— Я слишком поздно проснулась, и у меня не было другого выхода.
— У тебя был выход — известить меня.
— Мне очень жаль.
— Полагаю, впредь ты не будешь действовать подобным образом.
— Уверяю, я ни в коем случае не стремилась поставить тебя в неловкое положение.
Лоуэлл вмешался раздраженным голосом:
— Шона, ты должна помнить, что все мы — одна семья, мы работаем сообща. Но давайте вернемся к делу, ибо день у меня выдался долгим, и я хотел бы поужинать и поскорее лечь спать. Надо подготовиться к встрече Эндрю Дагласа.
— Подготовиться? — переспросила Шона. — Но зачем, дедушка? Эндрю — лорд Даглас, он прибывает осмотреть свои владения!
— Эндрю Дагласу здесь не место, — решительно заявил Лоуэлл.
Изумленная, Шона уставилась на младшего дядю своего отца. Лоуэлл улыбнулся ей и покачал головой. Как и у Гоуэйна, волосы Лоуэлла по-прежнему были густыми и лишь слегка тронутыми сединой, но лицо казалось более худым и морщинистым, а сегодня, после утомительного дня, годы и усталость особенно сказывались на его внешности.
— Это правда, детка, — продолжал Лоуэлл, заметив удивление Шоны. — Американцу здесь нечего делать. И ему об этом должно быть известно.
— Но земли Дагласов — его наследство, — возразила Шона. — Возможно, он захочет оставить их детям.
— А если его молодая жена окажется бесплодной? — вмешался Алистер, добродушно подмигнув Шоне.
— Нам следует подумать о том, как выкупить у него владения, — сухо заявил Аларих.
Его заявление было встречено минутным молчанием.
— Выкупить владения… — повторил Гоуэйн.
— А ведь это мысль! — пробормотал Айдан. — Наверняка они не представляют для Эндрю Дагласа никакого интереса. Он никогда не скрывал, что считает своим народом сиу. Аларих, выкуп земель — удачная мысль.
— Ясно одно: Эндрю Дагласу здесь не место. Лоуэлл совершенно прав, — произнес Гоуэйн, словно напоминая о некоем известном законе. — Я согласен и с Аларихом: выкуп собственности — превосходное предложение. — Он покачал головой, пристально глядя на Шону, словно считая ее виноватой во всех бедах. — Право первородства! — продолжал он. — Это неплохо, но норманны ввели свой закон, утвердившись в Англии. Наследниками должны быть сыновья. А когда в семье есть только дочери, состояние покойного наследует его ближайший родственник-мужчина.
— Эндрю Даглас был ближайшим родственником лорда Дагласа в момент его смерти, — напомнил Айдан Гоуэйну, который по-прежнему не сводил глаз с Шоны.
— Но теперь, когда в мире все смешалось, женщины обрели право наследования наравне с мужчинами! — заключил Гоуэйн.
— Мы никогда не подражали англичанам, дедушка, — напомнила ему Шона. — Несмотря на то что по Акту объединения Шотландия стала частью Великобритании, мы всегда держались в стороне. Завоеватель никогда не приближался к северу Шотландии, насколько тебе известно, и даже шотландцы из долин считают нас другим народом. В прошлом многие великие кланы горцев возглавляли женщины.
Гоуэйн с отвращением фыркнул:
— Слава милостивому Господу, у тебя есть мы, детка.
— Я люблю вас всех, дедушка Гоуэйн, — ласково произнесла Шона, — и благодарю Господа за вас.
— И при этом считаешь, что не нуждаешься в помощи родственников?
— Этого я никогда не говорила, дедушка Гоуэйн.
— Но ты споришь со мной на каждом шагу. То и дело забываешь о том, что принадлежишь клану Мак-Гиннисов!
Новая волна вины окатила Шону. Неужели она и сейчас забыла о том, что она — одна из Мак-Гиннисов? Дэвид Даглас жив, а она не обмолвилась об этом ни единым словом. А ведь эти люди — ее семья. Но кто-то преследовал ее и пытался убить. Только не ее родные! И все-таки она не могла признаться в том, что видела Дэвида. По крайней мере пока. Айдан прокашлялся.
— По-моему, сейчас не время спорить о праве первородства или правах мужчин и женщин, а также противоречить друг другу.
— Ох уж эти женщины! — пробормотал Лоуэлл, улыбаясь и покачивая головой.
— В конце концов, на троне восседает королева Виктория, а бедняга Альберт всего-навсего принц! — подсказал Алистер.
Отец одарил его острым, как кинжал, взглядом.
— И потом, вспомните про добрую королеву Бесс! — не унимался Алистер. — Ее правление длилось бесконечно!
— А еще у нас была добрая королева Мария, — сухо подсказал Айдан, — которая чуть не стала причиной гибели своего народа!
— Да, но Мария Шотландская произвела на свет будущего короля Англии Якова I, кровь которого и сейчас течет в жилах монархов! — напомнила Шона. — И потом, у Марии не было бы столько забот, если бы мужчины не устраивали заговоры за ее спиной.
Шона ощутила острый укол тревоги, когда все ее родственники одновременно уставились на нее.
Неужели они недовольны ею? Разговор поначалу казался ей шуткой, но может, она ошибалась? Гоуэйн долго не мог успокоиться, узнав, что она унаследовала титул леди Мак-Гиннис и заняла место главы клана. Этого он никогда не скрывал и, по-видимому, вспоминал об этом с большим раздражением. Но неужели недовольство заставило его решиться… на убийство!
Если она погибнет, Гоуэйн, как старший из выживших братьев ее деда, унаследует титул. После Гоуэйна он перейдет к Алариху, затем — к Алистеру. А после них, если ни один из братьев не оставит потомства, право наследования получат Лоуэлл и Айдан.
Может, она поступает глупо, веря в святость родственных уз? В конце концов, вчера ночью ее преследовал незнакомец с мечом. И намеревался убить. Но труп так и не нашли. Дэвид спрятал его — в этом не могло быть сомнений.
— Замечательно! — пробормотала Шона вслух, оглядывая стол. — Значит, вы мной недовольны.
— Не в этом дело, детка, — с усталым вздохом ответил Гоуэйн. — Мужчины лучше способны справляться с делами, и ты находишься под нашей защитой. Мы обязаны найти для тебя достойного мужа, но при этом останемся одной семьей. Мы позаботимся о том, чтобы выкупить владения Дагласов. Айдан, проверь наши средства и посмотри, сумеем ли мы совершить сделку с Дагласом. Может, ему понадобятся деньги, чтобы вооружить свой языческий народ, и тогда у нас появится шанс. Алистер, подумай, как убедить его в том, что ему будет лучше передать свою собственность и хлопоты нам. Аларих, заранее приготовь то, что мы сможем продать, если понадобятся лишние деньги.
— Да, отец, — кивнул Аларих.
— Ну что же, — пробормотала Шона, — по крайней мере мы планируем сделку, а не убийство…
Ее слова были встречены гробовым молчанием. Наконец Гоуэйн опомнился и сердито предупредил:
— Думай, что говоришь, дорогая!
— И этим будет ограничено мое участие в деле? — поинтересовалась Шона.
