Теперь они действительно женаты. Вряд ли удастся после того, что произошло, уговорить ее подать на аннулирование брака. Да и хочет ли он этого? Не так уж плохо иметь жену-красавицу, просыпаться рядом с ней каждое утро…
Ястреб быстро выбрался из постели, не позволяя желанию ударить в голову. Не одеваясь, прошел к ванне и опустился в ледяную воду, плеснул в лицо, отгоняя остатки сна, быстро вытерся полотенцем и принялся собирать вещи, которые раскидал вечером. Затем достал синие джинсы, которые шила фирма «Леви», с ширинкой, застегивающейся на пуговицы, нашел свежую белую хлопчатобумажную рубашку и быстро оделся. А после решил приготовить кофе. Поставил кофейник на огонь, придвинул к камину стул и принялся ждать, когда закипит вода. Наконец кофе был готов. Ястреб обернулся, глядя на женщину, мирно спящую на его кровати. Чудо как хороша. «А темперамент у нее ой-ой-ой какой!» — с кривой усмешкой подумал он.
И вот теперь… она принадлежит ему, но он по-прежнему ничего не знает об этой женщине. Не знает, что произошло у них с Дэвидом. Единственное, что ему стало ясно ночью, — они не были близки.
Хотя, вполне возможно, она была бы не прочь, просто Дэвид скончался прежде, чем мисс Скайлар успела лечь с ним в постель.
А может быть, она и вовсе не имела никакого касательства к смерти отца.
Скайлар открыла глаза. Попробовала пошевелиться — тело тут же пронзила боль, от головы до самых пальцев ног. Поморщилась, приподняла голову и встретилась взглядом с холодными глазами индейца, наблюдавшего за ней из другого конца комнаты. Она замерла, постаралась с достоинством посмотреть на него, хотя и чувствовала себя крайне неловко: разглядывает, как какую-нибудь букашку…
Он был уже одет, волосы стянуты на затылке в хвост. Скайлар видела чистую белую рубашку, не застегнутую у ворота, синие брюки, плотно обтягивающие бедра. Высокий, мускулистый… Сегодняшней ночью она хорошо узнала эти широкие плечи, сильные руки, мощную бронзовую грудь, перечеркнутую несколькими шрамами.
Скайлар остановилась, чувствуя, как от этих воспоминаний участилось дыхание. Лучше не думать о нем. Это вгоняло ее в краску, воскрешало в памяти события ночи. Те ощущения, которые индеец пробудил в ней, тот голод, который просыпался от его ласк, заставляющий отвечать ему со всей пылкостью, на какую только она была способна.
Скайлар и предположить ничего подобного не могла. Она слышала от жен военных (а те узнавали это от своих мужей), что индейцы ведут себя как дикие звери, что на любовь и нежность они просто не способны.
А тут… Да, конечно, он истинное дитя природы, но чувствовалась в нем и врожденная культура, что-то такое, отчего назвать его варваром просто не поворачивался язык. Скайлар помнила рассказы Дэвида об индейцах. Они такие же люди, как и белые, говорил он. Да и все люди, будь то белые, краснокожие или черные, если им создать похожие условия, ничем отличаться друг от друга не будут. Дэвид много рассказывал об образе жизни, традициях индейцев. Единственное, о чем он умолчал, так это о том, что у него есть сын от индианки и что замуж Скайлар вышла как раз за него.
Не счел нужным он сказать об этом и сыну. Отсюда и подозрительность Ястреба. Смотрит так, будто с большим удовольствием перерезал бы ей горло и снял скальп, чем признал своей женой.
— Проснулась наконец? Отлично. Вставай, одевайся. Нам пора ехать, — сказал Ястреб, затем встал из-за стола и подошел к огню. — Я и сам несколько заспался. Но у нас масса дел. К тому же сегодня надо во что бы то ни стало попасть в Мэйфэйр, пусть даже затемно.
Скайлар окинула взглядом пол. Повсюду разбросаны вещи. Халат так и лежал там, где упал вчера вечером. Индеец сварил еще кофе. Виски на этот раз добавлять не стал, она нисколько в этом не сомневалась. Сегодня утром он выглядел собранным и полным решимости действовать. Вел себя бесцеремонно, если не сказать грубо. Впрочем, точно таким же он был и ночью — ни капли нежности, просто демонстрировал свое мастерство в умении обращаться с женщинами.
Хотя…
Да ведь и она не позволяла себе быть с ним хоть чуточку нежной, прекрасно зная, что он думает о ней. Авантюристка, погубившая его отца. Глаза внезапно защипало от слез. Скайлар поморгала. Не стоит выказывать слабость, он следит за каждым ее движением. Ее слезы в лучшем случае позабавят его, в худшем — заставят позлорадствовать. Скайлар быстро отвернулась, заметив, что индеец отошел от камина и направился к ней.
— Я же сказал: одевайся!
— Мне совершенно наплевать на то, что ты говоришь, — возразила она. — Я встану только…
Договорить ей не удалось, потому что индеец схватил ее за руку и развернул лицом к себе. Оба отчего-то одновременно опустили взгляд на смятые простыни — свидетельство бурно проведенной ночи. Скайлар вырвала свою руку из тисков его пальцев и залилась краской. «Боже, только бы он ничего не сказал! — безмолвно взмолилась она. — Только бы не начал…»
Но о том, что произошло между ними накануне, он не заикнулся.
— Я еду в трактир к Рили. Тело отца должно быть уже к этому времени там. Можешь отправиться со мной, если хочешь. Но предупреждаю, через двадцать минут я уже буду в пути.
— Мне не во что одеваться! — язвительно бросила Скайлар.
— Это еще почему?
— Ты разодрал в клочья единственное платье, которое у меня было с собой.
— Ах да, верно, — без тени сожаления протянул он. Ястреб подошел к сундуку, который стоял у кровати, и принялся рыться в нем. Скайлар подтянула к себе едва ли не до самого подбородка меховое покрывало, невольно залюбовавшись индейцем. Темная, медного оттенка кожа обтягивала высокие скулы, прямой, правильной формы нос. Суровое, точно высеченное из камня лицо принадлежало одновременно и белому, и индейцу. Иссиня-черные волосы безошибочно указывали на то, что он краснокожий, а зеленые глаза были точно такими же, как у его отца. «Странно, что я не сразу заметила их поразительное сходство», — думала Скайлар.
Ястреб резко вскинул голову, а она вспыхнула от смущения. Конечно же, от его взгляда не укрылось, как пристально она разглядывала его.
— Надеюсь, ты здесь что-нибудь найдешь, — сказал Ястреб, протягивая ворох одежды. — Не знаю точно, что сейчас женщины носят… Впрочем, чемоданы твои у Рили, так что, когда приедем, сможешь переодеться, если пожелаешь.
Скайлар изумленно смотрела на гору одежды, сваленную в ногах кровати. Панталоны и шемизетки, блузки с юбками, шляпа… Она терялась в догадках, кому все это могло принадлежать и как очутилось у Ястреба. Фасон юбок был очень прост, такие в великом множестве продавались в магазинах на восточном побережье специально для тех, кто отправлялся на запад. Когда была приобретена эта одежда, неизвестно, покрой не менялся вот уже многие годы.
Скайлар подняла глаза на индейца.
— Полагаю, твои платья будут получше, — сказал он. — Ведь ты как-никак леди Даглас.
— Нет-нет, мне вполне подойдет. Все такое миленькое, особенно если сравнить с той хламидой, что ты дал мне вчера. Надень я эти вещи раньше, я бы чувствовала себя куда увереннее.
