Тот выглядел очень похоже на дворец Фарахи, хотя был соединен с городом и гораздо менее защищен. Ворота были распахнуты настежь, а низкие стены построены кое-как; внутренние дворы кишели народом и торговцами, животными и звуками. Здесь не было ни рва, ни вторичных или третичных стен, ни скругленных углов, ни лабиринта внутренней крепости, ни даже толпы копейщиков или латников.
Самым многочисленным скопищем оказалась вереница женщин с корзинками и детьми, стоявших у огромной глиняной башни высотою в сам дворец. Они держали мешки в ожидании корзин или ковшей с зерном, которые раздавали потные, улыбчивые стражники. Выглядело это упорядоченным, но каким-то напряженным.
Кейл пронесся внутрь через открытый вход спереди. Двор, может, и казался уютным, но собственно дворец был сложен из толстых каменных глыб, укрепленных широкой наружной черепицей, и увенчан крепкими оштукатуренными крышами для предотвращения пожаров на случай осады. Он был прямоугольным и незатейливым, но крепким с виду.
Кейл пролетел дальше внутрь, к группе мужчин, выглядевших опрятнее, одетых в тонкий лен и шелк. Эти стояли вольно, сгрудившись у двери, охраняемой воинами с мечами по бокам.
Снаружи он увидел безделушки с побрякушками, живопись, скульптуры и оружие, развешанные по мраморной резьбе – все те же фамильные ценности, что использовала его собственная семья, дабы выставить напоказ свои богатство, происхождение и власть.
Больше никаких доказательств не требовалось: он знал, что нашел короля Тонгов. И просочился прямо сквозь дверь.
* * *
Поведай мне,– сказал король Нонг-Минг-Тонга, восседавший на троне, настолько изобилующем серебром и подушками, что смахивал на луну в облаках.
–Знаки туманны, государь.
Кейл парил в центре комнаты и смотрел, как мужчина в черной, усыпанной самоцветами мантии склонился над окровавленным столом.
С пристальным вниманием этот человек перебирал куриные потроха, словно выискивая золото, взвешивая и ощупывая мясистые кусочки, прежде чем положить их обратно.
Король улыбнулся, по-видимому, непринужденно. На нем, подобно мундиру, красовался слой здорового жирка; сам он был закутан от щиколоток до шеи в несколько слоев того, что Кейлу показалось женскими шелками, а еще больше укутывало голову, так что виднелось лишь его лицо.
–Знаешь, почему я послал за тобой, ясновидец?– спросил король со вздохом, как будто утратил интерес.
–Государь волнуется за свой народ.– Старший мужчина говорил спокойно, но его шея пылала так же ярко, как и нос.
–Разумеется. Я имею в виду конкретно тебя. Если честно, всегда терпеть не мог твои куриные кишки. Они грязные и воняют. Но как ты видишь, я убил всех остальных. Они внизу, среди собак.
Капля пота выступила на лбу ясновидца, но держался он с поразительным самообладанием.
–Разумеется, государь волен меня убить, если желает, но это не принесет дождей.
Глаза короля мгновенно округлились, но тут же снова сузились.
–Ха! Вот сейчас я верю. Но это им и не помешает, а мне будет намного приятней.
Он взмахнул рукой, и стражи взяли ясновидца под мышки и поволокли прочь под скрип его дорогих кожаных туфель по плиточному полу.
Кейл наблюдал и оценивал.
Он пролетел сквозь пол в поисках собак, грызущих человеческие кости, или тюремных клеток, заполненных немытыми провидцами. Но дворец был велик, и он не нашел ни того, ни другого, поэтому вернулся и понаблюдал еще.
Король Капуле общался с дюжиной визитеров, обсуждая торговлю. Он обрабатывал их искусно, с извиняющимся видом, давая каждому лишь посулы и обаяние. После очередной беседы он выглядывал из окон и вздыхал, а когда собирался с силами, махал рукой своим гвардейцам, и те вели нового гостя.
Кейл знал, что Капуле не младше пятидесяти, и прожитые годы не красили его. Под выпученными глазами в сетке красных прожилок темнели мешки, заботы избороздили по-младенчески круглое лицо морщинами.
По наитию Кейл прошептал своим телом, пытаясь передать слова через огромное расстояние и заставить короля услышать. Тот даже не вздрогнул.
Он еще не пробовал по-настоящему говорить своим духом, но сейчас предпринял такую попытку. Ощущение было странным и тяжелым, как носить туфли после сезона сандалий. Но это сработало.
–Я принесу тебе дождь, Король-Фермер,– прохрипел он,– потому что твой народ страдает. Я скоро буду.
Монарх от неожиданности дернулся, и в его пухлой руке возник нож из складок халата.
–Вы в порядке, сударь?
Из-за двери возник, словно из ничего, телохранитель. Он двигался будто гадюка, стерегущая своих детенышей.
–Да. Да… Все нормально.– Король тряхнул головой и похлопал слугу по плечу, словно делал так часто.– Но мне было бы лучше, если б шел дождь.
–Да, сударь.– Охранник, не улыбнувшись, прошествовал по комнате, рявкая приказы невидимым гвардейцам прочесать дворец на предмет опасности.– Разоружите всех,– прошипел он.
Капуле поднял руку словно в знак протеста, затем, видимо, передумал и снова устроился в своей горе из подушек.
–Никого не убивайте,– вздохнул он смиренно, как будто на самом деле ему было плевать.
Кейл вернулся к себе в тело, не уверенный в собственных чувствах.
* * *
Армия маршировала. Ее запас воды иссяк еще до конца недели, хотя солдаты останавливались у каждого колодца по пути. Сухие губы потрескались и кровоточили, языки распухли, а скудная моча людей приобрела оттенок солнечного света. Не жаловался никто, кроме Асны.
–Что толку от золота, если я сдохну в адской дыре? Кейл охотно разделял это мнение, но делать было нечего: только идти вперед.
Поначалу местные жители боялись их маленькой армии, когда она проходила мимо, но мезаниты соблюдали порядок и держали руки при себе, так что вскоре к ним стали подбегать и хватать за ноги полуголые детишки. Одни попрошайничали, другие глазели, третьи просто шли молча следом, опустив с несчастным видом чумазые лица, но их подобные прутикам ножки не выдерживали больше мили.
Мезаниты шагали по дороге, уже виденной Кейлом с неба. На высоте он этого не разглядел, но теперь обнаружил на ее обочинах мужчин в деревянных ошейниках на кольях, воткнутых в красную грязь. Сотни, а возможно, тысячи таких людей повисли над пустыми бочками или откинулись на землю.
Большинство выглядели мертвыми – видимо, от обезвоживания и воздействия солнца – другие стонали, плакали или причитали. Неподалеку, в тени палаток, пили воду конвоиры. Некоторые сдерживали родственников, которые подходили слишком близко к своим умирающим сыновьям, мужьям и отцам.
–Кто эти люди?
Со своими солдатами за спиной Кейл шагнул к охранникам, чувствуя внезапную ярость. Он умел говорить по-тонгски, но не особенно хорошо.
