Приладил его на первую базу и почти на два часа обложился инструкциями, чтобы все правильно подсоединить, разобраться с электроникой и подачей боекомплекта. Справился и принялся за второй. А когда нацелился на третий, громкая связь в мастерской начала шипеть.
— Алекс! — раздался взволнованный голос Мерфи. — Давай, скорее, наверх! Татьяна проснулась.
Глава 10
Я подскочил с места, отчетливо хрустнув затекшей спиной, побросал недособранноого робота и выбежал из гаража. Быстро пересек коридор, чуть не наступив на чибзика, и, перепрыгивая через ступеньки, поднялся к медблоку.
Боб с Эбби теснились у самой лестницы, не подходя к двери. Перед ним, скрестив руки на груди, стоял Мерфи и собирался закурить.
— Сейчас курнем и пойдем внутрь, — Мерфи махнул рукой за спину. — Очнулась, но пока не одупляет. Пару минут пусть хотя бы проморгается.
Роберт поднялся на цыпочки и старался разглядеть, что происходит за спиной врача. Я сделал то же самое. Внутри камеры мелькнул силуэт девушки, но как-то дерганно. Снова мелькнул. А затем еще раз и еще и если это моргание, то происходило оно всем телом, словно у девушки был припадок.
— А это нормально? То, что ее так трясет? — спросил Боб, дергая доктора.
— Пока мониторы молчат, все в пределах нормы.
Мерфи отмахнулся, уронив пепел с сигареты, и как по заказу в медблоке зажегся красный свет и запищали приборы. Жестко запищали, примерно как сотня чибзиков, если им хвосты поприжимать.
Опередив растерявшегося Боба и доктора, судорожно пытавшегося, куда-нибудь приткнуть горящий бычок, я влетел в медблок.
Татьяну трясло так, будто ее били током. Я видел раньше припадок эпилепсии, собственно, и бороться Татьяной, бьющейся в судорогах, решил так же. Моментально в голове всплыла инструкция из простейших действий. Убрать все, обо что человек может пораниться. Положить под голову что-то мягкое, повернуть набок, не держать, не пытаться разжать челюсти.
Буквально занырнул в окно камеры, которую мы до сих пор использовали в роли больничной койки. Стены гладкие, постороннего ничего нет, но судороги такие, что может и голову себе расшибить. А вынимать некуда, не на пол же. Заметил кровь на мятой «ночнушке» и на белых стенах по кругу. Мягко, как стеклянную, подхватил девушку, приподнял и стал поворачивать ее набок.
И что-то пошло не так.
Меня накрыло волной. Странной для человека, но вполне понятной для Ориджинала — волной энергетических потоков. Только ощущалось это совсем не так, как при впитывании энергии и получения опыта. Я уже много нагулял по Мерзлоте, медитируя и пытаясь познать тонкости материи этого мира. Вот только не знаю, помогло ли мне это…
Потому что голову словно засунули в центрифугу, взбаламутили там все, вынули. И запихнули уже в микроволновку. На мгновение я потерял сознание.
Очнулся или, скорее, выплыл уже в какой-то иной реальности. Не было вокруг белых стен с мигающими приборами, писк датчиков ушел куда-то на очень дальний план, отдаваясь на грани слуха вялым комариным писком.
Состояние, близкое к моим воспоминаниям о Мерзлоте, том вакууме с символами, которые я видел во сне. Точно, сон, видение — вот только не мое.
Поняв, что передо мной каким-то образам открылось подсознание Татьяны, я расслабился. Перестал барахтаться в этом омуте памяти, мысленно раскинул руки и поплыл по легкому течению.
Из темноты начали выплывать образы. Не символы, нечто другое — размытые объекты, которые постепенно обретали ту самую зыбкую четкость, которую видишь в обычных снах.
Это было какое-то помещение. Большой зал с арками, заставленный обледеневшим оборудованием. По краям в несколько ярусов стояли большие ящики, чем-то похожие на компьютерные системные блоки или даже на сервера. На каждом ярусе стояло около двух десятков таких блоков. И несмотря на обледенение, на лицевых панелях светились красные символы.
В дальней стене блестел круглый ни то щит, ни то диск. Больше метра в диаметре с отливом медного цвета и множеством граней внутри. Словно это большая микросхема. Были еще какие-то круги-экраны и постамент с неясным гаджетом.
Еще был гул. Сначала я подумал, что раз это серверная, то так могут гудеть кулеры или просто ветер шумел, гуляя в темных арках. Но потом я начал различать отдельные звуки и целые слова. Язык незнакомый, но чем дольше я вслушивался, тем отчетливей улавливал законченные формы и интонации. Напряженные, ждущие и откровенно злые.
Что-то подобное я ощущал, когда боролся с сознанием фоггера. Тот же гул множества голосов, жаждущих выбраться наружу. В Ориджа или в человеческое тело.
Действительно ли это серверная, операционный зал или некая кладовка для бестелесных фоггеров, я не знал. Но на то, что в этих девайсах сотни, а, может, и тысячи сознаний, я готов был даже поставить деньги.
Попробовал подвинуться ближе к «серверам», совершенно как в обычном сне, ощущая ноги ватными. Сфокусировался на цели, даже сдвинулся на несколько сантиметров, как заметил грязно-белое пятно, промелькнувшее на верхнем ярусе.
Резкий смазанный силуэт, вихрь поднятого снега и вокруг меня уже кружило странное костлявое существо. Тощее тело на длинных лапах, щучья голова с костяной гребень, идущий по спине и переходящий в острый хвост.
Монстр раскрыл пасть, начав шипеть в мою сторону. И повел мордой в сторону, уставившись на меня белым, довольно мерзким, глазом. А потом прыгнул…
Возможно, в том видении я инстинктивно отшатнулся, пытаясь сбить, летящую на меня «щуку». Но выпал в реальность я уже в медблоке.
Резкий запах табака и какой-то медицины. Острый локоть Мерфи, оттеснявшего меня от камеры и трясущего в руке пустой инъектор.
— Тихо, тихо, спи, девочка, — дрожащим голосом прошептал Мерфи, а потом посмотрел на меня. — Я вколол ей сильнодействующее успокоительное. Пусть поспит.
— С ней… — я не смог нормально вздохнуть и осекся на полуслове, сделал несколько глубоких вдохов и только тогда смог говорить, — с ней все будет в порядке?
— Да хрен ее знает, — вздохнул Мерфи. — Я думал, что уже. Черт, она все пальцы расцарапала. И всю камеру изнутри изгваздала. Принесите, кто-нибудь тряпку и воды! Эбби!
Мерфи обернулся на застывших у входа Боба с Эбби, а потом переключил свое внимание на мониторы. А я, наконец, присмотрелся к ранам. Кровавых пятен как-то чересчур уж много, но рану вижу только на пальцах. Покусала она их что ли? Или как-то о край порезалась? Я опять нырнул внутрь камеры и выгнулся в поисках острых предметов. И прифигел.
Только и успел что отпихнуть Мерфи, который уже лез рядом со мной с влажной марлей.
