно неподвижно, Рока наблюдал с возвышенности на побережье, вдали от огней и дыма Кормета. Он не отворачивался и не спал, и даже моргал лишь изредка. Много раз к нему подходили люди, и при необходимости он иногда говорил, в том числе однажды с вождем Хальваром, который – как обычно – жаловался, а после заявил, что Рока должен взять его сына и еще нескольких мужчин, когда наконец отплывет. Рока воспользовался моментом, чтобы его припугнуть, но согласился.
После шести дней наблюдения за небесами – видимо, с подачи сильно встревоженного Айдэна и еще пары человек в отдалении – к нему наконец приблизился Эгиль.
–У тебя… все в порядке, господин? Ты беседуешь с богами?
Рока вздохнул и позволил себе ощутить изможденную скованность своего тела. Он почувствовал, что его глаза опухли от синяков и наверняка покраснели от сухости. Но ему было плевать. На четвертый день он стал догадываться, но к шестому был уже уверен.
Наконец он отвел взор и повернулся к Эгилю, радуясь боли в глазах, ибо та по крайней мере замаскировала слезы восторга и открытия. За эти дни, прилагая все усилия, а также великий и проклятый дар своей памяти, он создал карту звезд над Корметом.
