При напоминании о том, что он отличается от всех, даже на своей родине, тело Роки залило волной жара, и он почувствовал злость брата.
–Я Букаяг, сын Бэйлы.– Рока выпрямился во весь рост и бросил чашку.– Я Вишан и Рунный Шаман. Я не хочу причинить вам вреда.
Мужчина и мальчики застыли и пялились на его необычность и, вероятно, его габариты. Рока знал, что всегда лучше действовать, когда другие терпят неудачу, поэтому неуклюже развернулся, чтобы осмотреть свой корабль, надеясь, отдохнув несколько мгновений, взобраться наверх и поискать своих иноземных слуг.
Его намерения прервал звук шлепающих по берегу копыт.
Букаяг припал к песку, обхватив одной рукой острый черный камень.
–Дай мне меч,– прошипел он. Но и в своем разуме Рока почувствовал слабость.
Воздух его Рощи был мглистым и утопал в тумане, и при одной лишь мысли о том, чтобы извлечь что-то из ничего, его пустой желудок затрепетал.
–Спокойно, спокойно,– уговаривал фермер, более настойчиво.
Рока моргал, все еще пытаясь прочистить глаза, затем более отчетливо увидел всадников – и длинные женские волосы.
–Жрица,– прорычал Букаяг, и пальцы его ног заскребли песок, когда он напрягся, готовый к атаке, готовый убить все, что увидит, голыми руками.
Рока поискал взглядом белую шаль и хотя ничего не увидел, предполагал, что та может быть скрыта под одеждой. Время тянулось, пока он взвешивал риски: вернуться на корабль, броситься в море или попытаться вооружить брата?
Один из мальчиков завопил, словно от удивления. Четыре волкопса взвыли и рванулись вперед, прыжками пересекая песок, их губы оттянулись назад, обнажив огромные клыки.
–Нет! Лежать!– крикнул фермер. Но собаки мчались, обуянные жаждой гона, стайным чувством и страхом.
Букаяг поднялся и зарычал.
Он свирепо, отчаянно ударил камнем с размаху первого пса и проломил тому череп. Вторая зверюга вцепилась в его незажившее бедро, но Букаяг уже выронил свое оружие и схватил двух других псов.
Он взревел и смял обоих в руках, обвив их шеи пальцами, как было с Законовещателем Бодиль.
Четвертый отпустил Рокину ногу и, оттолкнувшись от нее, вскочил на его тело, нацелив широко раззявленную пасть ему в лицо или в шею.
Но прежде, чем смог нанести урон, пес дернулся, заскулил, упал и пополз прочь, коротко вскидывая задние лапы. В его боку торчал нож из голубой стали.
Рока взглянул и увидел Аруна, перегнувшегося через леер. Несмотря на худобу и осунувшееся лицо, тот все же умудрился выглядеть самодовольным.
Букаяг посмотрел на остальных и не увидел никаких признаков дальнейшей агрессии. Он рухнул, уставился на изжеванную плоть своей все еще сломанной ноги и вздохнул.
–Что ж, попробуем по-твоему,– пробормотал он. Боль накатила так быстро, что Рока чуть не застонал. Он поднял руки вверх ладонями наружу и посмотрел на фермера.
–Мир. Клянусь Нанот, мы пришли не ради насилия.
Фермер бросил свой топор и вышел вперед с покрасневшим лицом.
–Мне жаль…– его глаза осматривали рану,– мой сын… он… это вышло случайно.
Тем временем прибыли лошади, и их всадники спешились. Женщина, здоровая и загорелая, лет тридцати пяти, носила обычную одежду; худощавый мужчина держал в трясущихся руках мясницкий нож.
Просто очередные богатые фермеры, фыркнул Рока. Ты такой же нервный, как эти дохлые псы, брат.
–Мы голодаем и ранены,– сказал он, гадая, жив ли еще Квал, и заметив, что пристальный взгляд фермера переместился к полумертвому темнокожему иноземцу наверху.– Я могу хорошо заплатить вам за помощь,– добавил Рока, не уверенный, впрочем, значат ли что-то деньги для этого типа.
–Кто твой вождь?– вопросила черноволосая матрона сильным, хорошо поставленным голосом. Она подразумевала: «Ты внезаконник?»
Рока задумался, выбрать ли кого-то наугад или понадеяться, что еще жив Айдэн из Хусавика, но помедлил, испытывая желание плюнуть и сказать, что он не нуждается в вожде.
–Его имя Букаяг, Нойон,– сказал фермер, и глаза женщины расширились одновременно с глазами всадника.
Рока молча рассматривал их лица, на мгновение удивившись, что они знают, кто он такой. Он полюбопытствовал, слышали ли они «Сказ о Последнем Рунном Шамане» из уст Эгиля или какого-то другого скальда. Или, может, они слышали о его кровавых деяниях в Алвереле. Что наговорили жрицы в мое отсутствие?
–Можете остаться здесь, пока не будете готовы двинуться в путь,– сказал фермер.– Все, чем сможете расплатиться, меня устроит.– Затем он жестом велел сыновьям подойти и помочь ему подняться.
–Они позаботятся о нас, пират!– крикнул Аруну Рока на языке Пью, увидев, как семейство обменялось взглядами.
Мастер чинга застонал, затем приподнялся настолько, чтобы посмотреть вниз. Он заговорил голосом, хриплым от долгого бездействия:
–Твои бабы. Не такие уж и страшные. Я представлял тебя с титьками.
Кряхтя, фермер и его сынки подняли Року на ноги.
Он посмотрел на полуразвалившийся корабль, мертвых псов и островитянина, который превратился в полутруп, но все еще отпускал шутки. И оттого ли, что он во второй раз пересек непреодолимое море – или ушел живым от королей и богов, чтобы вернуться из рая в страну пепла – но Рока представил себя женщиной и улыбнулся. Он корчился и смеялся, не прекратив, даже когда мальчишки с фермы вздрогнули и чуть его не уронили.
ГЛАВА 40
ДВЕ НЕДЕЛИ СПУСТЯ
Букаяг-Ублюдок. Так его называл Орден – по ходу, эпитет «Предатель» уже застолбил за собой Имлер.
Как говорили, Букаяг был убит в Алвереле два года назад, а затем весть о его злодеяниях и его смерти разнесли скальды по Спирали – главной проезжей дороге Аскома.
Его конечности, как сообщалось, разбросали по углам континента, а голову насадили на кол возле священного камня закона в назидание всем остальным разбойникам и религиозным смутьянам. Роке стало интересно, какого бедного безобразного калеку использовали вместо него, и был ли тот казнен быстро или же страдал на потеху толпе. Фермер и его семья, похоже, не знали.
–Держите прямо!– рявкнул Алтан сыновьям, его шея и плечи вздулись под тяжестью длинного дубового столба, который он держал в руках.
Наблюдавший Рока удержался от того, чтобы направить тот в опорное отверстие, понимая, что мужчина хочет своим примером научить сыновей. Ранее Рока снабдил столб железным прутом, вбитым в центр, чтобы усилить прочность, и убедил Алтана, что это позволит ему увеличить вес крыши.
Конечно, на основе собственного опыта и наблюдений в Пью он мог бы внести еще тысячу улучшений, но время еще не пришло. В будущем он создаст гильдию домостроителей – установит стандарты, которые будут побуждать людей к созданию надежных, теплых стен и очагов, будь то из дерева или камня.
