–Я знаю, брат. Я знаю.
Рока вздохнул. Мы разделаемся с Трунгом, как я тебе обещал. Я отдам его в твои руки и позволю тебе выдрать ему кости через кожу. Но после этого… не знаю.
Перегнувшись через леер, он позволил холодным морским брызгам коснуться своего лица. Он поднял руку, чтобы вытереть глаза, и ощутил неровную, сморщенную кожу на лбу. Он провел рукой вниз, по бугристым щекам к выпирающей челюсти; кривые зубы обнажились и сомкнулись. Он предположил, что его брат улыбается.
* * *
Они достигли Южной окраины Халина, когда показались паруса.
–Патруль. Движется на Запад и быстро приближается – они нас увидели, сударь.– Квал перестал щуриться и крикнул матросам поворачивать на Юго-Запад.– Я не знаю, сможем ли мы обогнать их, сударь. Посмотрим.– Он отцепил стойку, накрытую парусиной, и обнажил мечи, луки и связки стрел.
Рока сделал глубокий вдох и глянул на поникший парус. Ветер был слабый, и команда мало что могла сделать, кроме как ждать.
В своей Роще он собрал дротики и броню, затем пошел к своим кораблестроителям и велел им набрать ведра сосновой смолы. Он отчитал себя за то, что не читал и не узнавал больше о боевых действиях на море – он был слишком занят базовыми принципами и строительством своей дамбы и прочел только пятую часть книг в библиотеке Фарахи. Но у него имелись свои трюки. И он предположил, что горящие стрелы есть горящие стрелы.
–Делай то, что нужно, капитан. Если придется, мы дадим бой.
Энергичный молодой парень кивнул, но было ясно, что он бы предпочел улизнуть.
Рока наблюдал и ждал, пока Квал и его люди тянули за канаты и поворачивали руль, вихляя и «лавируя» против слабого ветра. Древесина скрипела, и квадратный холст натянулся, вскоре став похожим на огромную птицу, борющуюся с напором ветра. Безмолвная гонка продолжалась большую часть утра.
–У них каботажное судно, и они машут веслами как психи,– сказал ожесточенно капитан.– Они слишком быстрые, а у нас слишком много припасов, но поглядим, насколько они храбрые.
Он вернулся к рулю и устремил корабль на Юг – туда, где, по мнению его народа, были только бесконечность и смерть. Он высоко поднял серебристый флаг Шри-Кона и наблюдал, как вырисовываются очертания врага.
–Приготовьтесь,– сказал он своим людям, которые обливались потом от страха и погони, но без слов вооружились.
Храбрость и умения островитян, как и их приверженность своей задаче, снова взбудоражили Року. Он вовсе не хотел смотреть, как такие мужчины умрут здесь, так и не увидев новых земель и тайн. Он поглядел на солнце.
Оно стояло высоко в ясном небе, а враг приблизился уже на расстояние выстрела из лука. В своей Роще Рока установил мишени и обошел их, измеряя расстояние. Он выпустил пробные стрелы, но у него было мало практики в обращении с этим оружием, и он решил, что если натянуть тетиву слишком сильно, лук треснет.
–Опусти паруса и скажи своим людям, чтобы они укрылись,– велел он. Квал помедлил, но подчинился. За всем этим наблюдал Арун, выжидая под крышей каюты и покуривая очередную сигару.
Перво-наперво Рока шагнул на корму и принес щит из ничего, держа тот над водой, чтобы искры не долетали до корабля. Он знал, что матросы это видят, но теперь ему было все равно. Прежде чем это закончится, они верно послужат ему – не по приказу, а по собственному выбору – и в любом случае Фарахи достаточно скоро проведает о способностях Роки.
Некоторое время он ждал на корме, высоко подняв щит и глядя на приближающийся корабль Трунга.
По его виду и очертаниям Рока определил расстояние, развернулся и сосчитал шаги в своей Роще. Маленький парус увеличился, затем стали различимы узкие весла, прокладывающие себе путь через море.
Четыреста. Три пятьдесят. Триста.
Мертвецы волочили по земле повозку, а Рока метал дротики, пропитанные смолой. На расстоянии в двести пятьдесят шагов горящие стрелы врага с плеском и шипением упали в воду. Парочка отскочила от корпуса.
–Выбрасывайте стрелы, если они попадут, и тушите огонь,– крикнул Рока, хотя это, вероятно, и не требовалось.
Халинский корабль медленно, но верно догонял; каждый рывок его гребцов уменьшал расстояние между ними и парусником.
Двести шагов. Сто пятьдесят.
Теперь враг стрелял с большей меткостью. Часть снарядов отскакивала и сгорала на палубе или чехлах для грузов, но Квал и его люди под прикрытием щитов сбрасывали эти стрелы и поливали следы обугливания морской водой из ведер.
Наконец Рока напрягся и отступил назад, освобождая себе пространство для разбега. Когда места стало достаточно, он рванулся вперед, наклонив туловище так, чтобы резко выпрямить его в броске. Ударившись о леер, он замахнулся, рыча от усилия, и выдернул из ничего метательное копье в середине броска.
Взметнулись искры, но бледные по контрасту с истинным огнем, горящим в полете – мертвецы загодя пропитали оружие топливом. Голубое пламя ревело, потускнев от потока воздуха.
Не глядя, Рока трусцой вернулся на свое место и проверил расстояние. Он направил свой бросок под углом и снова побежал, вскинув щит, который по-прежнему держал в левой руке, чтобы заблокировать серию метких выстрелов перед самым пуском.
На этот раз он наблюдал и увидел, как первое стальное копье вонзилось глубоко в корпус, полностью охваченное пламенем и недосягаемое для матросов. Второе он метнул в мачту, и языки пламени быстро перекинулись на паруса.
Наблюдая за ними, он улыбался, зная, что его враги уже мертвы. Он оглянулся на своих спутников и едва не крикнул им спрятаться за щитами и просто ждать.
Но, глянув на разведывательное судно, он увидел, что оно не остановилось и не повернуло. Оно продолжало приближаться, весла рассекали море под ровный барабанный бой.
Рока смотрел на корабль и прокручивал каждое воспоминание о каждой модели островных кораблей, снова увидев, что у его противника явно какое-то боевое судно, но предназначенное для скоростной и дальнобойной войны – не для сближения с врагом.
Он уставился на носовую часть, и вскоре с ним рядом встал Квал. Они дышали в унисон. Спереди у вражеского корабля имелся деревянный силуэт вроде насадки. Линии наподобие ракушечных обводили скрытую выпуклость, под которой находилось что-то еще. С ужасом Рока осознал, что это прикрытие, хитрость – чтобы замаскировать истинное назначение быстрого, изящного судна. Это был гигантский таран.
Он отскочил назад и заорал матросам, чтобы они приготовились, поворачивали, поднимали паруса или, ей-богу, делали хоть что-нибудь, что угодно. Но было уже слишком поздно.
Барабан умолк, и вражеское судно с командой, орущей от ликования и, вероятно, испуга, врезалось в «хлам».
Насадка расщепилась, и армированный бронзовый таран ударил сзади; корабль Роки затрясся, древесина кормы брызнула и смялась от удара.
