Затем Року и других слуг и гостей позвали внутрь, и теперь он стоял на коленях в судебном зале. Других людей тоже чествовали.
Краснолицые юноши принимали похвалы и поцелуи в щеки от Кикай, затем повышения по службе и металлические амулеты от короля. Седовласые мужчины с прямыми спинами и безупречными поклонами добавляли еще больше трофеев к своим увешанным наградами пальто. Всех их называли «Охотниками на пиратов», но Рока предположил, что на самом деле правильнее говорить «победители в стычках с вражескими флотилиями».
Мероприятие заняло целую вечность. Пока островитяне демонстрировали свой помпезный церемониал, в проходах подавали богатые яства и напитки, а музыканты и огненные плясуны всех развлекали, Рока работал в своей Роще.
–А теперь к повелителям дерева и камня.– Фарахи повысил голос и улыбнулся. Он поманил Року и Хеми ближе к ковру.– Главный строитель Хеми Каримский и его иноземный протеже – приветствую, наши укротители Куби!
Присутствующие вежливо захлопали, глазея и перешептываясь, когда Рока встал. Конечно, теперь все они знали о нем, ведь он работал в открытую. Но он предположил, что видеть его персону воочию – это совсем другое дело.
Несколько шагов вперед от места ожидания показались ему долгими и неловкими, а шелк шуршал о его тело, как женское платье. Рока поклонился, как было велено, затем торжественно опустился на колени перед королем. Приподняв глаза, он увидел дружескую ухмылку Хеми.
–Как вознаградить таких смелых людей?– Король оглядел зал, словно ожидая услышать ответ.
–Мы смиренные слуги,– сказал Хеми, опустив глаза к плиткам пола,– никакой награды не требуется.
Фарахи проигнорировал сей ответ и махнул рукой слугам, ожидавшим у его помоста.
–Для мастера – новый промысел в доверительное управление и обложение налогом в пользу короны.
Вперед выскочил пожилой дворецкий и вручил некие бумаги – как предположил Рока, грамоту на какой-то судоходный маршрут. Зрители без энтузиазма захлопали, а Хеми поклонился и принял награду.
–Подмастерью-иноземцу…– Фарахи выдержал паузу. Молчание затянулось, пока Рока не поднял голову, чтобы встретиться с ним взглядом, и увидел на его губах лукавый изгиб, который хорошо знал – то был финальный жест перед тем, как сокрушить оппонента хитрой стратегией и закончить партию в чахэн.– Нашему другу и союзнику – нашему гостю из-за моря, который любит свой народ и скучает по нему.– Глаза короля засияли, и Рока был удивлен, видя, быть может, настоящую эмоцию.– Тебе,– молвил король,– я дарю корабль, экипаж и это серебро. Плыви домой с моим благословением и моей вечной дружбой. Надеюсь, ты скоро к нам вернешься.
Два гвардейца, пошатываясь, вынесли на помост большой деревянный сундук. Один из них откинул крышку, и толпа ахнула. Рока не мог сказать, у кого глаза стали шире – у Хеми или у Кикай. Он взглянул на несомненно крупную сумму, и его сознание понеслось вскачь.
Здесь, на островах, людям чаще всего платили золотом, а не серебром. Но сородичи Роки так не делали. В Аскоме не было золота, Рока говорил об этом королю. Он решил, что Фарахи шлет сообщение. Он платил монетами, которые можно будет потратить в стране пепла. Ему нужны наемники.
Какое-то мгновение Рока все еще не понимал обмана. Фарахи мог бы высказать это открыто и наедине. Зачем предъявлять это двору и делать другое предложение до того, как впустить Року в зал? В самом деле, почему бы самому не отправить делегацию в Аском, а Року – «сопровождающим» вроли толмача?
Он посмотрел на грустную улыбку Фарахи и не увидел никаких ответов. Его разум лихорадочно работал, пытаясь постичь извилистые мысли хитроумного островного короля. Он взглянул на гораздо более открытую Кикай, увидел нарастающую ярость и начал понимать.
У негласной начальницы разведки Шри-Кона повсюду были глаза и уши. Не было никаких сомнений: вссорах брата и сестры Рока играл заметную роль.
Внезапно многие месяцы, наполненные чувством покинутости, начали обретать смысл. Фарахи намеренно игнорировал его, чтобы умиротворить сестру.
Но теперь – теперь он публично удостоил Року чести, дабы показать свои истинные намерения. Давая корабль и серебро, Фарахи просил помощи в борьбе со своими врагами, полностью платя вперед и позволяя Роке уплыть. Он полагался только на их дружбу.
Это казалось безумным. Даже глупым. Но Фарахи не был глуп.
Будущее извивалось и дергало за свои цепи в разуме Роки. Смерть и кровь, которые он считал неизбежными, превратились в воздух и исчезли. Фарахи позволит ему вернуться с миром и с богатством. Он еще никогда не лгал. Его слова не были пустыми.
Вдруг и его предложения помощи – тоже? Вдруг благодаря власти великого короля можно будет доставлять в Аском новые злаки со всего мира и пробовать выращивать их в его почве, распространяя земледелие дальше к Югу? Вдруг можно будет даже завезти почву и изменить или улучшить саму местность? Рока увидел незамерзающие колодцы и акведуки, в которых под землей плещется чистая вода; он увидел ровные каменные дороги и толстостенные дома, заполненные здоровыми семьями. Он увидел детей, даже мальчиков, которые без страха учились читать книги Пью. В его Роще у него из глаз текли слезы.
С помощью Фарахи это было возможным. Островные богатства и строителей можно было бы переправить через море, чтобы помочь людям Роки. Король острова был в душе торговцем, а мужчины и женщины пепла умели торговать. Воины-аскоми могли бы помочь обезопасить трон Алаку. Они давали бы островитянам железо, соль и древесину в обмен на еду и другую провизию. Этого будет недостаточно – не тот финал, которого заслуживали Вишан – однако это станет началом.
Он хороший человек, брат. Он могущественный. Если он поможет нам, если он в самом деле поможет, нам не придется заливать его мир кровью.
–Благодарю тебя, великий король. Я…– Рока боролся с эмоциями даже в стране живых.– Я обещаю… мой народ не забудет твою доброту. Я ее не забуду.– При этих словах он посмотрел Фарахи в глаза и обнаружил, что улыбка не была вымученной.
В своей Роще он направился к строящейся копии тренировочного зала мастера Ло. Он в точности воспроизвел руны, чтобы истолковать и завершить историю своего народа. И теперь он перечитывал их – обреченные Вишан, гонимые и истребленные узурпаторами.
Помните нас, просили они, но и только. Они не просили «отомстите». Они не просили «уничтожьте потомство наших завоевателей». Помните нас.
Мертвецы беззвучно произнесли эти слова, и Рока услышал ту же мольбу на застывшем лице статуи Бэйлы и, возможно, в памяти всех живых существ.
Он встал и, схватив сундук, поднял его одной рукой; двое гвардейцев изумленно таращились. Он подмигнул Хеми и посмотрел на Кикай с ее полным ненависти взглядом. Он подумал о Кунле и хальбронских мамашах, Законовещателе Бодиль и семье, что отвергла его. Теперь все это не имело значения.
В конечном счете, слова и чувства улетучивались как водяной пар, и оставались только поступки. Только действия.
