–О, как благородно,– прошипел Кейл, неспособный это переварить и совершенно не впечатленный.– Ты оставил своих заложников нетронутыми. А как насчет простых людей, Рока? Как насчет поля детских могил, которое я миновал? Как насчет моих мертвецов, затоптанных на пляже? Как насчет голода и недоедания из-за подорванной тобой торговли на всех берегах мира? Они пострадали по твоей вине?
–Ты злишься.– Великан продолжал удаляться. Его тон почти не выдавал ни раскаяния, ни тем паче страха – та же самая стальная воля из Кейлова сна. Менее чем днем ранее совет этого парня пригодился, и уже одно это едва не заставило Кейла его растерзать.– Но ты не понимаешь,– продолжал великан.– Ситуация сложна, принц. Имей терпение и выслушай.
–«Имей терпение»? Ты… меня поучаешь? Ты хочешь мне что-то рассказать?– Кейл увидел нити, дрейфующие под бесполезным отцовским троном, и разнес тот в клочья. Он поднял кресла для гостей и сломанные колонны и швырнул их аккурат мимо башки великана.– Мне стоит убить тебя.– Он стиснул зубы.– Мне стоит разорвать тебя и всех твоих дикарей на куски и оставить вас кровавыми пятнами в море моих предков. Это была бы справедливость, которую заслужили те дети.
Рока наблюдал за ним и, казалось, по крайней мере проявил при этом толику сожаления.
–Болезням неведома справедливость, Кейл. Но если хочешь отомстить, то сделай это сейчас. Я убийца, да, это правда. Каждый, кого ты видел в своем «сне», стал мертвецом из-за меня.– Золотистые глаза мужчины двигались туда-сюда, как будто прямо сейчас он рассматривал трупы.– Многие рыдали или умоляли, но я не пощадил их или не мог пощадить. Я пытал. Я обманывал и нарушал законы, которые никогда не следует нарушать. Так что да, принц, я чудовище, покарай меня. Но мои люди ни в чем не повинны. Они только пришли за лучшей жизнью. Если ты погубишь их, станешь таким же, как я.
Кейл теперь испытал отвращение от уродства гиганта.
–Мы совершенно разные. Твоим людям будет позволено сесть на их шлюпки и вернуться туда, откуда они явились. Вот милость, которую я предлагаю им.
Челюсть детоубийцы напряглась.
–То, что ты предлагаешь – это не милость. Есть судьбы похуже смерти, Принц Рая. Тебе не понять.
Кейл промолчал, так как слова не изменили бы того, что было сделано, а он бы не изменил свое мнение. Лицо великана исказила гримаса. Хотя он был на волосок от смерти, ему все же хватило наглости говорить гневно.
–Ты не имеешь права. Думаешь, теперь ты увидел страдание?– Он засмеялся отчаянным смехом.– Ты, разрушающий великие стены, возведенные твоими праотцами? Презирающий всё, что они тебе дали? Твою безопасность, твое богатство, твои слова? Что ж, сделай это. Используй эту мощь и убей меня. Но не смей меня судить. Только не ты, принц без приданого. Вырази свои притязания силой. Посмотри в глаза тем, кого ты обрекаешь на мучение, и скажи: «Я выбираю жизнь для моего рода и смерть для вашего». Ибо таково твое право, но избавь меня от своего негодования.
Кейл вздрагивал, не веря интонациям этого парня. Он чувствовал только жгучую убийственную ярость как от укусов насекомого и то, что слова ничего не значат для мертвых детей. Только помощь этого Роки в странном мире грез заставила Кейла призадуматься. Великан увидел это и усмехнулся.
–Так и остался ребенком. Сделай это, чародей. Сделай это, потому что если ты этого не сделаешь, я убью тебя и покончу с этим фарсом.
Рока выхватил из-за спины меч и двинулся вперед, а Кейл поймал нити энергии вокруг себя. Он все еще испытывал странное нежелание, но вспомнил, как Оско приставил к его горлу клинок, приказывая ему действовать или умереть.
Вопреки сбивающим с толку, неуместным словесам, Кейл уже знал достаточно. Никакая «сложность» не могла оправдать учиненных злодейств.
Он ухватился за нити, висящие со всех сторон, чтобы совершить это грубо, но быстро, вцепился в почти размытую фигуру великана, когда она возникла перед ним, и потянул.
ГЛАВА 73
Рока стоял, раскинув руки, в своей Роще и ждал смерти. Он знал, что его тон в отношении к принцу был неправильным, даже глупым. Но с момента, когда его брат пробудился на пляже, он чувствовал, как старая часть его обновилась – та часть, которая, возможно, всегда хотела умереть – и теперь испытал облегчение.
Наконец-то все кончено. После смерти Бэйлы он всегда хотел уплатить цену. С того дня, когда он перерезал горло матери, он много чего натворил, увеличив исходную цену. Всю свою жизнь он был готов к расплате и теперь не испытывал горечи.
Принц нехило разозлился, но убийство Роки отрезвит его. Вопреки всему этот Кейл, без сомнения, хороший парень, и со временем Фарахи убедит и обучит его. Союз двух народов устоит. Кейл использует свою магию, чтобы помочь защитить их всех и, быть может, остановить экспансию Нарана, и кто знает, что еще возможно? Ну а он, Рока, сделал достаточно.
Пока он ждал, мертвецы столпились вокруг него, и в глазах некоторых из них он видел удовлетворение. Они наверняка рассмеялись бы, если б могли. Умей покойники говорить, они брызгали бы пеной и слюной, желая ему за все содеянное вечности в аду.
Но не все.
Пацан-из-Алвереля встал перед ним со слезами в глазах, и Рока протянул руку, чтобы стереть каплю с его щеки.
–Возможно, есть еще одно место для мертвых,– улыбнулся он.– Если у тебя нет семьи, мы сможем обитать там вместе и строить из дерева и железа, камня и глины. Ты стал настоящим мастером своего дела, дружище. Величайшим кузнецом во всем мире.– Он почувствовал собственные слезы и сморгнул их.– Я сожалею о твоей смерти. Но… я так рад, что ты был со мной все эти годы, вплоть до самого конца.
Он заключил мальчика в объятия, затем посмотрел на Девицу-из-Темницы-Трунга, которая ждала позади. Она улыбнулась и коснулась его лица, когда он посмотрел на остальных.
–Мне жаль!– крикнул он срывающимся голосом.– Я… пытался. Я пытался придать всему этому смысл, сделать так, чтоб наши смерти были не напрасны. Я не прошу о помиловании, потому что знаю, что его нет. Прощайте.
Он уже чувствовал, как в его тело хлынула энергия Кейла, но не закрывал глаза. Он раскрыл все свои чувства, благоговея перед этой мощью и желая только одного: суметь понять ее – и многое другое – перед собственной смертью.
Мир оставался таким полным потенциала, и Рока жалел, что не смог провести жизнь, разгадывая его секреты, а не омывая ее кровью и переправляя целый народ через море. Возможно, я смогу переродиться, подумал он с надеждой. Возможно, после моих страданий Носс извергнет меня из горы, чтобы дать мне второй шанс. Думаю, я хотел бы стать птицей.
–Прощай, брат,– шепнул он. Букаяг все еще пребывал будто в спячке, но в ярости метался – зверь, которого заперли в клетке и тычут копьями, до которых ему не дотянуться. Но Рока одолел его давным-давно. Он встретил свою смерть с распростертыми руками и высоко поднятой головой. Рай или ад, он не был устрашен.
