–Боги, как всегда, с нами. Но мы должны действовать стремительно и беспощадно. Мы должны держаться вместе и убивать быстро. Не позволяйте вашим людям отвлекаться на странности, богатство или женщин. Половина людей последует за мной, другие будут стеречь корабли вместе с Айдэном. Ограбление произойдет в конце. Большинство женщин мы захватим в крепости. А теперь самое время для вопросов.
–Эти женщины…– пылко, но не без тревоги подал голос Тахар.– Как мы погрузим их на ладьи?
Рока посмотрел в глаза большого, смертоносного мужчины, заставляя себя не рассмеяться ни от вопроса, ни от любопытства и возбуждения остальных.
–Женщины здесь…– Он сделал паузу и повел плечами, не уверенный, как толком объяснить.– Островные женщины… более смирные. Одна ваша внешность повергнет их в ужас. Вас научили нескольким словам и фразам, так что используйте их. Но, возможно, вам придется их заставить, братцы. Вам и вашим людям придется многих забрать на корабли силой.
При этой мысли мужчины заметно сконфузились. Некоторые поглядели на свои руки, будто силясь представить, как делают подобное.
Многие из приспешников Роки даже ни разу не прикасались к женщине, кроме своих родственниц. В Аскоме насилие над женщиной означало смерть и вечные страдания в недрах горы. Но Рока надеялся, что после резни, когда кровь этих мужчин закипит, им будет проще это сделать.
Без дальнейших вопросов он отпустил капитанов обратно на вверенные им корабли и велел держать своих воинов в узде. Затем он отвел Аруна в сторону.
–Ты уже проникал сюда раньше, пират. Как бы ты пробрался внутрь?
Арун усмехнулся, будто не понимая, что Рока говорит всерьез.
–Посредством подкупа, затем с помощью стенолазных крюков, один и ночью.
Рока сверлил его взглядом, очевидно, не найдя это полезным. Пират вздохнул.
–Пытаться проникнуть в этот замок днем, пока стены охраняются,– безумие. Ворота толстые и тяжелые, а стены невероятно высоки. У нас нет времени на осаду, да и вряд ли у нас бы получилось. И этот король не такой, как Фарахи. Ты можешь перебить всех мужчин, женщин и детей в Халине перед воротами Трунга, и он, оставшись равнодушным, не вмешается.
Рока усмехнулся, зная: Трунг не будет «равнодушным». Он будет стоять и смотреть.
–Ты прав, пират: их муки доставят ему наслаждение. Даже сейчас ему невыносимо оказаться вдали от своих драгоценных страдающих рабов. Вот почему мы не будем штурмовать стены замка, а проникнем внутрь крепости, воспользовавшись уязвимостью ее хозяина. Мы пройдем через бойцовые ямы.
Арун неспешно кивнул, будто, возможно, этого и ждал.
Рока развернул в своей Роще карту подземелий крепости. Он давно уже обозначил комнаты для слуг, камеры пыток, загоны и двери – однако он видел не всё. У Трунга наверняка есть опускная решетка и другие хитрости, чтобы запечатать каждый проход, если понадобится. Но Рока найдет способ.
Он отвернулся от карты и направился к своему тренировочному полю, где несколько мертвых кузнецов и ткачей положили крючья и веревки, которые связали вместе, а затем принесли молоты и толстые прутья, предназначенные, чтобы гнуть металлические решетки, а то и рушить каменные стены. Другие мертвецы расставили оружие и доспехи в ряд, чтобы Роке было легче выбрать то, что ему понадобится, когда настанет момент.
Он шел вдоль них, проводя мозолистой рукой по идеальным, прекрасно выполненным образцам закаленной стали. Десять полок занимала сотня дротиков; клинки в кожаных чехлах варьировались от коротких кинжалов до огромных двуручных мечей.
Однако истинным шедевром Роки были доспехи в конце ряда. Изготовив тонкую броню поверх рифленой кольчуги, он нашел идеальный баланс между твердостью, прочностью и ударопоглощением. Никакому изделию этих островитян не пробить такой доспех или ощутимо навредить Роке без сопутствющей удачи.
Ни одной стрелой и ни одним мечом Пью они не смогут убить его быстро, по крайней мере не в пылу битвы – разве что ударят его тысячу раз, используя свое оружие как дубинки. Он самолично и с великим тщанием изобразил руны, покрыв каждый дюйм латных пластин краткой версией истории Вишанов.
Эта мысль уже радовала его. Он понесет на своей груди разгадку вины островитян – отповедь их истреблению, причину их смертей, воочию явленную их глазам, если бы только они могли ее прочесть…
В мире живых Рока подошел к лееру своего корабля и устремил взор на видимый вдали кусочек рая. Он уже близко, очень близко. Ему казалось, будто правосудие – некая материальная вещь на расстоянии его руки, и если он будет терпелив, то рано или поздно сожмет ее в кулаке.
Ты получишь Трута, брат, когда придет время. Пробейся вместе со мной сквозь этих воинов и подари нашим приверженцам легенду. А затем, даю тебе слово, король твой.
Он вызвал в памяти образ Трунга, наблюдающего за ним в бойцовой яме: толстые, распухшие конечности, самодовольная физиономия, жесткие и жестокие глаза… Рока не знал, что сделает его брат с этим типом и сколько времени это займет, но, вообразив себе такое зрелище, улыбнулся.
* * *
Не успел закончиться первый день ожидания, как пошел дождь. Сперва люди пепла обрадовались и выставили бочки, дабы снова наполнить их свежей водой, смеясь под ливнем.
Он помог охладить воздух и прервать нескончаемую, нестерпимую жару, по очереди загонявшую людей под палубы, обжигая кожу и высасывая из них силы. Но непривычные к такой жаре люди пепла не ожидали и бесконечной, вызывающей наводнения сырости.
Рока надеялся, что она уйдет, но знал, что в сезон дождей вряд ли. Значение имело только то, нарушит ли сие планы Фарахи. Ожидал ли король, что Рока вообще поймет смысл дождей для его флота и повременит с отплытием? Рока не знал наверняка. Но и ждать он тоже не хотел. Взамен он понадеялся, что после стольких побед в чахэн лукавый король верно угадает действия Роки.
Спустя два дня, которые промокшие, несчастные люди провели, сгрудившись в трюмах вздымающихся и раскачивающихся под моросящим дождем кораблей, Рока отдал приказ о штурме, как и планировалось. Экипажи взялись за работу, поднимая паруса и якоря, а гребцы пересели к веслам на случай капризных ветров. Корабли отплыли, и Рока, пытаясь скрывать беспокойство, наблюдал за ними с палубы.
Когда ему надоело смотреть, он спустился вниз, чтобы подготовить Сулу, и обнаружил всегда стойкого коня беспокойным и сердитым в стойле.
–Скоро ты будешь свободен, мой друг.– Он протянул руку и попытался утихомирить Сулу в достаточной мере, чтобы надеть седло, но опасался, что если шагнет внутрь, скакун лягнет его или швырнет о переборку. Наконец он отступил назад и, замерев, рычал, пока Сула не принял вызов и не посмотрел на хозяина.– Ты воин,– тихо сказал Рока, на миг осерчав на обычно непоколебимого зверя.– Ты будешь жить или умрешь, но только не запертым и беспомощным трусом, не хныча от страха.
Он повысил голос и смотрел в черные омуты конских глаз, пока не увидел свое отражение. Сула фыркнул, успокаиваясь, и Рока засмеялся.
