Я резко приподнял ее иопустил на дрожащие ноги. Кэтрин растеряно облизнула и без того влажные губы. Карие глаза блестели ярче любых рождественских огней. Я едва не кончил, окинув взглядом потрясающие формы. Мне нравилось, что Кэтрин не стеснялась. Не пыталась закрыться и скрыть от взора восхитительную грудь, плоский живот и гладковыбритую киску. Я быстро повернул ее ксебе спиной. Она охнула, но сразу раскусила мой план. Ее задница приподнялась, соски уперлись в стену. Я пристроил член ко входу и одним движение вошел. Крики заполнили душевую. Кэтрин отвечала на каждый толчок. Цеплялась руками за ровную стену, отправляя каждый звук прямо мне в яйца. Я мягко намотал ее волосы на кулак, чуть оттянув на себя. Левая рука проследовала от груди до клитора. Кэтрин любила, когда я уделял ему внимания. Круговым движениями, я ласкал пульсирующий бугорок. Звук моего имени ударился об стены кабинки. Я больше не сдерживался. Раз за разом врывался в нее, чувствуя скорую разрядку. Кэтрин тоже была близка. Она сжала бедра, не давая возможности выскользнуть ладошке. И без того рваное дыхание стало прерывистым. Мышцы тисками сжали мой пульсирующий член. Каждая клеточка тела напряглась в ожидании. Последний толчок и оргазм разрушительной волной прошел по телу. Я устало прижался к ней, чувствуя, как она содрагается. Голова закружилась от ощущений и пара. Жар становился нестерпимым.
—Нейт.
Я заглянул в еекарие глаза, видя все то, что не могли произнести губы. Такого рода чувства были чужды для Кэтрин. Она привыкла, что лишь ограниченное количество людей может любить ее. Желать ей счастья и добра. Но то, что между нами, совершенно не вписывалось в еемир. Любить и быть любимой. Отдавать и принимать. Желать большего. Желать вечность.
—Я люблю тебя,— на этот раз Кэтрин опередила меня.
Глава 34. Кэтрин
Нейт сумел пробить мою броню. Снимая слой за слоем, он пробирался в самые потаенные уголки души и сердца и чинил все то, что казалось, безнадежно сломано. Я училась заново доверять. Безвозмездно принимать и искренне отдавать. Целоваться без повода, часами обниматься и разговаривать. И снетерпением ждать новый день, чтобы получить очередную порцию эмоций.
Мне всегда была чужда сентиментальность. Я непривыкла открыто выражать чувства, если они начинались на букву л.И все причины вели в детство. В мой день рождения. И день смерти брата.
Я просыпалась рано утром и первым делом проверяла комнату на предмет подарков, шариков, торта. Но кроме идеального, практически стерильного порядка — ничего не находила. После бежала вниз, надеясь, обнаружить толпу в цветастых колпаках, с дудками и плакатами. Но напервом этаже разгуливал лишь персонал, а срадостным возгласом появлялась Поппи. Она же готовила мне печенье и пыталась развлечь. Шарлота иВиктор приезжали только на следующий день. Сухой кивок от отца и был поздравлением.
До восемнадцати лет я была обиженным ребенком. Тем самым, что демонстративно отсаживался, надувал губы и страдал, в товремя как все остальные продолжали радоваться и жить. И только Тайлер показал мне эту ситуацию с другой стороны. Родителям в любом случае плевать. А моя обида, взращенная слезами и горем, мешает только мне. И можно всю жизнь лишать себя всего, однако больно будет лишь мне. Я выбрала не самые удачные способы, чтобы решить эту проблему, но это куда лучше, чем днями напролет валяться в бунгало и смотреть фильмы и сериалы.
Двадцать первый день рождения я планировала провести тихо. С небольшим ужином, несколькими бокалами вина и сексом сНейтом. Тем более, это наш последний день в доме Агаты. Завтра начнется Болфорд, где у меня накопилось много проблем. Но чего я точно не ожидала, так это нашествие шариков и глубокий голос Мэрилин Монро, льющийся из динамиков.
Сонная, я спускалась с лестницы. Ступни коснулись чего-то мягкого. Розы. лепестки ковровой дорожкой вели куда-то на кухню. Волнение разлилось в груди, ускоряя пульс. Даже ладошки вспотели от предвкушения. Я нехотела спешить, но вместо этого внеслась в комнату, едва не уронив одну из тысячи ваз.
—С днем рождения тебя!
Пульс ускорился. Сердце так быстро забилось о ребра, что я испугалась, как бы они не сломались. Энтони кинулся первый, сгребая в медвежьих объятиях. Предательские глаза заслезились. Ком подступил горлу. Я едва не зарыдала, заметив дурацкие колпаки и хлопушку в руках Тайлера. Конфетти вырвались на свободу. Разноцветные бумажки разлетелись в разные стороны, сверкая и совершая пируэты. Энтони выпустил из объятий. Ко мне подошел Тайлер. Уголки его губ приподнялись. Мы оба понимали, что не можем больше поздравлять друг друга в привычной манере. Тем не менее, он обвел руками мою талию и скромно поцеловал в щечку.
—Ты все знаешь,— его дыхание опалило мочку уха.
Я кивнула. Глупая детская улыбка играла на губах. Но при виде счастливой Агаты, она стала еще шире.
—С днем рождения, лиса!
—Спасибо!— мой голос стал выше на несколько октав. Я недействительно не знала, как правильно реагировать на поздравления. Из-за волнения руки чуть тряслись, а дыхание сбилось. Я цеплялась заАгату, боясь, что не устою на ватных ногах.
Когда настал черед Нейта, я практически была на грани обморока. Столько эмоций нахлынули разум. Осколки моего сердца не понимали, как такое возможно. Может, это сон? Детская, забытая годами фантазия? Кто-нибудь мог бы меня ущипнуть?
Нейт не стал церемониться: наклонился и оставил легкий поцелуй. Сотни бабочек в животе встрепенулись, расправляя крылья.
—Когда вы успели?— Пискнула я, мысленно отвешивая себе пощечину. Господи, где мое самообладание?
—Пока ты спала,— мягко улыбнулся Нейт, проведя пальцем по щеке.— Закрой глаза.
Я едва не подпрыгнула на месте. Заметка на будущее: запретить праздновать мое день рождение. Иначе к вечеру я превращусь в лужицу, безостановочно благодаря всех.
Терпением я точно не отличалась. Нейт усмехнулся, заметив, как я пыталась приоткрыть один глаз. Он шикнул и развернул спиной к себе. Что-то прохладное легло на ключицы, вызывая армию мурашек. Пальцы потянулись к цепочке. Скользнули по звеньям, добираясь до кулона. Птичка. Маленькая птичка с расправленными крыльями. Я едва сдержала визг. Аккуратное украшение из белого золота идеально смотрелось на шее.
—С днем рождения, Кэтрин.
Благодарность застряла в горле. Я немогла сказать ни единого слова. Лишь смотрела. Нейт умел улыбаться глазами. Тайра Бэнкс бы оценила.
Я обернулась. Тайлер сЭнтони держали в руках огромные букеты роз. От ихаромата кружилась голова. Агата же несла торт со свечами. Черт, к утру дом точно будет затоплен моими слезами.
—Загадывай желание, Кэтрин,— пропел Энтони, танцуя с букетом.
Я громко выдохнула, умоляя сердце сбавить ритм. Не хотелось бы получить инфаркт в собственный день рождения. Свечи подрагивали от моего сбившегося дыхания. Ладошки вспотели и одновременно зудели. Мне хотелось спрятаться от внимания, с учетом того, что я всю жизнь так отчаянно пыталась быть в центре событий. Мысли разом вылетели из головы, оставляя лишь одно крохотное, но сильное желание. Я закрыла глаза, набрала полную грудь воздуха и задула все до единой. Со всех сторон послышались крики и овации. Руки Нейта скользнули по талии, прижимая к своей груди. Поцелуи обрушились на шею. Бабочки ликовали, отплясывая страстное танго. Это лучший день рождения в жизни.
