Юэ Шэнь усмехнулась:
–А что здесь делаешь ты?
–Это тебя не касается,– ответил ей Хуан То.
–Значит, и это тебя не касается.– Бросив эти слова, Юэ Шэнь развернулась и пошла прочь.
Однако прежде чем она покинула поляну, Хуан То, все так же не оборачиваясь, тихо произнес:
–Бамбуковый флигель занимаем лишь мы. Юэ Шэнь, почему ты была готова к атаке?
Она остановилась, но не повернула головы. Постояв так немного, Юэ Шэнь все же пошла прочь, не проронив ни слова.
Я следил за Хуан То. Он остался стоять в темноте ночи. Окружавший его барьер уже рассеялся, позволив ветру наполнить полы длинной мантии и подхватить серебристо-белые волосы в свете луны.
Той ночью сон ко мне так и не пришел. Позже я снова поднялся с постели и взглянул на могилу Ляо Цзяня. К тому времени Хуан То успел вернуться к себе, и теперь на поляне остался лишь одинокий свет луны.
Открыв дверь своей комнаты следующим утром, я обнаружил, что Юэ Шэнь и Чао Я уже проснулись. Юэ Шэнь стояла среди стеблей бамбука, в то время как Чао Я, устроившись на каменной скамье, играла на цине. В своих развевающихся на ветру одеждах они выделялись на фоне белого снега и зеленого бамбука. Вся эта сцена напоминала прекрасную картину. Я заметил, что на балконах вдалеке успело собраться немало мужчин. В мире людей Юэ Шэнь и Чао Я были непревзойденными красавицами, с которыми не могла сравниться ни одна из местных девушек.
Вслед за мной из комнат появились Хуан То и Пянь Фэн. Юэ Шэнь внешне никак не отреагировала на появление первого, то же касалось и Хуан То. Казалось, что вчера ночью между ними двумя вовсе не произошло никакого столкновения. Я тоже решил не расспрашивать их об этом.
Хуан То подошел ко мне:
–Мы забыли кое-что важное, ваше величество.
Я поинтересовался, что же именно.
–Второй сон Син Гуй,– последовал его ответ.
Когда я вошел во второй сон Син Гуй, то обнаружил, что он был необычайно прост, а именно – абсолютно пуст. Со всех сторон меня, казалось, окружал густой серый туман, и единственным, что я услышал, стали слова Син Гуй:
–Найдите человека по прозвищу Принц, настоящее имя ему – Шан Ле.
Я спросил работника постоялого двора, был ли здесь человек по имени Шан Ле, однако он лишь почесал макушку и с улыбкой мотнул головой. Тогда я спросил про Принца и увидел, как в глазах парнишки появился страх.
–Зачем тебе понадобился Принц?– ко мне обратился один из мужчин в большом зале.
На его голове красовалась необычного вида бамбуковая шляпа, скрывавшая лицо так, что можно было разглядеть, лишь как по-особенному светились его глаза, и на секунду я заметил, как те опасно сверкнули. Плечи его укрывала темно-серая мантия, он сидел, склонив голову над тарелкой лапши.
–Ты знаешь его?– спросил я.
–Знаю.
–Что он за человек?
–Человек, который на человека вовсе и не похож.
–Значит, он – божество.
–Можно сказать и так, ведь в этом городе он и есть бог.
–Почему?
–Да потому что ни одному человеку не превзойти его положения, богатства, магии, облика и мудрости.
–Ты можешь отвести нас к нему?
–Не могу.
–Почему же?– спросил Пянь Фэн.
–Потому что мне не хочется.
Я хотел уже было подойти к нему, но почувствовал руку Юэ Шэнь на своей спине, и до меня донесся ее голос:
–Не приближайтесь к нему.
Я посмотрел на девушку. Она не сводила взгляда с того человека, и я понял, что она права, потому что и сам успел почувствовать окружавшую его необычную ауру.
Юэ Шэнь подошла к незнакомцу и, наклонившись к его уху, произнесла несколько фраз, после чего выпрямилась и улыбнулась ему. Он перевел взгляд на меня и произнес:
–Ладно, я отведу вас.
–Почему сейчас ты согласился?– спросил Пянь Фэн.
–Потому что сейчас мне захотелось,– ответил тот и, развернувшись, вышел с постоялого двора.
Мы последовали за ним, и по дороге я спросил Юэ Шэнь:
–Что ты ему сказала?
Она улыбнулась:
–Все сказало лезвие Лунного света, прижатое к его спине. А я лишь сообщила, что если он не отведет нас, то увидит, как клинок пронзит его грудь.
Я убедился, что незнакомец был не простым человеком, лишь когда он начал прытко передвигаться вперед по дорогам. Поразительная скорость: как бы быстро ни двигались мы сами, он всегда оставлял нас на шаг позади.
Он вел нас через множество витиеватых улочек, некоторые из которых были забиты оживленными толпами, тогда как другие зловеще пустынны. Казалось, что каждое место здесь он знал как свои пять пальцев.
После достаточно долгой дороги перед нами возникла огромная усадьба, и мужчина произнес:
–Зайдете в ворота и ступайте прямо до самого конца, там и найдете Принца.
Я посмотрел на вход: от него вела очень длинная дорожка, выложенная зеленоватыми камнями и укрытая снегом. В конце заснеженной тропы располагалась массивная деревянная дверь, украшенная резьбой и искусными медными кольцами в качестве ручек.
Я обернулся с вопросом:
–Он за той дверью?
Однако провожатый уже давно исчез.
–Когда он успел переместиться?– спросил Пянь Фэн.
–Это была не магия перемещения,– произнесла Юэ Шэнь.– Я уже пробовала перемещаться, когда мы вошли на западную землю, но, кажется, в этом мире на эту магию наложен запрет.
–Тогда как он так внезапно исчез?
Девушка тут же стала серьезнее:
–Таковы его способности.
Двор перед нами оказался огромным. Снег, что покрывал каменную дорожку, выпал совсем недавно – все еще девственно-белый, без единого следа на нем. Всю дорогу вперед нас окружала такая тишина, что был слышен его хруст под ногами.
Пянь Фэн постучал медным кольцом по деревянной алой двери, и та откликнулась глухим звуком, однако за ней по-прежнему стояла тишина.
–Неужели тот мужчина нас обманул?– спросил парень.
Но едва он успел это произнести, как дверь отворилась и за ней оказался не один человек, а целых семеро.
Мы вошли внутрь, и дверь тут же захлопнулась так же самостоятельно, как и открылась.
–Кто из вас Шан Ле?– обратился Пянь Фэн.
Никто не ответил.
В комнате, где мы очутились, имелось окно, в котором можно было разглядеть вид снаружи: укрытый снегом дворик, цветущую красным цветом сливу – ее цветки, припорошенные снегом, выглядели особенно завораживающе. Однако стоило подуть ветру, как снег, собравшийся на ветках деревьев, обрушился вниз, и я увидел юношу, стоявшего у окна, одетого в длинное мужское платье. Он обладал выразительным взглядом. На поясе у него висели белые яшмовые подвески, и с одного взгляда можно было понять, что они стоили огромных богатств; рядом с ними лежал абсолютно черный меч с рукояткой в форме дракона с раскрытой пастью, выполненной из белого золота. Помимо этого, в его облике не проглядывалось никаких излишеств. Одежда на нем была старая, но чистая и опрятная, и ее крой идеально подчеркивал его стать.
