Юэ Шэнь зажгла масляную лампу, и мы заметили шкаф рядом с кроватью: его двери открыли, но забыли закрыть. Полки шкафа были заполнены лечебными травами, и, как обнаружил Хуан То, тех трав, что нейтрализовали яд, внутри не оказалось.
–Похоже, что И Чжао не была Фениксом,– произнесла Юэ Шэнь.– Настоящий Феникс – тот, кто избавился от нее. Он пришел украсть травы, но И Чжао его обнаружила и поплатилась жизнью. Тут внезапно появились мы, и он сбежал, оставив шкаф открытым.
–Кто, по-твоему, является Фениксом?– спросил я ее.
–Нужно проверить комнаты,– ответила девушка.
В комнатах никого не оказалось. За исключением Чао Я, все собрались в большом зале.
Шан Ле восседал в середине, рядом с ним – Пянь Фэн. У стены место занимала Хуа Сяо, однако в этот раз она не играла на цине, а просто спокойно сидела на своем месте, а в противоположной стороне расположился прекрасный юноша с мечом, которого звали Я Чжао, рядом с ним же сидели старик Тун Се и здоровяк Юй По.
–Никто не отлучался из зала?– я обратился к Шан Ле.
–Все мы пьем здесь с самого наступления темноты, разве что Я Чжао и Юй По ненадолго отходили.
–Этого времени хватило бы на убийство?– продолжила Юэ Шэнь.
Лицо Шан Ле стало серьезным.
–Нет, этого времени не хватило бы.
–За такое время не прикончить и курицу, не то чтобы человека,– произнес Я Чжао, бросив на Юэ Шэнь холодный взгляд.
–Кто умер на этот раз?– тихо спросил Шан Ле.
–И Чжао,– прозвучал мой ответ.
В следующее мгновение Хуан То воскликнул:
–Мы упустили одну важную вещь.– И тут же куда-то направился.
Мы с Юэ Шэнь последовали за ним прочь из главного здания постоялого двора, смутно я знал, куда именно он вел.
Когда мы вновь очутились у покоев свиты Шан Ле, те уже полыхали огнем. Оказавшись там, перед морем огня, я почувствовал, словно снова вернулся в Снежную крепость, в пожар во Дворце миражей, где на полу лежало одинокое тело Ши.
Языки пламени освещали лица Хуан То и Юэ Шэнь, и я заметил, как на них сменялись эмоции.
–Как ты понял, что здесь что-то случится?– спросил я Хуан То.
–Мы упустили одну очень важную вещь, ваше величество. Вы еще помните те три лекарственные травы?
–Помню. Трава фей, огненная луна и лунная паутинка.
–Эти травы можно найти лишь на Горе божеств и в Снежной крепости, откуда простому лекарю из мира людей знать, что они помогают восстанавливать духовную силу?
–Тогда тот лекарь…
–Именно, он был чьей-то маскировкой.
–Вам лучше сходить расспросить Чао Я о том, где она сегодня была,– медленно произнесла Юэ Шэнь.
Следующим вечером, после того как И Чжао похоронили, все собрались в главном зале гостиницы. Задерживалась лишь Хуа Сяо, и Шан Ле велел слуге выносить еду.
Стол был накрыт великолепно, но никому в горло не лез и кусок – после стольких смертей подряд аппетит всех покинул. К тому моменту, когда слуга уже закончил накрывать стол, Хуа Сяо все еще не появилась. Тогда Шан Ле отослал его, а мы продолжили ждать.
Когда было уже решено, что с ней что-то случилось, она все-таки появилась. Одета Хуа Сяо была небрежно, без следа косметики на лице и выглядела очень бледной.
Я, последовав примеру Шан Ле, не стал задавать вопросов, и все приступили к ужину.
Прошло совсем немного времени с начала трапезы, когда я заметил, что выражение на лице Юэ Шэнь стало ужасно серьезным – таким, каким прежде я его никогда не видел. В руке ее появился Лунный свет, и, повернувшись, она кинулась вперед. Дверь в коридор распахнулась, и там оказался сын владельца постоялого двора. Мальчик стоял, прижавшись к столбу, а лицо его было полно испуга, широко распахнутые глазки смотрели в сторону Бамбукового флигеля. Бесконечный ужас во взгляде ребенка поразил каждого из нас.
Юэ Шэнь моментально ринулась в сторону наших покоев, и ее длинная мантия захлопала на ветру.
Я почувствовал, что это Феникс показал себя, и, переживая, бросился вслед за Юэ Шэнь. Однако уже в следующее мгновение мой живот пронзила острая боль, перед глазами все поплыло, и у меня начались галлюцинации. Обернувшись, я увидел, что, как и я, все лежали на полу. Очевидно, наша пища была отравлена.
Лишь Хуан То и Чао Я все еще стояли на черном ветру, что вздымал их мантии. Перед тем как окончательно потерять сознание, я увидел, как Хуан То, окруженный своим защитным барьером, двинулся в атаку на Чао Я, которая уже призвала свой Беззвучный цинь. Из его черных струн начали вылетать сотни белых светящихся бабочек – смертельная магия, которой Чао Я научилась у Де Чэ. Я не знал, кому из них суждено победить в этой битве на смерть, с моих губ сорвался крик, и, обессиленный, я резко провалился в непроглядную бездну тьмы.
Когда я пришел в себя, то обнаружил себя по-прежнему в большом зале. Все вокруг тоже начинали потихоньку просыпаться, и Хуан То как раз заботился о них. К моему удивлению, Чао Я находилась рядом с ним же, а уже возвратившаяся Юэ Шэнь молча стояла в углу комнаты.
Я уже собрался подойти к Хуан То и узнать, что же случилось, но взглядом он дал понять: мне не следовало ничего говорить. Наблюдая за его лицом, я пришел к выводу, что с каждым разом события становились все более непредсказуемыми.
Ко мне подошла Юэ Шэнь и присела рядом:
–Простите, ваше величество, я не смогла вас защитить.
–Главное – ты в порядке, Юэ Шэнь. Ты догнала того человека?
–Нет, чем дальше я становилась, тем слабее чувствовалась магия смерти. Тогда я поняла, что меня провели, и вернулась обратно, где и обнаружила вас уже без сознания.
На следующие несколько дней нас накрыл сильный снегопад, на постоялом дворе царила атмосфера подавленности после стольких смертей. Ночами я даже слышал в небе едва заметные голоса почивших. Отчаяние, страх, судьба, предательство, смерть, теплота, кровь, цветы вишни – все они, смешиваясь с тяжелыми хлопьями снега, обрушивались вниз, укрывая собой черную землю.
Я успел устать от гнетущего ощущения, которое оставляла после себя чужая гибель. Оно было вязким, словно ночная мгла, душило страхом. И все же покидать стены гостиницы смерть не собиралась. На этот раз она забрала Пянь Фэна.
Это случилось в полдень, когда лучи солнца аккуратно проглядывали меж качающихся бамбуковых листьев. Хуан То был со мной в комнате, и мы услышали крик Пянь Фэна. Мы тут же ринулись к нему и, оказавшись у двери в его комнату, встретили там Хуа Сяо. Она только подбежала из северных покоев и дышала прерывисто.
–Только что я… кажется, слышала…– выдавила она.
А затем замолчала, потому что заметила, каким хмурым выглядел Хуан То, и мое выражение в тот момент вряд ли отличалось от его. Мы толкнули дверь в комнату Пянь Фэна, но та не поддалась. Она оказалась заперта изнутри.
