— Ты выпытала у меня все что смогла. Теперь моя очередь. Так что же произошло в ту ночь, когда, как все считают, Дэвид погиб? Если ты сумеешь вспомнить все подробности, может быть…
— Я тысячу раз вспоминала все до мелочей. Но так и не нашла ответа.
— Расскажи мне, что случилось. Может, я смогу помочь — говорят, со стороны виднее.
Шона почувствовала, как наливаются жаром ее щеки.
— Алистера обвинили в краже. Я была уверена в себе, не сомневалась, что сумею отвлечь Дэвида разговором надолго, так, чтобы мои дедушки и кузены успели уничтожить свидетельства преступления Алистера, разыскав их в кабинете Дэвида или в покоях хозяина замка.
— Почему же все кончилось гибелью Дэвида?
— Не знаю.
— Послушай, я должна знать все подробности. Ты вызвала Дэвида в конюшню?
— Да. Но потом… не помню. Я закрыла глаза. Вокруг была темнота. Я… — Она помедлила и с горечью пожала плечами. — В вино, которое мы пили, было подмешано какое-то снадобье. Предполагалось, что его выпьет Дэвид, но он что-то заподозрил и поменял бокалы местами. Я была рядом с Дэвидом, когда внезапно все смешалось. Помню темноту и тени, а затем — огонь. И я очнулась. Рядом с…
— Обугленным трупом, — закончила Сабрина.
— Это было ужасно, — вздрогнула Шона.
— Но неправдоподобно. Кто-то подменил Дэвида трупом человека, погибшего в конюшне. Неплохо задумано, верно?
— Ты права. Но Алистер не совершал преступления — в этом я уверена. Смерть Дэвида стала для него страшным ударом. Он мучился угрызениями совести, считая, что это случилось по его вине, он стыдился того, что мы предприняли ради него, а когда оказалось, что Дэвид погиб… или когда мы решили, что Дэвид погиб… — Она осеклась и взглянула на Сабрину. — Лорд Дэвид ни в чем не разобрался, — сердито продолжала она. — Он просто обвинил Мак-Гиннисов, даже не подозревая, что мы пережили, думая, что он погиб!
— Шона, ты должна понять: кто-то здесь желал его смерти.
— Тогда почему же он выжил?
— В этом и состоит загадка, — произнесла Сабрина.
— И ты знаешь ответ? Сабрина на минуту задумалась.
— У меня есть предчувствие…
— Какое?
— По-моему, тут замешано несколько человек…
— Вся наша семья? — подсказала Шона в приливе гнева. Сабрина покачала головой.
— Этого я не говорила. Я только намекнула, что один человек был бы не в состоянии справиться с этим делом. Нас догоняют, — предупредила она, понизив голос, а затем угрожающе добавила: — Не смей проболтаться моей сестре или зятю, понятно? Ты должна молчать — ради меня.
— Сабрина, я…
— Обещай мне.
— Я не вправе разглашать твои тайны, — напомнила Шона.
Сабрина испустила вздох облегчения и повернулась, обращаясь к приближающимся Ястребу и Гоуэйну.
— Какой чудесный вечер!
— Ночь лунной девы будет еще чудеснее! — заверил ее Гоуэйн.
— В этом я могу поклясться, — добавил Алистер, обгоняя их. — В Ночь лунной девы никогда не бывает ни дождя, ни холода, ни инея.
— Ждать осталось уже недолго, — подхватил Ястреб. Шона заметила устремленный на нее взгляд, и ее охватила тревога.
— Да, еще три дня, — негромко подтвердила она.
Комната Шоны в башне замка была пуста. Мэри-Джейн приготовила для нее теплую ванну, воду в которой можно легко подогреть, добавив несколько ведер кипятка. Шона раздула огонь в камине, нагрела воду и вымылась, не переставая ждать. Она ждала Дэвида… Однако он не появлялся.
В эту ночь Шона увидела страшный сон. Она бегом пересекла долину между замком Мак-Гиннисов и Касл-Роком и взбежала на холм, уверенная, что кто-то преследует ее. Она миновала Касл-Рок, слыша шорох и тяжелый топот за спиной. Впереди лунный свет серебрил воды озера. Надо добраться до берега. Из глубины озера выйдет оборотень в звериной шкуре. Этот оборотень, получеловек-полузверь, а может, демон, спасет ее…
Но от воды ее отделяли камни друидов. И главный камень — алтарь. Шона не помнила, как подбежала к нему, но вдруг оказалась совсем рядом и споткнулась. Преследователь уже настигал ее. Она чувствовала на спине его горячее дыхание. Ощущала тепло чужого тела…
Пальцы, протянувшиеся из-за ее спины, сжались вокруг ее шеи. Она упала на алтарь и перекатилась, чтобы спрыгнуть с другой стороны. Но едва Шона повернулась, ей предстало кошмарное видение. Она лежала рядом с трупом — обгоревшим, страшным, с искаженным лицом, черным ртом, разинутым в последнем жутком вопле агонии и смерти.
Она проснулась внезапно, дрожа, задыхаясь и надеясь, что собственный крик ей только приснился. Но тут с ее губ чуть не сорвался второй — ее обхватили сильные руки.
— Что случилось? — послышался из темноты низкий шепот Дэвида, и Шона почувствовала, как он садится рядом.
Он пришел, поняла она. Он провел ночь у огня, как страж. Он опять застал ее врасплох, прокравшись в комнату под покровом темноты и тишины, как призрак. Оборотень, вышедший из озера, появляющийся рядом, когда ему вздумается, и пропадающий из виду так же неожиданно. Решительный, готовый воспользоваться своими преимуществами.
— Шона! — напомнил о себе Дэвид. Она слабо покачала головой.
— Ничего. Просто приснился страшный сон.
— О мертвеце? — спросил Дэвид.
Она отстранилась, чтобы посмотреть ему в лицо в тусклом свете камина. Он прищурил глаза, сжал губы, но, по-видимому, не собирался ни обвинять ее, ни насмехаться.
— Да, о похороненном мертвеце, — подтвердила она.
— И обугленном?
Ее охватила неудержимая дрожь. Как странно! Казалось, Дэвид успевает побывать везде, где бывает она, и слышит все, что она говорит.
— Сегодня я говорила с Эдвиной Мак-Клауд…
— И что же?
— Она заявила, что в твоей могиле похоронен другой человек.
— Проницательная женщина.
— Но откуда в ней эта проницательность?
— Она всегда была умна, — заметил Дэвид. — Может быть…
— Может быть — что? Пришло время объявить, что ты жив?
— Не совсем так.
— Тогда что же?
— Пожалуй, пора убедиться, не похоронен ли в моей могиле каторжник, место которого я занял.
— Каторжник?
— Это долгая история. И потом, она не имеет значения.
— Для меня — имеет.
— Пусть так, но сегодня я не расположен рассказывать ее.
— Но я хочу знать…
— Шона, расскажи, что случилось с тобой в ночь пожара? — потребовал Дэвид.
— Меня вытащили из конюшни — не знаю кто. Помню только, я очнулась уже снаружи — рядом с твоим трупом.
