— Я не нуждаюсь в советах…
— Нет, нуждаешься. Ты считаешь, что у тебя, как у кошки, девять жизней, но насколько мне известно, ты уже потратила несколько из них.
— Черт побери, Слоан, будь добр уйти!
— Нет.
— Тогда мне совершенно необходимо выпить. Глоточек бренди. Некоторые врачи утверждают, что немного спиртного только на пользу женщинам в определенном положении.
Она потянулась за бокалом, но Слоан отнял его и вновь взглянул на Сабрину так, что ее тело охватило пламя.
— Когда-то я был не прочь посмотреть, как ты хлещешь виски, но время теперь неподходящее… Увы, дорогая, теперь тебе придется отказаться от спиртного. Слишком уж часто ты топишь в нем рассудок.
— Почему ты так жесток ко мне! Темные глаза Слоана посерьезнели.
— Спиртное вредит женщинам, которые ждут детей, я не раз слышал об этом.
— От кого? От женщин сиу? Он приподнял бровь.
— Да, — просто ответил он.
Сабрина уставилась на свои руки — пальцы еще дрожали. Как все нелепо! И встретились они со Слоаном при страшных, отвратительных обстоятельствах…
Может быть, она и вправду боялась. Боялась ночи, проведенной с ним, его силы, чувств, которые он возбуждал в ней. Но самое главное — он служил в кавалерии США и вместе с тем был индейцем сиу, он был невероятно опасен, брал все, что только хотел, требовал, что считал нужным.
Она закрыла глаза, приложив ладонь ко лбу.
— Сейчас я не в силах говорить об этом…
Смех Слоана привел ее в ярость. Сабрина села, воззрившись на него.
— Имей в виду, сейчас я чем-нибудь запущу в тебя! — раздраженно предупредила она.
— Из тебя и вправду получится настоящая красотка с юга, но не могу представить тебя в истерике.
— В истерике?! Да знаешь ли ты, сколько мне пришлось торчать в склепе?
Он посерьезнел.
— Ты права. Похоже, у тебя талант нарываться на неприятности.
— На эту неприятность я не напрашивалась…
— Ты, насколько мне помнится, одна бродила по кладбищу среди ночи?
Он вновь сумел поставить ее в глупое положение.
— Я услышала детский плач, — попыталась защититься Сабрина.
— Это меня и утешает — из тебя получится отличная мать.
Сабрина снова уставилась на свои ладони.
— Слоан, я хочу, чтобы ты знал: передо мной у тебя нет никаких обязательств, — объяснила она, стараясь не встречаться с ним взглядом. — Я ни в чем не обвиняю тебя…
— Не обвиняешь? — переспросил он, высоко подняв бровь. — Поскольку с тех пор как мы познакомились, ты не сказала мне ни единого правдивого слова, едва ли у тебя есть право винить меня.
Сабрина стиснула зубы, стараясь обуздать ярость.
— Ты ничего мне не должен!
— А ты мне — должна, — мягко возразил он. — Я знаю, что тебе необходимо заснуть, и ты заснешь — после того, как выслушаешь меня. Я не брошу на произвол судьбы своего ребенка, несмотря на то что ты хотела бежать от меня, отправившись сюда.
— Это неправда! — воскликнула Сабрина, но тут же поняла, что Слоан ей не поверит.
— Нет, Сабрина, я не позволю тебе подвергать свою жизнь опасности в попытке избавиться от ребенка индейской крови.
Сабрина задохнулась и воззрилась на него в неукротимом бешенстве.
— Ублюдок! Ничего подобного я и не собиралась делать!
— С точки зрения белого человека, я и вправду индеец, несмотря на то что еще мой дед воевал на стороне американцев. Возможно, ты будешь считать, что вышла замуж за ублюдка, но ты ошибаешься.
— Я…
Она осеклась и задрожала, взволнованная не только появлением Слоана, но и тем, что он все знал и понимал. И она больше не могла отрицать того, что с ней произошло, не замечать жизнь, пустившую корни в ее чреве.
Вероятно, вначале она действительно хотела избавиться от ребенка, но, вспомнив, что Слоан наполовину сиу, испугалась. Она мечтала об избавлении до тех пор, пока чуть не погибла сама, и росток жизни в ней заслонил весь остальной мир. Но больше всего ее тревожило не происхождение Слоана, а его способность не только приводить ее в ярость, но и возбуждать.
— Слоан, тебе незачем жениться на мне. Я не хочу выходить за тебя замуж.
— Ты намерена отдать ребенка мне?
Одного взгляда в глубину карих глаз хватило Сабрине, чтобы понять: это не пустая угроза.
— Нет! Ты не отнимешь моего ребенка!
— Прежде всего он мой.
Сабрина облизнула губы и решила прибегнуть к новой тактике.
— Откуда тебе знать? Может, ты был…
— И тем не менее я знаю.
Убежденность Слоана ошеломила Сабрину. Пока она молчала, Слоан направился к двери, прислонился к ней спиной, съехал на пол и надвинул шляпу с пером на глаза.
— Слоан, что ты делаешь? — перепуганно воскликнула Сабрина. — Прошу тебя, уходи! Я… не хочу за тебя замуж. И не выйду!
Он приподнял шляпу.
— Ты не хочешь замуж за меня? Или за дикаря? — невозмутимо спросил он.
— Я… — начала она и осеклась, ибо ее зять был метисом, но женился на ее сестре.
Сабрина не могла не испытывать странных чувств по отношению к индейцам и была не в силах прогнать страх. Слоан — один из них. Несмотря на обаяние, в нем таился огонь. Его привлекательность была… красотой дикаря. Красотой, способной соблазнить любую женщину. Он вел жизнь, о которой Сабрина не могла даже помыслить. Она была для него игрушкой, развлечением и вместе с тем часто вызывала у него гнев. И он желал ее… Но никогда не смог бы полюбить.
— Я… не могу… — начала она.
— Договаривай.
— Я не могу…
— Выйти замуж за дикаря? — подсказал он.
Щеки Сабрины вспыхнули. Только биение жилки на горле выдавало его гнев. Он проговорил ровным голосом:
— В сущности, с разговором о браке пока можно подождать.
— Значит, ты… уйдешь?
Он улыбнулся, насмешливо скривив губы.
— Я возьму на себя обязанности охранника — тебе понадобится охрана на случай, если вновь появятся люди в плащах.
Сабрина задохнулась, но с удивлением поняла: ей и вправду будет спокойнее спать, если Слоан останется здесь, под дверью.
— Прошу прощения, Сабрина, но обстоятельства сложились так, что тебе придется выйти замуж за дикаря. За меня.
— Слоан, ты не заставишь меня стать твоей женой, если я этого не захочу, — в отчаянии прошептала она.
Минуту он молчал, затем снова надвинул шляпу на глаза.
