И вот снова расплачивается!
А вот и ручей! Так приятно зачерпнуть полную пригоршню прозрачной воды и плеснуть в лицо, охлаждая разгоряченные щеки! Нарушенная гладь воды пошла волнами. Скайлар снова плеснула водой в лицо, вдруг с удивлением подумав, что разозлилась-то она на самом деле непонятно почему. Ведь то, что они говорили, вполне могло быть правдой. Нет-нет, не на слова она обиделась, а на тон, снисходительно-насмешливый. Похоже, что бы она ни делала, Ястреб все равно не снизойдет до прощения. Как же в этот момент она ненавидела его!
Небольшие волны, которые она подняла, постепенно начали стихать. Внезапно сзади возникла огромная зловещая тень. Ужас холодной рукой сдавил горло. Кроу! Снова индейцы кроу…
Скайлар быстро вскочила на ноги. Снова ушла слишком далеко! Господи, что бы ни случилось, нужно оставаться там, где безопасно.
Она развернулась, готовая в любой момент броситься со всех ног назад.
— Скайлар!
Это Ястреб, с облегчением поняла она. Огромный, широкоплечий, руки сложены на груди, вся поза выражает крайнее раздражение.
— В чем дело? — спросила она, стараясь изо всех сил не дать вздоху облегчения вырваться из груди, не показать, как она только что была напугана. Гораздо лучше сейчас держать его на расстоянии. К тому же нельзя было не заметить, что и Ястреб тщетно пытается справиться с собой. Челюсти плотно сжаты.
— Бессмысленно все время убегать, — сказал он наконец.
— Но и оставаться мне было незачем, — возразила она. Ястреб поднял вверх ладони.
— Общество индейцев сиу живет по определенным законам. Прости, ничего утешительного добавить не могу.
— Боюсь, тебя ждет разочарование: я не умею строить вигвам.
— Мы остановимся у моего деда. — Ястреб протянул к ней ладонь. — Давай вернемся в лагерь.
Скайлар сделала вид, что не заметила протянутой руки.
— Какое счастье, что я не сиу, — холодно проговорила она. И снова на лице Ястреба отразилась внутренняя борьба, которую он вел с самим собой. Опустив руку, он заговорил, не скрывая нетерпения:
— Когда же ты поймешь? Все мы — люди. Да, сиу выбирают себе жен, заботятся о них, нежно любят. Их чувства совсем не отличаются от чувств белых людей. Жена заботится о муже и детях, а в обмен получает защиту. И любовь. Любовь мужа и детей. А если овдовеет, о ней заботится семья, друзья же мужа будут воздавать ей всяческие почести и помогать. Женщина свободна радоваться жизни, заниматься искусством, любить и быть любимой. И вести себя при этом достойно. Ей вовсе незачем хитрить и обманывать.
— В отличие от белой женщины, — заметила Скайлар. Ястреб ничего не ответил.
— В отличие от меня, — добавила она.
Он продолжал пристально смотреть на нее. Скайлар глотала слезы. Внезапно, точно вспышка молнии, она вдруг поняла, что первая причинила Ястребу боль, первая попыталась высмеять его образ жизни. Что же она рассчитывала получить взамен? Разумеется, он начал обороняться. Гораздо умнее было бы вовсе не начинать этот глупый спор.
— Мне не следовало заставлять тебя ехать со мной, — сказал он.
— Но ты заставил.
— У тебя дар приводить в ярость.
— Равно как и у тебя.
— Ты сама решила приехать на запад.
— Да, но я… — начала было она, но осеклась, не придумав достойного ответа.
— Никогда не думала, что станешь женой индейца, — закончил за нее Ястреб.
Вовсе не это она хотела сказать, но найти нужных слов никак не могла. И так всегда. Только наступал какой-то просвет и их отношения налаживались, как вдруг что-то словно ломалось и все шло под откос. Сердце подсказывало, что сейчас виноваты они оба.
— Это ты, насколько мне известно, не хотел иметь жену, — как бы вскользь заметила она.
— Но получил. Да, это моя жизнь. Ты решила остаться со мной, хотя возможность уехать тебе я давал. — Он снова протянул ей руку. Ладонь повернута вверх, жест такой примирительный! — Пойдем вернемся в лагерь.
Скайлар не двинулась с места.
— Черт возьми! — невольно выругался он. — Я предложил тебе все, что мог.
— Может, этого недостаточно.
— Чтобы получить больше, нужно самой стать щедрой.
— Ну что еще я могу дать тебе?! — теряя самообладание, выкрикнула Скайлар.
Ястреб удивленно изогнул бровь.
— Правду, — последовал прямой ответ.
— Я не лгала…
— Но и не призналась ни в чем.
— Вот и ошибаешься! Я открылась даже больше, чем рассчитывала. Больше ничего…
— Есть, уверен, есть кое-что еще. Однако, похоже, даже под пытками, даже индейцам из племени кроу не под силу добиться от тебя признания. — Ястреб больше не мог ждать, а потому схватил жену за руку и потянул за собой.
— Кроу! — усмехнулась она. — Что до пыток, то здесь ты куда изощреннее!
— Приятно сознавать, что хоть в чем-то превосходишь своих врагов, — парировал он.
— А кто я тебе? Враг?
— Ты моя жена.
— Нежеланная. Хотя временами тебе, разумеется, приходится забывать о столь неприятном факте!
Ястреб остановился так внезапно, что Скайлар налетела на него. Уткнулась носом в куртку. Почувствовала запах кожи, такой приятный. Оскорбительные слова. Да, они много чего наговорили друг другу. Однако все равно, словно помимо воли, радость оттого, что кто-то сильный всегда рядом, всегда сможет прийти на помощь и защитить, наполняла ее душу. Скайлар отступила назад и подняла глаза, встретившись с ним взглядом.
— Забыть? Ни на секунду, любовь моя. Ни на одну секунду. И позволь предупредить, лучше бы и тебе не забывать об этом.
— Я рискую своим носом? — с вызовом спросила она.
— Носом? — Ястреб изумленно поднял брови. — Что за глупости! — Схватив ее снова за руку, он притянул молодую женщину к себе, не опуская пристального взгляда. — А теперь пошли.
На губах его заиграла улыбка, зеленые глаза засветились опасным блеском. Ястреб хмыкнул и назвал ее так, как индейские мужчины называют своих жен:
— Скво!
Глава 17
Лагеря Бешеной Лошади они достигли к полудню следующего дня. Еще задолго до того, как показались вигвамы индейцев, Скайлар почувствовала, что в воздухе что-то носится. Странное ощущение, словно деревья вдруг обрели способность видеть. Перед самым въездом в лагерь их встретил индейский воин. Скайлар испугалась — поначалу он показался ей в точности таким, как те дикари из племени кроу, которые напали на нее, — чем вызвала новый взрыв раздражения у Ястреба; он не мог взять в толк, как можно их спутать: одежда, раскраска, поведение — все иное. Однако Слоан постарался успокоить ее: мало кому из кавалеристов, годами имевших дело с индейцами, удается различить их.
