Мы ехали сТайлером в такси, в товремя, как Нейт решал какие-то вопросы сШоном. Салон красоты Шарлоты находился в самом центре города. Безумно дорогое место, которое Виктор выкупил, чтобы отмахнуться от женушки. Я знала, что Шарлота там. Об этом сообщила Линда, поддерживая связь с некоторыми сотрудницами. Любопытно, что оружие, которое на меня наставила Шарлота, теперь направлено на нее.
Когда машина остановилась, я неспешила выходить. Тайлер сжал мою руку, помогая настроиться на самый неприятный разговор в жизни. Еще несколько минут я восстанавливала дыхание и собиралась с мыслями. И наконец открыла дверь.
Внешний дизайн салона был выдержан в любимом стиле Шарлоты: классическое, с четкими линиями и едва заметными украшениями. Я надавила на ручку и потянула тяжелую дверь. В нос ударил аромат роскоши, богатства и лжи. Мраморные полы сверкали в свете аккуратных люстр. Девушка на ресепшене оторвалась от экрана и окинула меня быстрым взглядом, оценивая, не ошиблась ли ядверью. Она меня не узнала, ведь я была не частым гостем в салоне «Шармель».
Я проигнорировала ее вопрос и направилась мимо стойки к кабинету Шарлоты. Здесь она проводила все свободное время, когда Виктор находился в отъезде. Девушка мчалась за мной, в попытке остановить. Но ядернула дверь и столкнулась лицом к лицу сШарлотой.
—Кэтрин,— процедила она, бросая взгляд мне за спину. Наверняка после отчитает девушку за то, что не предупредила о моем визите.
—На пару слов. Не хочу тратить на тебя много времени.— Я заставила ее отступить. Шарлота с гордой осанкой направилась к столу.
Окинув взглядом кабинет, я вочередной раз убедилась, насколько холодным и отстраненным человеком была моя мать. Комната не предусматривала нахождение нескольких лиц одновременно. Кроме ее стула и стола, стояла лишь одинокая вешалка с одним крючком. Никто не должен задерживать во владениях ледяной царицы. Даже ее дочь.
—Это последняя наша встреча. И обойдемся без слез и соплей. Ты небудешь больше вмешиваться в мою жизнь, подсылая девочек и пытаясь вызвать во мне ревность. Ты забудешь мое имя, навсегда вычеркнешь его из разговоров с другими и никогда, ни при каких обстоятельствах не будешь искать со мной встреч. Забудь о том, что у тебя есть дочь. Она умерла в тот же день, когда и родилась. Мне не нужно наследство, доступ к трастовому фонду или любая недвижимость, записанная на вас. Деньги, что я украла, будут переведены обратно на следующей неделе.
—Ты все равно остаешься нашей дочерью,— выплюнула Шарлота.
—Я никогда ей небыла.
Упираясь ладошками о стол, Шарлота медленно поднялась. В еевзгляде не было ничего отдаленно похожего на грусть.
—Не пытайся играть роль хорошей мамочки. Сукой у тебя лучше получается быть. Поэтому скажу на твоем языке: попытаешься влезть в мою жизнь, я разрушу твою до основания, рассказывая всем, каким методом ты пыталась меня воспитывать. Я смешаю твою репутацию с дерьмом. И тыникогда не сможешь отмыться.
Ее маска дала трещину. Страх, вспыхнувший на лице, придал мне сил. Потому что не яего испытывала. И никогда не испытаю в ееприсутствие.
—Прощай, Шарлота.
С плеч рухнул груз. Я свободно вдохнула, в последний раз окидывая взглядом кремовые стены. Черно-белые мир приобретал краски. А главное: в нем больше не было этих двоих.
Тайлер стоял, прислонившись к машине, и выпускал из пухлых губ кольца дыма.
—Все?
—Только начинается,— закончила я, прижимаясь к лучшему другу.
Тайлер
Шелест страниц ласкал слух. Я немог оторваться от строк, цепляясь глазами за словами. Они уносили в другую реальность, где зло проигрывало, а доброта всегда побеждала. Где все придерживались сюжета, который ювелирно выстроил автор, и каждая мысль проникала глубоко в сердце. Книги всегда были спасением. Истории не давали погрязнуть в собственной жизни, в которой доброта, к несчастью, терпела поражение.
В нашем доме никогда не было тихо. Крики въелись в стены и, даже когда я оставался один, окружали со всех сторон. Я ненавижу это место. Ненавижу каждый дюйм, каждый предмет и даже людей, что приходили сюда на работу. Они знали, что творилась за дверьми семьи Гилл. Знали, но никогда не пытались помочь. Молча уносили с собой мою реальность, а наутро возвращались, будто вчерашний день никогда не существовал.
В полиции не верили девятилетнему мальчику. Каждый звонок оставлял после себя горечь поражения. Так почему авторы никогда не напишут историю, в которой добро проиграет? Чтобы я сумел найти в строках что-то похожее на свою жизнь.
На первом этаже что-то разбилось. Я спрятал книгу под кровать и нацыпочках направился к лестнице, с которой открывался вид на гостиную. Сердце подскочило к горлу, неприятное чувство разлилось в груди.
—Не надо, Тай,— тихо попросила Люси — моя няня.
—Они опять ругаются?— Одними губами проговорил я, чувствую, как дрожь пробегает по телу.
Люси коротко кивнула.
—Я должен вмешаться.
—Ты ничего не сможешь сделать.
В книгах после таких слов герой шел и доказывал обратно. Но вжизни я получил звонкую пощечину от отца, а после тяжелый удар в живот. Мама попыталась закрыть меня с собой, но отец схватил ее заволосы и оттащил в комнату. Ее рыдания вонзились лезвиями в грудь. Люси поспешила увести меня обратно. Так было изо дня в день.
Я любил книги всей душой.
Но понимал, что в моей жизни не будет счастливого финала.
