Кейл повернул голову, ощутив какое-то движение в тумане – но что бы там ни было, оно исчезло.
–Мы уже близко.– Гигант проследил за его взглядом. Что-то в его тоне изменилось и заставило Кейла насторожиться.
–К чему?– спросил он.
–Сам увидишь.
Теперь Кейл испытал тревогу – желание развернуться и убежать, и не видеть того, что хочет показать ему этот странный человек или существо. Он понимал, что это сон, однако знал и то, что даже сны могут быть опасными – ведь никто по-настоящему не застрахован от самого себя. Но все равно двинулся следом.
Они шли вдоль реки по тропе из круглых плоских камней, таких же, какими был вымощен сад. Берег вдоль мутной воды был застроен широкими каменными сооружениями, похожими на стенки трубы; когда Кейл посмотрел вниз, он увидел в бортах несколько отверстий, за которыми пряталось еще больше труб или, возможно, пещер. Великан заметил его интерес.
–Нет ничего важнее чистой проточной воды.– Он поглядел на эту самую воду и нахмурился.– Но лучше бы она была накрыта. В мире солнца тепло испаряет воду, и много ее пропадает зря.
Кейл кивнул, вконец обескураженный. И снова, разглядывая все вокруг, думая о странности этого места и этого Роки, он испытал чувство неправильности – как будто все это исходит не из его разума. Он попытался вспомнить, что делал перед сном, и не смог – но вдруг начал понимать, что не был во дворце, и уже долгое время. Он вспомнил, как был изгнан, как отправился в Нандзу, столицу Нарана, где узнал о Жу и подружился с Асной, Оско и Ли-йен…
О Боже, а что стало с Ли-йен? Он ощутил ее улыбку, ее ласковые мягкие руки, и услышал ее голос. Узнал ли об их любовной связи Император? И если да, то что бы он сделал?
В тумане опять что-то зашевелилось. Вначале Кейл принял их за бесформенные тени, но вскоре разглядел руки, плечи и затылки. Это были люди.
Казалось, туман слегка рассеялся, и продвигаясь вместе с Рокой вперед, Кейл увидел, как некоторые из этих людей копали лопатами землю, а другие толкали тележки или тачки, перемещали грунт или носили камни. Все эти камни были белыми, гладкими плитами, и вскоре Кейл увидел их ряды, аккуратно вкопанные в землю, совсем как в саду. Они были помечены символами.
–Это кладбище,– объяснил Рока.
И с этими словами туман, казалось, отступил еще дальше, и Кейл оказался перед целым полем из могил и деревянных кольев, широким, как внутренний двор во дворце.
Среди могил стояло еще больше мужчин и женщин. Некоторые обернулись посмотреть, как и другие, которые занимались копошением в земле. Они начали останавливаться или выходить вперед по двое и по трое.
Кейл смотрел на них – и, сколько бы ни моргал и ни тряс головой, начал видеть разбитые лица этих людей. У одних были странно изогнуты конечности. Другие, осознал он, имели открытые раны или покалеченные тела, и все были с бледными, застывшими лицами. Он увидел, что у некоторых закатились зрачки, а глаза были залиты кровью.
–Они мертвецы,– сказал гигант с холодным выражением.– Это страна мертвецов.
Кейл ощутил пот на лбу. Он отступил от Роки в поисках другой тропы, какого-нибудь пути к спасению, который увел бы его прочь от этих мерзостей.
–Вообще-то я был бы рад компаньону, который умеет говорить.– Рока последовал за ним обратно в туман.– Но ты не должен здесь задерживаться, Кейл. Из любви к твоему отцу и ради матери, которую я не смог спасти, я должен помочь тебе. Ты должен покинуть это место, принц. Ты должен вернуться в мир живых.
Этот голос последовал за ним дальше в туман, но Кейл продолжал бежать, хотя и не знал куда.
–Проснись,– прошептал он, чувствуя, как что-то сжимается в груди, заволакивая разум и чувства и вызывая дрожь на губах. Проснись, проснись, проснись и прекрати этот кошмар, проснись!
Он мчался в никуда. Он бежал прочь от реки, в еще более густую темноту, которая вела к факелам и огромной, широкой каменной пещере. Повсюду он обнаруживал еще больше ходячих трупов. Одни держали кирки и молоты и ползали по скале, как муравьи. Другие перекатывали огромные глыбы по срубленным деревьям с помощью тросов. Мертвецы оборачивались и глядели на него, и он удирал от них тоже.
Он бежал, пока не увидел вдали то, что ужаснуло его не меньше, чем покойники – почти идеальную копию дворца Шри-Кона. Тот казался огромным в его поле зрения, и вдоль его стен двигалось еще больше трупов, занятых покраской и строительством, обрезкой и озеленением. Это было словно какая-то гротескная пародия на его детство: слуги, приговоренные вечно исполнять свои обязанности в аду.
Золотистые глаза Роки снова отыскали его во мраке. Принц убегал, пока его снова не настиг туман, и вскоре всё, что он мог видеть, кроме звезд и травы – две золотистые щелочки, мерцающие в скудном свете. Он закричал.
Он заблудился и чувствовал беспомощность, воздев руки, словно пытаясь остановить роковой удар, которого так и не последовало. Он крепко зажмурился и сжег свои мысли.
Это сон, снова сказал он себе. Да, это кошмар, но и только. И вообще, я – ничто, как и все остальное – ничто, так почему смерть должна вызывать во мне страх?
Но в памяти Кейла всплыла некая цель, более важная, чем его собственная жизнь. Контролируй свои мысли. Ты – ничто, мы все – ничто, и есть только страдание и любовь.
Он медленно стал вспоминать Нонг-Минг-Тонг – как взмыл в небо над его побережьем и погрузился в темный омут, который поглотил всё, что Кейл имел и чем был, без малейшей заминки. Он оставил незавершенным великое дело. Нити энергии затвердели в его руках, как железные прутья, издеваясь над любой попыткой их вытянуть. Но вспомнив это, он не испытал никакой радости – из-за его провала многие умрут.
–Это не имеет значения,– сказал он себе, опускаясь на траву.– Все это бессмысленно.
Великан приблизился и зарычал, словно выражая презрение.
–Спроси у голодающего, бессмысленна ли еда.
Кейл захлопал глазами. Он обдумал эти слова. Да, голод является страданием и, следовательно, существует, и, безусловно, лучше его не испытывать. Но это все равно казалось пустым и неубедительным – недостаточным, чтобы оправдать мир таким, каков он есть.
Великан усмехнулся, словно прочел его мысли.
–Твоя жизнь принадлежит не только тебе,– прошипел он.– Ты в долгу перед мертвыми больше, чем кто-либо иной, принц рая. Ты произносишь слова, которые они тебе дали, ты живешь в условиях мира, созданного из тайны и хаоса их кровью и каторжным трудом. Ты принял их дары, и поэтому ты несешь бремя их деяний. Ложись и умри, если хочешь, но твой долг перейдет к твоим потомкам.
Кейл посмотрел в жуткие глаза великана, зная, что в какой-то мере сказанное им – правда.
–Я могу потерпеть фиаско,– прошептал он.– Я слишком много взвалил на себя. Тем, кто нуждаются во мне, и тем, кому я дал обещания, придется за это платить.
