–Как же твои сородичи ее переживают? На самом деле? Они такие же, как мы, или совершенно другая раса людей?
Рока помолчал, как будто серьезно обдумывая это.
–Они другие, но в чем-то похожие. Чтобы выжить, они запасают соленое мясо и хлеб, давая им замерзнуть на холоде, а затем, когда нужно, разогревая на огне. На крайнем Юге жизнь еще труднее. Охотники странствуют и строят дома изо льда, передвигаются по снегу в широких деревянных башмаках или в повозках, запряженных собаками, выслеживая зверей или прорубая лунки во льду, чтобы ловить рыбу всю зиму.
Фарахи закрыл глаза, вспоминая свое единственное путешествие на континент в детстве. Уже тогда он считал мир таким огромным, таким сложным, что ему никогда его не понять. Но теперь он увеличился в размерах, и если новые земли могут существовать на Юге, то почему бы не где-то еще? Возможно, еще предстояло открыть целые новые континенты, новые народы с новыми идеями.
Как все это таинственно и чудесно, подумал король. Но также и насколько опасно.
–Теперь, когда я могу с ним поговорить, я хотел бы увидеть пирата,– сказал наконец великан.
Фарахи сохранял бесстрастное выражение лица, чтобы скрыть изумление. Рока ни разу не спрашивал об этом типе с той ночи, когда разделался с наемным палачом Кикай, и король с неохотой признал, что заинтригован.
–Арун все еще с монахами. Бато – священный остров. Иноземцам там не рады.
–Но возможно, слуга короля – другое дело. Я сделаю все, что потребуется.
Дерзость Роки не переставала удивлять. Но человек, понимающий себе цену, не докучал Фарахи.
–Я постараюсь это устроить.– Он помолчал, будто задумавшись, хотя уже давно спланировал подобный разговор.– Взамен ты возьмешь с собой Кикай. Ради нас обоих я жду, что ты сделаешь все возможное, чтобы с ней подружиться.
Великан дернул янтарным глазом, и долгие секунды молчания Фарахи боролся с улыбкой.
–Я не нравлюсь твоей сестре. Это чувство взаимно.
Фарахи прочистил горло, чтобы не засмеяться.
–Ей все не нравятся. Но она умна, преданна и опасна. Она могла бы уже приказать убить тебя, мой друг, или еще чего похуже. Научись работать даже с теми, кто тебе не нравится, иначе всю жизнь будешь бороться с врагами.
Какое-то время они смотрели на угасающую половинку луны; солнечные лучи расстилались внизу, как дамский веер.
–Я постараюсь.
Фарахи кивнул, вспомнив, как ночью сказал то же самое Хали. Он встал и похлопал Року по плечу.
–Лучше преуспеть.
Его гвардейцы поклонились и последовали за ним, когда он, встретив новый день, покинул бастион. Мысли его теперь обратились на двор и на то, как лучше всего изолировать Трунга от его союзников без применения силы, и как начать первые шаги к альянсу с королем Капуле, и на тысячу других вещей.
Завтра, надеялся он, у него по-прежнему будет сестра, а также странный, но блестящий иноземный друг, который прибыл с бескрайнего моря. И возможно, если ему повезет, даже полумонах-убийца с именем Трунга на устах.
Но Фарахи знал: король должен быть готов потерять любого, и особенно тех, кого он любит. Это стоило того, чтобы рискнуть ради будущего, о котором он мечтал, будущего, которого заслуживал его народ. И двое из трех – не так уж и плохо.
ГЛАВА 21
Кикай разбудили рано утром и поместили в одну лодку с убийцей.
До дня рождения ее покойного сына оставались сутки; унее пошла кровь раньше срока, а ее лицо распухло от слез. Ей предстояло успокоить, запугать и подкупить сотню купцов, поскольку островные царьки продолжали нападать на корабли и заявлять, что виной тому «пираты».
У меня нет ни времени, ни терпения на эту ерунду.
Но Фарахи был настойчив, и он король. Ни то, ни другое не означало, что эта миссия должна ей нравиться.
Она глянула на Року: тот, словно ребенок, перегнулся через носовую часть, едва не хихикая в тронутых солнцем брызгах и прыгающей на волнах лодке. Утро по меньшей мере было чудесное, но этот дикарь портил его одним своим присутствием.
Ее особенно злило то, что Фарахи даже не соизволил попросить лично, а отправил посыльного с одной из своих треклятых записок:
«Пожалуйста, сестра, попробуй разглядеть его ценность. Лоцман глухой, так что ты вольна говорить о чем угодно. Я не прошу тебя доверять Роке. Изучи его склонности, его слабости, пойми его. Сделай это для меня, и я послушаюсь твоего совета».
Кикай скомкала записку и бросила в море, к Роа. Высокомерный говнюк. Фарахи имел приводящую в бешенство привычку быть правым, которую Кикай уважала и любила, но иногда и ненавидела, поскольку из-за этого он всегда думал, будто знает всё лучше всех – даже то, что выходит за рамки его понимания.
Кикай вдохнула соленый морской воздух и поправила свою подушку. День был теплый, ветреный и все более безоблачный. Она надела широкую шляпу и держала зонтик для защиты от палящего солнца – солнца, которое, надеялась она, поджаривало варвара будто яичницу.
Проигнорируй они волю Фарахи и проведи это короткое плавание в тишине, пока Кикай работала, такой расклад ее бы полностью устроил. Но нет, варвар испортил и это.
–Принцесса Алаку.– Он сел напротив с изяществом упавшего камня.– Я не стану оскорблять вас, прикидываясь дружелюбным. Вы мало значите для меня.
Она встретила его обескураживающий взор и покачала головой.
–Я расстроена, дикарь. Я-то прям души в тебе не чаю.
Он оставил ее тон без внимания.
–Нам не обязательно быть врагами. Возможно, мы сумеем поучиться друг у друга.
Она сделала глубокий вдох и выдох.
–Ну ладно. Вот твой первый урок: яспособна раздавить тебя, и неважно, что говорит или желает мой брат. Итак, давай начнем с нескольких советов. Не разговаривай со мной и не стой у меня на пути, и раз на то пошло, скажи моему брату, чтобы не тратил мое время на твою чепуху.
Варвар сощурился, и Кикай почти ухмыльнулась, довольная, что смогла его позлить.
–Вам нужно лишь отбросить вашу предвзятость, принцесса. Я могу быть полезен, вам и вашему брату. Намерен быть.
Кикай усмехнулась. И она-то считала высокомерным Фарахи.
–Если ты сможешь подержать мой зонтик, дикарь, это будет очень полезно.
С этими словами она выкинула Року из головы и вернулась к своей учетной книге и списку имен купцов, отмечая, как она будет разбираться с каждым из них, и подсчитывая ожидаемые затраты.
Ветер трепал бумаги и мешал держать зонт, но Кикай справлялась, погруженная в свои мысли. Может ли она начать расставлять ловушки для всевозможных «пиратов»? Может ли настроить суд против Трунга «доказательствами» преступлений? Она предпочла бы отправить весь флот и разгромить негодяя, но Фарахи был категоричен. Да, это повлекло бы потери и риск, но что с того? У них слишком много кораблей и морпехов, и потеря части из них сократила бы расходы.
