Он мало что мог разглядеть, но знал, что темный зал украшен образами древних духов и богов. На массивных каменных колоннах были вырезаны чудовищные лики и длинные змееподобные звери, летающие и огнедышащие.
Визитеры молча дошли до нескольких прямоугольных столов, расставленных, как в солдатской столовой. Стулья вокруг них были заняты учениками в рясах, уплетающими простой рис из маленьких мисок, больше подходящих для детей. Когда Ижэнь и Саньфын приблизились, ученики встали и низко поклонились, и старый священник просиял и указал на них:
–Пятьдесят два ученика на данный момент продемонстрировали склонность к священному пламени, господин.– Он прочистил свое древнее горло.– Двое уже имеют достаточно высокий ранг, чтобы считаться готовыми в качестве Ткачей Пламени на войне. Еще двенадцать очень к этому близки.
Ижэнь предпочел не реагировать. Когда он только стал императором, Орден Двух Вод тайком обратился к нему и рассказал о «священном железе» под территорией дворца – о способности превращать это железо в огонь и о ревниво оберегаемом процессе подготовки «ткачей пламени». В конце концов, Ижэнь попросил усложнить тренировки, но определенно никогда не говорил зачем – для войны ли, его собственного развлечения или чего-то еще.
Он бы не потерпел такого самоуправства ни от кого из других своих слуг. Но в этом-то и заключалась проблема. Священники Двуводья не считали себя его слугами.
–Благодарю, первосвященник Саньфын, весьма впечатляюще. Но я бы хотел, чтобы это число удвоилось за три месяца. Пожалуйста, сообщи также храмовникам в Нандзу, чтобы они начали новую программу испытаний. Они должны объявить, что Жу выберет пятерых помазанников, и приказать академии собрать добровольцев из любой провинции, прослойки, расы или профессии. Испытывать их следует лишь на умение обращаться с металлом; обучить их как священников можно позднее.
Мгновение старик не сводил с него глаз, прежде чем украдкой взглянуть на своих коллег и воспитанников. Из трещин в древнем потолке капала вода, и правитель чувствовал себя все более промозгло и угнетенно, вдыхая зловонный воздух.
–Но ведь, мой господин,– старый жрец даже не скрыл своей усмешки,– но ведь против Тонга явно не нужно так много людей? И прибегать к таким крайним мерам, и так быстро?
Ижэнь в недоумении моргнул, потому что никто не произнес ни единого возражения его приказам со дня смерти его дяди Амита.
Очень медленно повернувшись, он рассмотрел старого священника, обращая внимание на сутулую спину, лысину и печеночные пятна. Несомненно, тот был достаточно стар, чтобы видеть падение предыдущего императора – чтобы увидеть, как отец Ижэня, восхваляемый торговец и фермер, короновал нового сына неба. Эта мысль уязвила его.
Он любезно улыбнулся и пока проигнорировал этот вопрос.
–Нет, для начала сойдет и демонстрация. Пожалуйста, пусть двое лучших студентов сразятся друг с другом.
Саньфын приподнял бровь, выглядя так, будто вразумлял ребенка.
–Состязания очень опасны, господин, и расточительно причинять вред помазаннику. Однако мы, конечно, можем устроить демонстрацию на полигоне, велев ученикам…
–Разве я не сын неба?– рявкнул Ижэнь в точно выверенной ярости.
Священники, ученики и даже его телохранители встрепенулись, как испуганные кролики, и правитель полюбопытствовал, сколько из них сжали сфинктеры. Саньфын выглядел, пожалуй, слегка пристыженным, но не испуганным.
–Да, господин, конечно, но…
–Так разве мои слова – не воля Божья?
Старик молчал гораздо дольше, чем следовало, и наконец, почти рывком шагнул вперед с надлежащим поклоном, пробормотав:
–Да, господин.
Император выдержал паузу, чтобы все усвоили ответ.
–Благодарю. В таком случае я требую, чтобы двое лучших студентов провели состязание. Проигравший уйдет к своим предкам. Пожалуйста, выйдите вперед.– Он подал знак ученикам.
Священники отстраненно переглянулись, и у правителя мелькнула мысль, не планируют ли они какой-нибудь отказ или бунт. Наконец из-за столов поднялись юноша и девушка с полными свирепой гордости взглядами. Окинув их глазами, правитель решил, что парень – нараниец из старого столичного рода, а девица – всего лишь крестьянка из Северных провинций. Он улыбнулся от удовольствия.
–Отлично. Я передумал. Демонстрации будет достаточно.
Священник Саньфын почти обмяк от облегчения, заново предприняв жалкую попытку изобразить покорность. Император заговорил своим самым вежливым и, следовательно, самым опасным тоном, как знак телохранителям, что назревает убийство.
–Досточтимый священник Саньфын… будь так добр, встань на полигоне. Два твоих ученика продемонстрируют свою силу, помогая тебе уйти к твоим предкам.
Ижэнь очень внимательно наблюдал, как застыли священники с их подопечными. Он подумал: если они намеревались ослушаться его, то сейчас – идеальный момент. Если эти «Огнеплеты» лояльны, они будут наиболее опасны, но его телохранители среагируют быстро и первыми нанесут им удар.
–Я первосвященник Двух Вод,– прохрипел старик.
Невероятно, но он встретился взглядом с Ижэнем.– Ни один император еще не смел приказать настолько.
Двое телохранителей Ижэня бросились вперед и нанесли удары дубинками по шее старика. Пока ученики ахали, солдаты подняли его и отнесли к одной из каменных колонн, примотав кожаным ремнем, чтоб старик не упал. Он застонал и слабо покачнулся. Ижэнь повернулся к двум выбранным студентам.
–Пожалуйста, помогите священнику Саньфыну присоединиться к его предкам. У вас есть то, что вам нужно?
Под «тем, что вам нужно» Ижэнь подразумевал священное железо под своим дворцом, которое производило чудеса Жу.
–Да, господин,– сразу ответила девушка, демонстрируя священный металл на ладони своей изящной руки. Правитель всмотрелся в ее глаза в поисках угрозы, предательства, размышляя, не убить ли вместо Саньфына ее, прежде чем она сможет применить свою силу.
Он знал: только очень умелые прикладывали металл непосредственно к своей плоти, а не держали в мешочке или какой-нибудь емкости. Он посмотрел на своих телохранителей, доверяя их собственному чутью опасности, но никто из них не подал виду. Он почувствовал, как липнет к телу от пота халат, но жестом велел девице приступать. Юноша встал рядом с ней; его лоб покраснел, а челюсти сжались.
Ижэнь резко задышал, возбудившись от собственного страха. Он зачарованно смотрел, как молодые люди сжали в пальцах куски священного железа, подняли свободные руки ладонями вверх – и из каждой вырвалась тонкая струйка огня, извиваясь в воздухе, как река пламени.
Две воды, с удивлением подумал он, вспомнив о ручье, который бежит по дну пещеры, и о похожем на воду облике этого чуда. Как умно.
Он уже ощутил жар и отступил непроизвольно назад. И все же не мог отвести взгляд, зачарованно наблюдая, как огонь достиг Саньфына, с ревом оживая и окутывая его. Даже в полубессознательном оцепенении старик завопил.
