Казалось, присутствующие вот-вот опомнятся от замешательства. Матриарх выглядела готовой встать и заговорить, и Дала поняла, что время пришло: сейчас или никогда. Ей нужно захватить контроль над этой публикой, и быстро.
Вальда повернулась к ней:
–Если ты не против, жрица, я хотела бы первой обратиться к собранию. Ты, конечно, можешь и прервать. Но думаю, тебе понравится то, что я хочу сказать.
Мысли Далы заметались. Инстинкты велели ей не уступать контроль. Но ведь эта женщина – ее союзница. Она согласилась, с великой угрозой для собственного положения и богатства, привела сюда своих сыновей и, очевидно, бросила вызов Ордену.
Так что же она хочет сказать? Только Богиня знала наверняка. Так много риска, так много непредсказуемого. Дала не могла решить. Пошли мне знак, Богиня, ты нужна мне сейчас. Я так близко. Случится ли это? Предаст ли она?
Наконец Дала кивнула, поджав губы, так как времени было в обрез, а ничего лучше она придумать не смогла. Вальда склонила в знак благодарности голову и подошла к краю спускающихся вниз скамей. Она жестом подозвала Букаяга, и тот шагнул из-за ее спины на всеобщее обозрение. Женщины ахнули, или выругались, или вскочили.
–Мы пришли на выборы, сестрица!– крикнула Вальда, опираясь на трость.
Матриарх встала, на ее лице проступили красные прожилки.
–Ради блага твоей семьи надеюсь, что ты его пленница, Вальда. Тебе здесь не рады.– Ее тон повышался с каждым словом.– У тебя нет полномочий. Ты не имеешь права.
Вальда простерла руку, как бы признавая это и успокаивая свою родню.
–Я ничья не пленница. Но мне надоело быть лишенной права голоса в этом зале, сестрица. Так что сейчас я буду говорить, а вы будете слушать, а иначе вот этот мой бешеный, еретический пес будет спущен с поводка. Насколько я понимаю, ему не очень-то нравятся жрицы.
Букаяг улыбнулся, обнажив зубы, слишком хорошо играя свою роль. Дала на мгновение задумалась, каков настоящий человек под всей этой показухой, что им движет и как он был создан. Он вышагивал за своей прабабкой так, будто едва сдерживал неистовство, и Дала задумалась, не притворяется ли он.
Матриарх в злобе стиснула челюсти, но промолчала. Несомненно, ей очень хотелось знать, где ее гвардейцы и как именно этот Букаяг проник вовнутрь. Вальда с кряхтеньем села на ближайшую скамью, заставив жриц уступить ей место, и достала из кармана платья комок желтокорня.
–Старая привычка,– пояснила она, будто извиняясь, и сунула жвачку за щеку. Она говорила непринужденно, словно беседуя с родней.– Должна сказать вам, сестрицы… Вы не очень-то меня устраиваете. Эти квоты на фермерство,– она сплюнула оранжевую слюну на чистую белую ступеньку,– ваше нежелание идти на Юг, вмешательство в личную жизнь матрон, политика и назначение вождей…– Она сплюнула снова, на этот раз почти у ног одной из женщин.
Матриарх выглядела так, будто хотела перебить, но замешкалась от полного чистой злобы взгляда Букаяга. Вальда продолжала, словно ничего и не заметила:
–Да, да, я знаю, по большей части всё ради того, чтобы к власти не пришел король. Такое расточительство. Как вы все боитесь мужчины у власти! Бог весть почему. Я знавала многих мужчин, которые могли бы стать прекрасными царями, и от трех из них у меня были дети. Но сестрицы, и вы должны меня выслушать, мужчины… они не такие, как мы. Они хотят короля. Для них это вполне естественно. Мужчины всегда спрашивают, кто самый сильный, кто лучший. Это то, что движет ими, сестрицы. У вас нет ни детей, ни сожителей, и потому вы этого не видите. Да и с чего бы? Их не интересует ваше пресное «единство». Они не хотят ваших навязанных мира и гармонии. И рано или поздно, с вами или без вас, они получат себе короля.
Она воспользовалась моментом, чтобы окинуть собравшихся взглядом, как бы давая им это осмыслить.
–С вами или без вас, сестрицы,– повторила она, будто не веря, что до них дошло.– Да и почему бы такому не быть? Мы им не враги. Разве мы не их матери, сестры, дочери и матроны? Разве богиня луны не спутница Волуса? Разве не боится он ее гнева и ревности, даже обращая свой взор на прекрасную Зису? Если она не ровня богу солнца, с чего бы ему ее бояться?
–Избавь нас от этих древних сказок. Имлер научил нас, что способен вытворить король,– прорычала матриарх.– Вожди уничтожат сами себя, а заодно и всех нас. Этого нельзя допустить.
–Что они уничтожат?– Вальда закатила глаза.– Повсюду вокруг вас мои мужчины созидают и содержат этот мир. Они строят ваши дома, они выращивают и добывают вам еду, они борются с холодом, волнами, погодой, самой природой. Почему они это делают?
–Потому что они рождены для этого,– сказала матриарх,– но, как и псов, их нужно дрессировать, иначе они станут опасными.
Старая матрона вздохнула и, сплюнув сок, понизила голос.
–Мне искренне жаль тебя, Эллеви. Они делают это ради своих семейств. Они делают это ради своих матрон, детей и богов. Ради меня. И да, ради вас. И однако вот вы стоите, защищенные кольцом таких мужчин, один из которых только что умер за ваше дело, и выносите приговор. Как мои сыновья могут быть мне врагами? Вы что, все с ума посходили?
–Ты думаешь, этот мужчина – наш союзник?– Матриарх ткнула пальцем в Букаяга.– Или твой, сестрица?
Старуха вытянула шею, чтобы посмотреть на него, и ее беззубый рот растянулся в улыбке.
–Он открыл новый мир, сестрица, и по причинам вне моего понимания он вернулся, чтобы забрать нас туда, несмотря на то, как мы с ним обращались. Так что да, он наш союзник. Возможно, величайший союзник, который у нас когда-либо будет.
Дала посмотрела на шамана и увидела нахмуренный от удивления и, возможно, волнения лоб: маска бешеного пса сползала.
–Нет другого мира, кроме этой страны пепла,– молвила матриарх с застывшим в глазах презрением.– Тебя обманул этот монстр, этот сын хаоса. Бог весть, почему он так делает.
Вальда со свистом выдохнула.
–Ах да, ваша драгоценная книга. От нее меньше пользы, чем вы думаете, и этот сын хаоса уже доказал ее неправоту. Примите это. Меня редко обманывают, сестрица, потому что я мало цепляюсь за иллюзии. Я говорю ясно, а не бесконечными загадками, как вы и вам подобные. Так что дайте-ка мне сказать без обиняков.– Она сплюнула, затем с кряхтением встала на ноги и указала тростью.
–Ваш Орден больше не заберет дочерей Вальдайи. Я и все мое семейство – все мои мужчины, земли и матроны – присоединяемся к этому еретику.– Она улыбнулась, возможно, воцарившемуся в зале шоку.– А после мы предадим ваш мир огню.
Большинство жриц вскочили с мест, выкрикивая грубости или обмениваясь словами, которых Дала не могла расслышать. Вальда ударила по камню своей тростью, и звук разнесся эхом. Все умолкли. Она заговорила снова, с явной угрозой, старческий голос перекрывал нарастающий гул с каждым словом:
–Мы будем убивать ваших братьев и отцов, пока Орхус не станет красным от их крови. А когда все ваши мужчины будут мертвы, мы сожжем ваши святые места и уничтожим вас.
