Крики ужаса Трунга и чавканье остались единственными звуками в комнате, и Арун осознал: впредь никакому количеству рома не прогнать эту сцену из его памяти.
–Прекрати!– сказал он, обретя мужество.– Его голова нужна Фарахи.
Рока повернул к нему лицо, лоснящееся от крови; глаза его были такими же дикими, как тогда, в храме Бато. Снова он как будто вообще не узнал Аруна. Он зарычал, обнажив кривые, обагренные зубы, а затем подался вперед, как будто намеревался пересечь комнату и разорвать Аруна на части голыми руками.
Внезапно он застыл и моргал, пока его лицо и глаза не прояснились. Он содрогнулся в долгом, глубоком вдохе и встал, подняв меч, валявшийся рядом. Трунг – все еще живой – плакал и жалобно умолял; Рока схватил короля за волосы, взмахнул клинком и одним ударом снес ему голову.
–Иди с мужчинами,– сказал он, бросая ту к ногам Аруна, как утратившую всякое значение.– Я оставлю преемнику Трунга небольшое послание. Помоги воинам доставить на борт женщин – сами они постесняются. Увидимся у кораблей.
Будто в трансе, Арун побрел в гарем. Полторы с лишним сотни женщин и девушек сначала уставились на него и благородных дам в недоумении, словно все это было каким-то изощренным подвохом. Арун стряхнул оцепенение, закричал на них и велел пятерым «людям пепла» помочь им собрать одежду – и женщины, заплакав, подчинились.
Вскоре мужчины повели их из крепости, перешагивая через мертвых гвардейцев и слуг и подобрав по дороге несколько перепуганных служанок. Люди пепла убили всех мужчин, кроме горстки тех, кого пощадил Рока.
Гвардейцев Трунга и слуг мужского пола они расчленяли без пощады, казалось, разозленные их слабыми попытками дать отпор. Проходя мимо, они указывали на трупы убитых и перешучивались. И Арун снова чувствовал себя как в тумане, с трудом понимая теперь, как он попал в это место и как ему отсюда выбраться.
Многих из женщин стошнило, когда их выводили через игорный зал и ямы. Больше сотни мертвых тел валялось повсюду, как мусор после шторма; мешавшие трупы отбросили в углы или к стенам, дабы расчистить проход. Оставленные снаружи воины приветствовали захватчиков дворца стуком щитов и топаньем ног, звучными свирепыми голосами громко распевая свои дикарские песни. Они покинули крепость короля Трунга как герои-завоеватели, и Арун предположил, что так и есть.
Эти люди переплыли неведомое море, штурмовали владения могущественного короля и, понеся лишь незначительные потери, убили его. Теперь они шествовали по песку чужой страны, ведя за собой вереницу молодых красивых женщин.
Когда те осознали свою участь, Аруну пришлось уговаривать, орать и насильно сажать их на корабли. Мужчины пепла образовали стену из плоти и железа, чтобы помешать их бегству, но в остальном старались не прикасаться к ним и не вмешиваться. Арун и под конец Квал помогли погрузить женщин и усадили их внизу, затем вернулись на пляж усталые и дрожащие.
Они молча переглянулись. Арун трясущимися руками зажег сигару и достал фляжку с ромом, передав и то, и другое несгибаемому капитану – и впервые Квал взял и то, и другое. На пляже оба испытали нечто невыразимое – возможно, ужасное чувство того, что содеянное ими теперь не исправить, и однажды они об этом пожалеют.
Вместе они наблюдали, как дым, а затем и огонь охватывают дворец и окружающий город. Они смотрели, как люди пепла возвращаются по двое и по трое из других мест на острове, залитые кровью и несущие добычу. Когда солнце замерло и начало клониться к закату, наконец подошел Рока.
За ним следовали еще люди, неся сундуки, отмеченные печатью Трунга, и Арун понял, что они ограбили сокровищницу. При приближении Роки большой воин, «Айдэн», заставил мужчин вокруг себя умолкнуть и опустился на колено. Остальные последовали примеру, и вскоре каждый варвар опустил закованную в броню ногу на песок.
Рока воздел руки и своим сильным голосом произнес что-то на варварском языке, затем вышел вперед, взял Айдэна и поднял его с мокрыми глазами, подав мужчинам знак. Вскоре все стояли на ногах, скандируя и восклицая с пылом, который можно было назвать лишь религиозным.
Арун смотрел, дивясь их необычности – так много среди них было братьев, даже близнецов, которые выглядели почти одинаково. Бледная, красноватая кожа делала этих людей похожими на трупы, а растрепанные бороды и волосы и покрытые грязью тела придавали им вид столь же дикий, как и их деяния. Он видел исходящую от них ужасную угрозу, чужеродную странность, их радость от убийства таких же людей, как он сам. Все его мысли занимал вопрос: Что я наделал?
–Вы молодчины,– сказал Рока ему и Квалу позже, когда они поднялись на борт его флагмана. Он указал на небольшой катамаран-разведчик на берегу, который его люди тащили к воде.– Верни это своему королю,– сказал он, положив руку на плечо Квала.– Я мало встречал таких сведущих людей, как ты, мой друг, на суше или море. Прими благодарность моего народа. Надеюсь, мы еще увидимся.
Квал чопорно поклонился, затем, по своему обыкновению, без лишних слов отбыл выполнять новое поручение.
–Пират.– Рока улыбнулся и посмотрел в глаза Аруна.– Кажется, наша сделка расторгнута.– Он достал из кармана письмо Фарахи, которое Арун решил передать ему заранее.– Я прочел слова твоего короля и, похоже, не могу дать тебе того, что обещал. Если хочешь, можешь отбыть со мной сейчас, оставаться при мне, пока я не отплачу тебе каким-либо другим способом. Но я думаю, ты этого не сделаешь. Так что возвращайся к Фарахи и своей принцессе и живи под их покровительством. Как и ты, я союзник Фарахи. Но я останусь у тебя в долгу.
Арун кивнул и насилу удержался от того, чтобы помчаться во весь опор к катамарану и удрать. Каким-то абсурдным, необъяснимым образом он все еще доверял Роке. Возможно, даже питал к нему симпатию.
Казалось немыслимым, что этот благородный сладкоречивый муж и явленный прежде дикарь – одна и та же личность. Арун видел колдуна, умеющего творить чудеса, и безобразного зверя-людоеда. Эти ипостаси были неотделимы друг от друга. Рока сочетал в себе их все.
–Я скажу ему,– ответил Арун, поднимая тканевый мешок с обгрызенной головой Трунга внутри. Затем заставил себя распрямиться, шагнуть вперед и протянуть руку, как мужчина, уважающий другого мужчину – потому что, если честно, так и было. Рока схватил ее и ухмыльнулся.
–Оставь кинжал себе, пират, и будь бдителен. Кикай коварна, а Фарахи играет своими слугами, как фигурками в чахэн.
С этими словами он отвернулся и жестом приказал своим людям готовиться к отплытию. Но когда Арун покинул палубу и направился к катамарану, Рока окликнул его с флагмана:
–И скажи своему королю: язаписал на его письме, какие припасы потребуются стране пепла и сколько мы заплатим. Скажи ему, что я буду ждать первую партию товара весной.
* * *
Два дня Рока и его люди плыли при попутном ветре и ясном небе. Плыть на Юг было гораздо проще, ибо если даже их корабли далеко разнесет штормом и собьет с курса, следование за Тэгрином все равно приведет их к обширной земле Аскома.
