Вероятно, то было воздействие пейзажа, или тепла, или приятной музыки, но Рока указал на инструмент и рассмеялся. На самом это не был вопрос умения.
У него слишком толстые и слишком негибкие пальцы, а один вообще отсутствует. Даже приложив усилия, Рока никогда не сможет играть так, как этот мальчик.
–Я не могу,– сказал он, качая головой.– Твой урок усвоен.
Жрец зыркнул на него так, словно думал иначе.
–И что это за урок?– парировал он.
–Скромность,– сказал Рока, ощущая скорее веселье, чем стыд.
Старик ему улыбнулся, его беззубый рот казался зияющим провалом во тьму.
–О нет, мой бедный, невежественный ученик. Этот урок только что начался.
Ло устроил Роке экскурсию по острову, где тот на каждом углу оказывался превзойден маленькими смуглыми жрецами с приятными улыбками.
Одни умели идеально балансировать на деревянных балках. Другие прыгали по воздуху, удерживая свой вес пальцами ног или рук; третьи плавали как рыбы или задерживали дыхание долго еще после того, как Рока всплывал, отплевываясь.
Здесь были жрецы, умеющие петь как птицы или ловить осетров голыми руками, а еще такие, которые умели гнуть бронзу собственной плотью или лазать по деревьям, словно белки.
Старик глумился после каждой неудачи Роки, но по правде, тот и сам начал наслаждаться собственными поражениями и мастерством, которое проявляют монахи. Его радость, очевидно, злила его мастера.
–Лыбишься как болван, который ты и есть. Такой сильный и могучий, но тебя переплюнул мальчуган, что до сих пор ссытся в постель.
Рока засмеялся, потому что это было правдой и звучало весьма забавно, а лицо Ло исказилось, когда он обиженно фыркнул. Он подвел Року к группе деревьев с грубой корой и указал вверх, на переплетение крон.
–Поймай руками вон ту мартышку,– сказал он, затем уселся на камень и принялся ковырять во рту, словно рассерженный тем, что устроил такую проверку.
Рока уже видел этих существ на Шри-Коне и счел их очаровательными. Они казались очень игривыми и умными и изводили торговцев с острова Фарахи, воруя и устраивая пакости повсюду, от рыночных площадей до солдатских казарм. Он восхищался их интеллектом, ловкостью, любопытством и отвагой. Во многих отношениях они напоминали ему людей.
Он понаблюдал за обезьянками, снова и снова практикуя метание ножа в своей Роще. Изготовившись, Рока вытащил спрятанный клинок из своей несуразной «ученической рясы» иприцелился.
Вращаясь, клинок стремительно преодолел расстояние и пригвоздил одну мартышку к толстой ветви. Зверек с пронзенной грудью обвис, даже не издав удивленный взвизг.
Ло выпучил глаза и, беззвучно шевеля губами, указал на клинок:
–Я сказал тебе поймать ее! Руками!
Подойдя к зверушке, Рока свернул ей шею, прервав ее страдания, и поднял трупик на обозрение.
–Я метнул клинок руками, мастер. И, кажется, я ее ловко поймал.
Со все еще разинутым ртом Ло моргнул. Он наклонился вперед, словно чтобы сплюнуть или сблевать, и положил свои старые морщинистые руки на колени. Он прислонился к ближайшему камню и взвыл.
–Это правда,– выдавил он, смахивая слезу.– Это правда, так ты и сделал.
Рока улыбнулся ему, питая к старому жрецу гораздо больше симпатии, чем ожидал.
–Мясо есть мясо,– изрек он.– Жертва не должна быть напрасной. Сегодня вечером я сварю тебе мартышку, мастер.
Старик поднял глаза и тряхнул головой; глазея на Року, он успокаивался. Наконец, он с ухмылкой кивнул.
* * *
Еще два дня Роке давали задания наряду с учениками вполовину младше него. Вместе они мыли ночные горшки, нарезали и чистили овощи и драили храм до тех пор, пока не ободрали себе коленки. Всем этим Рока безмерно наслаждался и не подозревал, что это задумывалось как рутина для испытания воли, пока мальчишки не начали роптать.
Он лишь пожал плечами и продолжил, делая уборку даже ночью, пока работал в своей Роще. Когда на рассвете к нему наконец подошел старший монах и велел: «Хватит так громко скрести щеткой, иди спать, дурень», казалось, что испытание окончено.
На третий день Ло пришел снова.
–Сегодня, Рока, ты танцуешь чинг.
У людей пепла не было слова «танец», но это означало просто ритмичное движение.
–Да, мастер.
–Тебя будет учить брат Тамо. Делай, что он говорит.
Букаяг сжал их общую челюсть, но Рока проигнорировал это и поклонился. На этот раз его спокойно привели в зал рун.
Тамо стоял на коленях у окна, глядя на восход солнца. Когда они вошли, он повернулся и поклонился с безмятежным и дружелюбным лицом – ни следа гнева на Року, ни попытки избежать его взгляда.
–Как только Тамо будет доволен твоим выступлением, ты увидишь меня снова. До того момента – никакой еды.
–Да, мастер.
Рока снова оглядел комнату и обнаружил, что ничего не изменилось. Он с восторгом задумался, поможет ли ему эта проверка обрести понимание или когда она закончится, чтобы он смог исследовать остров и узнать больше самостоятельно…
Тамо встал и пришел в движение.
Он был неспешен и целеустремлен, а его стойка – твердой и сбалансированной, как у воина. После нескольких выпадов, разворотов и шагов он остановился и стал ждать, а Рока старательно попытался их воспроизвести. Затем Тамо начал снова, добавив еще одно движение.
Так повторялось раз за разом. Тамо выполнил в общей сложности сорок девять движений или серий движений, и за это время утекли тысячи капель воды, а более изящные шаги несколько затруднялись, так как у Роки не хватало пальца на ногах. Он делал, что мог.
Когда солнце за окнами достигло зенита и мелькающие тени двух мужчин, движущихся по скрипучим половицам, укоротились, муштре настал конец. Тамо снова поклонился и жестом велел Роке отойти назад. А затем яростно рванулся вперед, поочередно задействуя все элементы чинга на полной скорости.
Даже пока его тело училось, Рока отрабатывал каждое движение в своей Роще. В царстве мертвых время текло медленнее, и он уже выполнил весь комплекс несколько раз. Его тело устало и вспотело, хотя скорее от жары, чем от изнеможения. Его рост и габариты означали, что ему никогда толком не удастся подражать молодому, гибкому жрецу; мускулы Роки были сформированы за счет работы молотом и поднятия грузов, махания мечом и ношения щита – не удержания его собственного веса под неудобными углами.
И все же он зачарованно следил, а в своей Роще пробовал.
Когда монах закончил кружиться и присел на корточки, Рока тотчас шагнул вперед. Он заметил удивление мужчины, чья безмятежность и учтивость всего на миг исчезла, пока тот обдумывал, что делать. Но Тамо поклонился и шагнул в сторону.
