Я откинул голову, разминая шею. Про журналистов вовсе забыл. Раз в два года Болфорд открывал двери и впускал прессу. С моим правлением, в университете появилось десять бюджетных мест. И освещение всех возможностей университета, привлекало к нему куда больше внимания, чем таинственность и закрытость. Для многих Болфорд стал мечтой, подобно письму в школу магии и волшебства. Им грезили. Клеили на доску желаний. Ставили на заставку телефона. И язнал об этом, ведь перед началом учебного года лично ездил к кандидатам и проводил собеседование. Не имело значение, в какой стране и условиях они жили. Куда важнее, зачем им этот университет.
—Я проголодалась. Составишь мне компанию?— Джесс с трудом поднялась с кресла. Я подскочил, подставляя ей локоть.
—Сочту за честь.
—И почему мне не двадцать? Кстати, в четыре часа собрание в общем зале. Ты заглянешь?
—Конечно.
Глава 16. Кэтрин
Галдеж в общем зале действовал на нервы. Все буквально не могли усидеть на месте, безостановочно обсуждая предстоящую вечеринку в честь начала учебного года. Словно больше не очем было поговорить.
Мою раскрытую ладонь поглаживал подушечкой пальца Тайлер. Очередная книга с полупустой пачкой стикеров покоилась на его коленях. Даже он немог сконцентрироваться в этой суматохе. Энтони сидел перед нами, заигрывая с какой-то брюнеткой. Девушка смущенно хихикала на каждую шутку, вздрагивала, когда он якобы невзначай касался ее руки. Но отдухоты и шума я была не внастроение и даже не стала комментировать его попытки.
Монета отца полетела вверх. Этот ублюдок, вероятней всего, планировал организовать зимний бал в нашем особняке. И, взяв организацию на свои плечи, по всей видимости, привлек внимание партнеров. Из головы не выходили слова Агаты. И скаждым днем я все больше соглашалась с ней: отец потащит меня на этот бал. От одной лишь мысли в венах бурлил адреналин. Внутренний голос шептал бежать. Скрываться. Прятаться. Подделать документы, одолжить деньги и уехать в одиночку. Я нехотел видеть то место, которое Шарлота иВиктор называли домом. Подсознание как назло подкидывало образ матери: презрительное выражение лица, идеальные темные волосы, мягкими локонами лежащие на плечах, и стальной взгляд без капли любви и понимания. Словно я самая огромная ошибка в еежизни. Позор. Крах.
Со дна поднимался клубок неприятных чувств. Он царапался, бился, терзал и сдавливал грудь. Я вновь ощутила себя зверьком на золотом поводке и сошейником, украшенным бриллиантами и платиновыми шипами во внутренней части. Каждое неверное движение или слово, и шипы вонзались в шею. И ядумала, что умудрилась выбраться из этого дерьма и швырнуть модный аксессуар родителям в лицо. Но тогда почему свобода отдавалась на языке горечью?
Потому что уШарлоты иВиктора на этот раз длинный поводок.
Беги.
Тайлер обхватил мою руку и нежно поглаживал местечко между большим и указательным пальцем. В серых глазах плескалось спокойствие. Я готова была утонуть в нем, чтобы отмыться от страха, что грязными лапами прошелся по телу. Мне казалось, что отец сейчас войдет в общий зал. Что его карие глаза найдут мои. Что он вскинет палец, и охрана заломит мне в руки. Сердце забилось где-то в области горла. Я немогла вдохнуть. Внезапно возникшая пелена перед глазами размыла образы людей, которые входили в зал. Но стук мужских туфлей басом звучал в ушах. Я ссилой сжала руку Тайлера, вонзая острые ногти в мягкую кожу. Он даже не дернулся. Склонился ко мне и чуть коснулся горячими губами ухо.
—Это Нейт,— шепнул он.
Я несколько раз сморгнула, прогоняя дымку. Перед нами и вправду стоял Нейт. Его брови чуть нахмурились, когда он заметил меня. Но яне могла натянуть привычку маску, отчего ощущала себя голой. И пускай Нейт входил в число тех, перед кем я могла снять одежду. Но оголить израненную душу?
Ни одно слово не долетело до моих ушей. Все они казались пустым набором звуков. Внутренний голос все еще требовал бежать. Тайлер опустил ладонь на дрожащую коленку. Я даже не поняла, что меня трясет.
Шумно вянув носом воздух, я осмотрелась. Студенты жадно внимали словам, произнесенным женским голосом. Мне же показалось, что стены общего зала начали сдвигаться.
—Я немогу,— одними губами произнесла я, поворачиваясь кТайлеру. Глаза наполнились предательскими слезами. И было плевать, что на глазах у двухсот человек я расплачусь.— Пожалуйста, Тай.
Он поднял руку и что-то сказал. Слова потонули в какофонии звуков в голове.
Беги.
Тайлер взял меня за руку и вывел из класса. Но ив коридоре не стало легче. На негнущихся ногах, я направилась в сторону улицы, преодолевая ступени, что расплывались перед глазами. Мне нужен был воздух, ветер, шум деревьев, капли дождя. Что-то, что могла напомнить о свободе. Там я бысмогла убежать. Хотя бы попытаться.
—Подожди.— Тайлер стянул с себя пуловер. Теплая ткань пахла чем-то свежим и слегкими восточными нотками. Так же ощущалась ночь на природе. Любая ночь наБагамах.
Дрожь не прекратила бить по телу, наоборот, усилилась. Я жадно вдыхала воздух, словно все это время пробыла под водой. Взглядом судорожно осматривала парковку в поисках машины.
—Мы можем в любую секунду сесть и уехать. Снять денег столько, сколько нужно для переезда на другой континент. Но это ничего не изменит. Все будет повторяться, Кэтрин. Ты несможешь убежать от мыслей, воспоминаний и самой себя.
Мерзкие слезы скатывались по щекам, подтверждая правдивость слов Тайлера.
—Почему они не оставят меня в покое?— Дрогнувшим голосом спросила я.
—Я быхотел сказать, что все дело в любви, но твоим предкам не ведомо смысл и значение этого слова. Я незнаю почему. Пойдем в комнату, ты вся дрожишь.
Тайлер притянул меня к себе, обхватил холодными ладошками лицо и внимательно заглянул в глаза. Большой палец невесомо скользил по коже. С каждым движением мое дыхание выравнивалось. С каждой секундой страх возвращался в свою берлогу, снимая оковы с тела. Серые глаза с едва заметными зелеными крапинками пронзали насквозь, добираясь до самой души.
—Это когда-нибудь закончиться. Рано или поздно. Мы совсем справимся.
—Кэтрин,— голос Нейта заставил меня вздрогнуть. Первым на него посмотрел Тайлер, словно хотел убедиться, что он непричинит мне вреда.
Я постаралась улыбнуться, но уголки губ не желали ползти наверх. Да иглаз не коснулась бы эта улыбка.
—Мы можем поговорить?— Нейт стоял с протянутой рукой. Внутренний голос не просто требовал бежать. Он кричал. Горланил. И практически заставил меня отшатнуться, ноНейт спустился по ступенькам и подошел вплотную.— В моем кабинете.
—Я пойду с вами,— внезапно сказал Тайлер. Нейт благодарно кивнул, но яникак не могла понять, с чем связанна эта благодарность. Мне казалось, что в голове витает туман, плотной пеленой окутывая сознание. Может быть все происходящее сон? Разрушенная Виктором иШарлотой психика пытается подкинуть иллюзию. Однако кабинет Нейта и рука Тайлера на пояснице выглядели и ощущались более чем реальными и настоящими.
