–Ночью положено спать,– журил тот Року, словно ребенка.– Ты гость короля. От тебя ждут, чтобы ты отдыхал и поддерживал свое здоровье, иначе он будет огорчен.
Рока лишь пожимал плечами и продолжал в том же духе. Он делал даже больше, чем казалось, так как работал в своей Роще даже во время учебы, расширяя поляну для множества новых здании, которые планировал построить.
Иногда по ночам он гулял, потому что дни были удушающе жаркими, и солнце опаляло кожу. Его конвоиры следовали за ним, но не пытались остановить, и он осматривал территорию дворца, особенно сады.
Такие обширные и разветвленные, размером с нивы Аскома. Слуги здесь ухаживали за кустами и цветами, лианами и деревьями. Казалось, в Шри-Коне имеются мужчины, чей единственный долг в жизни – поддерживать красоту. Весьма благородная профессия, на взгляд Роки.
Возможно, эгоистичная в мире, где другие голодали, но все же – случись Роке найти животное, которое пожертвует собой ради красоты, он был бы счастлив. Казалось, это и есть причина, по которой человечеству надлежит выжить.
Были и другие подобные люди – мужчины и женщины, которые посвятили свои жизни музыке либо искусству, сродни скальдам Аскома. Но здесь они встречались гораздо чаще, что по мнению Роки было признаком богатства. Большинство островитян не воспринимали жизнь как борьбу. Они не вели себя так, будто от голода и страданий их отделяет всего один сезон.
В лоске бессмертия, который, казалось, покрывал здесь всё, Рока осознал, как человек мог раствориться в этом спектакле – забыть о засухе, змеях и болезнях, которые всегда подстерегали его, и отвести взгляд от смерти повсюду вокруг.
Каждый день Рока хотел увидеть, как живут люди за пределами дворца, но не мог его покинуть и неизменно возвращался к себе в комнату.
* * *
По прошествии первой огромной луны Рока был приглашен посидеть с королем.
Его раны практически затянулись, и теперь он в основном носил мягкий, гладкий «шелк» островитян, свободно обернутый вокруг тела, как показали ему слуги. Это помогало справляться с жарой, но не особо.
Рока в значительной мере выучил территорию дворца, но вассалы короля не отвели гостя в главный зал. Взамен его провели вверх по нескольким лестничным пролетам, к одной из внешних стен и возвышающейся над ней башне.– Лоа, Рока. Подойди и сядь со мной.
В одном из двух кресел, обращенных к Востоку над городом, восседал король. Он был одет в роскошные синие шелка, которые почти совпадали по цвету с морем на горизонте. Лучи еще не взошедшего солнца освещали прохладный легкий туман.
Рока поклонился, как это делали островитяне, и сел. Король оценивающе взглянул на него.
–Мне сказали, что ты очень быстро изучаешь наш язык и что ты очень хороший ученик.
–Спасибо. Да. Хороший учитель. Много книг. Фарахи улыбнулся.
–Ты уже умеешь читать книги?
–Да, король, немного.
–В твоем Аскоми много книг?
–Нет. Несколько. Мало.– Рока пожал плечами, не уверенный, как объяснить Книгу Гальдры и что о других книгах он не знает, даже если они существуют.
Фарахи вежливо улыбнулся и указал на столик.
–Я решил, мы с тобой сыграем в игру и полюбуемся восходом солнца. В основном это испытание в математике. Ты знаешь это слово?
Рока пожал плечами, так как читал о ней, но не совсем понял. Он отлично умел считать и оперировать числами в уме, но это казалось довольно простым и не требующим стольких книг.
Король, однако, пояснил, что математика может быть очень сложной, и любопытство Роки сразу разгорелось. Улыбка монарха стала шире, когда варвар наклонился ближе к столику.
Фарахи объяснял правила игры жестами, показывая расстановку фигур на доске и терпеливо разъясняя, как изменялись правила по мере введения новых фигур, а неодинаковая разметка игорной доски добавляла сложности.
–Они перемножаются, видишь? И те, что по краям, ценятся выше. Они приобретают ценность очень быстро. Вот эти фигуры стоят двух таких, а эти – двух таких. Фигуры, размещенные в самом конце,– вот что действительно важно.
Рока полагал, что понимает. Он подсчитал фигуры и клетки, в том числе «преградные», которые наверняка потребуют стратегии. Это напомнило ему поле боя.
Король сделал ход первым, и когда Рока последовал примеру, Фарахи взглянул на его четырехпалую руку.
–Извини за твой палец.– Он сделал еще один ход.– Это не было моим намерением. И я не сержусь из-за… мертвого слуги. Понимаешь?
«Мертвый слуга».
Эти короли, как выяснил Рока, не особенно ценят своих приверженцев. На мгновение он вспомнил, как боролся с мясником в яме, скользкий от крови, а боль пронзала раненую руку. Он кивнул и сделал свой ход.
–У тебя много мозолей,– заметил король.– Чем ты занимался у себя на родине? Был моряком? Фермером? У тебя грубые ладони. Понимаешь?
Рока согнул пальцы, затем расслабил их. По правде, он не знал, что и сказать. Его руки и даже его тело не отражали реальность должным образом.
С годами он постепенно стал принимать свое тело, мало-помалу формируемое трудом в его Роще. Это сделало его сильнее, тело закалилось и заматерело в результате труда. Он сомневался, что у него есть слова для описания «шамана» либо «изгоя».
–Охотник,– сказал он и пожал плечами.– Воин.
Король кивнул, затем посмотрел на собственные руки.
–А мои мягкие,– вздохнул он.– Руки богача. Возможно, мне следует гордиться этим. Но мужчине полагается быть грубым, а?
Рока уловил не каждое слово, но смысл постиг.
–Человека учат либо книги, либо руки. Книги берегут ему пальцы.
Фарахи встретился взглядом с Рокой, и широкая улыбка расплылась по его лицу. Он сделал следующий ход.
–И чему бы ты хотел научиться, Рока? Что тебя интересует?
–Всё, король. Всё, что могут знать люди.
Фарахи улыбнулся и откинулся назад.
–А с чего бы мне тебя учить? Мой народ – торговцы. Что ты предложишь для торга?
Рока не задумывался об этом и толком не имел ответа. Эти люди так богаты и могущественны. Он мало что мог предложить им, только себя в роли воина. Но ясное дело, пользы от одного человека немного.
–Научи меня секретам твоего голубого металла,– сказал, помолчав, король.– Твоего меча и щита. В обмен на это знание я научу тебя всему, чему пожелаешь, всему, что в моих силах.
Рока почувствовал, как приподнялись брови. Он повидал здесь много дрянного оружия, но предполагал, что дело скорее в сознательном выборе – дешевое вооружение для народа, непривычного к битвам. Но если у них есть железо, пускай и неважнецкое, то вдруг здесь есть и место для усовершенствований? А если Рока будет знать то, что знают местные, вдруг все это покажется более достижимым?
