—Дауж,— пробормотал я, отвлекшись отзахватывающего батла под микроскопом,— мини-монстры Мерзлоты.
—Теперь нужно проверить взаимодействие сосредой иреагентами,— сказала Сюин, выставляя настолике три колбочки спрозрачной жидкостью внутри.— Минутку ждем, пока яданные получу, идобавь синий реагент.
—Палец ятуда небуду сувать, если что,— явзял пробирку, надне которой лежало несколько металлических стружек и, досчитав дошестидесяти, подбросил одну стружку кобразцу.
Япосмотрел наэкран ивсе никак немог избавиться отобраза уличной драки, когда хулиганы наодиночку толпой набрасываются. Или даже нехулиганы, абойцовые псы. Астериус под микроскопом имел очень красивую структуру. Неровные соты сдовольно прямыми иаккуратными углами, внутри которых словно песчаные дюны.
Вот только любовался яэтим меньше секунды, апотом эту безмятежную красоту начали вбуквальном смысле рвать. Почуяв добычу, молекулы вируса, моментально забыли особственных разногласиях инабросились набедную стружку. Вот ужкто бедняжка, так бедняжка!
Явлучшем случае успел вдохнуть ивыдохнуть, анаэкране микроскопа вирус уже допинывал труп червивой структуры металла.
—Смотреть будешь?— яоглянулся на«стрекозу», представляя, как сней сейчас происходит тожесамое.
—Нет, янапрямую подключилась. Сейчас это зафиксируем иначнем реагенты добавлять.
—Ичто это значит?— спросил я.
—Если упростить, тосейчас выделим вирус!
—Араньше, почему немогли, зараженных-то уже много?
—Опять же, если упростить, топосле заражения онсмешивается иуже меняется, даже накраулерах,— Сюин замолчала, видимо, подбирая слова.— Акристок вэтом плане идеальный носитель. Ща, напримере еды тебе расскажу. Вот бывают ингредиенты вблюде…
—Ладно, яуже понял. Ичто мыпротивоядие прямо сейчас найдем?
—Если бы,— раздался толивздох, толисмешок.— Противоядие весь наш и, скорее всего, ваш институты искать неодну неделю будут. Иэто очень даже оптимистичный срок. Мысейчас первые данные получим, ихизучать будут. Потом образцы заберут идоставят набольшую землю, там еще более подробно изучать будут.
—Ясно, делать-то что?
* * *
Примерно через два часа унас закончились реагенты. Путем муторных переборов вариантов удалось что-то выделить. Что именно янепонял, ноСюин была ввосторге. Явсе это дело упаковал вновые пробирки изапихнул вприбор, похожий нацентрифугу. Надежно упаковал все остальное изавершил синхронизацию.
Сюин еще осталась вМерзлоте, залипла между микроскопом ицентрифугой. Гипнотизировала экраны итаймеры. Хотя, подозреваю, что «стрекозу» просто окончательно заклинило.
Чибзик суетился вокруг наших кресел, недвусмысленно намекая нато, что настало время обеда. Как только яоткрыл дверь операторской, онподорвался сместа, где сидел, вылетел изкомнаты исовсех ног бросился накухню. Как будто его там поджидал накрытый стол. Подожди, Очаровашка, еду еще надо приготовить.
Для затравки скормил ему хлебец, вответ начто услышал недовольное хрюканье. Ладно, держи печенье, пока хозяйка невидит.
Себе заварил суп изпакетика исделал бутерброд. Чуть несломал зуб охлебец, понял чувства чибзика ивыдал ему вторую порцию печенья ввиде компенсации.
Пошатался немного постанции, стараясь навести какой-то порядок. Сидя целыми днями всинхронизации, мычто-то совсем забыли обуборке. Протер кое-где пыль изажег вполне адекватное фруктовое благовоние, которую Сюин притащила вгостиную.
Типа прибрался. Хотя уверен, что Кузя был бымной очень недоволен.
Отнаведения порядка меня отвлек звонок Симонова. Япосмотрел начасы. Было три часа дня. Обычно ясозванивался состариком повечерам иотчитывался отом, что произошло задень.
—Леша, нукак жетак, а?— начала Симонов грустным отеческим тоном, аянапрягся. Такое начало несулило ничего хорошего.— Ятут навсех совещаниях бью себя пяткой вгрудь, распинаюсь навсех углах про нашу разработку, про «Борея». Доказываю, что онвМерзлоте творит чудеса. Амне вответ знаешь что?
—Догадываюсь,— явиновато вздохнул.— Илья Петрович…
—Неперебивай,— рыкнул старик.— Откуда утебя Ориджинал? Или тыдумал, что яничего неузнаю?
Мне даже стало немного неловко. Надо было действительно давно ему все рассказать, аязабегался и, получается, что отдал это наоткуп китайцам.
Сюин янепредупреждал, что мой Оридж— великая тайна. Видимо, она вразговоре сосвоим начальством онем упомянула. Нуипонятное дело, доСимонова дошло.
—Илья Петрович, простите, что сразу нерассказал. Нехотел вас подставлять.
—Нехотел, аподставил,— сказал профессор, ноуже более примирительным тоном. Онзнал, что яговорю искренне.
—Яего нашел. Исмог активировать. Ирастерялся, наверное, как-то все так быстро закрутилось.
Явкратце рассказал Симонову, как нашел Ориджа икак кнему подключился. Профессор оживился. Все, что касалось неопознанного, вызывало унего неподдельный интерес, который отодвигал навторой план остальные вопросы. После того, как яудовлетворил любопытство Симонова, онвсе жепереключился сзагадочного мира Мерзлоты нареальность.
—Алекс, молодец, что активировал. Хоть чему-то ятебя смог научить,— профессор иправда начал отходить, особенно когда все лавры поактивации яприписал результатам его наставничества.— Нонемолодец, что скрыл. Хоть, яэто ипонимаю. Тыего хотя бызарегистрировал?
—Неуспел еще.
—Плохо,— задумался Симонов.— Совету будет проще его отобрать.
—Всмысле?— яажпоперхнулся оттакой новости.
—Ачто тыхотел? Найден вслужебное время сиспользованием служебного оборудования, значит, это собственность РИПа. Такие правила,— пожал плечами профессор.
—Технически яего личным спотом нашел,— яответил довольно резко, чувствуя, что начинаю закипать. Тут мир спасаешь сэтой заразой, авместо благодарности…
—Запущенного срабочей станции,— профессор поморщился.— Леша, тынебыкуй пока. Ятебе помочь пытаюсь.
Ягрустно улыбнулся, новзял себя вруки икивнул.
—Совет точно будет обсуждать твой случай. Ориджиналов, конечно, никто еще ненаходил, но, помнится, лет пять назад Голованов обнаружил вМерзлоте артефакт один изскайкрафта, иему пришлось отдать его РИПу.
Тыздесь, прежде чего, сотрудник РИПа: разрешение наработу, проживание, техника. А, значит, Совет, захочет стрясти стебя Ориджа вобмен нанебольшую премию, либо запросит компенсацию. Что-то типа штрафа зато, что халтурил врабочее время. Голованову тогда выставили сорок процентов отрыночной стоимости артефакта.
Яажприсвистнул. Сорок процентов отстоимости? Это при самых скромных оценках— два ляма кредитов.
—Аесли партбилет настол? Ну, тоесть уволиться?— яприкинул, что если действительно, слово заслово, скайкрафтом постолу ивбега. Прожил жекак-то все это время без регистрации.
