—А теперь скажи мне, откуда ты собрался брать деньги? Вот твой неприкосновенный-прикосновенный запас кончится — куда ты побежишь?
Я было открыл рот, чтобы ответить, но понял, что сказать нечего. Была у меня одна мысль, но я боялся думать о ней всерьез.
—То-то же! Ты уволился со службы три года назад,— Макс загнул один палец.— Ты бросил свое преступное дело, которое приносило неплохие доходы,— загнул второй палец.— Ты больше ничего не умеешь делать…
Он хотел загнуть и третий палец, но я его прервал:
—Вообще-то, я теперь умею делать ремонт.
—Ни один нормальный человек не возьмет тебя рабочим, да и дело это неблагодарное. Даже не думай,— Макс отпил пиво, закинул следом сыр-косичку и глубоко вздохнул, смотря куда-то перед собой стеклянными глазами.— Тебе надо возвращаться в ту контору, где ты работал…
Ну вот, он озвучил мою страшную мысль.
—Я боюсь, что меня не возьмут обратно. Если они узнают, чем я занимался все это время, они погонят меня ссаными тряпками.
—Ты же говорил, у тебя начальник чуть ли не золотой человек.
—Но всему же есть предел. Он был добр ко мне с самого начала, а я поступил с ним как сволочь. Я ушел, когда он во мне нуждался. Такое просто так не прощается.
—И что, ты даже не хочешь попытаться? Ты ничего не потеряешь, если приползешь к нему на коленях с извинениями. Или это выше твоего достоинства?
—У меня уже нет никакого достоинства. Ты видишь, во что я превратился? Последние три недели занимался какой-то клоунадой за бесплатно. Только потому, что меня запугал какой-то психонутый социопат.
—Любой бы струхнул на твоем месте. Ты вообще проверял информацию про этого его предыдущего детектива? Он что, правда сидит?
—Не проверял. Как-то даже сомнений не возникло.
—Ну… Сегодня пятница, так что с работой я уже закончил. Могу сам проверить, а тебе уже пора выдвигаться.
—Не стоит тебе в это лезть, Макс.
—А что может случиться?
—Не знаю, но у меня плохое предчувствие. Мне кажется, что ничего хорошего от этого вечера ждать не стоит.
Макс усмехнулся, ткнул меня в плечо и посоветовал расслабиться. Время и правда уже поджимало, мне надо было идти. Поэтому мы попрощались, и я оставил его в баре, скрепя сердце. Почему-то я смотрел на него, как он улыбается, как непристойно шутит про Лику, и мне было тоскливо на душе.
Я стоял перед входом. Вчера наконец-то установили неоновую вывеску, и теперь это не безымянный подвал, а арт-кафе «Angelicus», сияющее тепло-фиолетовым и белым цветом в вечерних солнечных лучах. Изнутри доносилась ненавязчивая музыка, привлекающая внимание, а двери со стеклянными окнами были распахнуты, приглашая каждого желающего зайти.
Я спустился на одну ступеньку, ведущую в кафе, и замер. Мне казалось, тот момент, когда я облажался, наткнувшись на Лику прямо на этом самом месте месяц назад, был в прошлой жизни. Далекой и незримой. Словно сейчас я другой человек. Что-то внутри меня разрушилось. Я больше не испытывал ненависти к женщинам, я не хотел копаться в их грязном белье и изобличать их секреты. Мне даже не было противно, что кто-то кому-то изменяет, хотя буквально месяц назад одно лишь упоминание о возможной измене меня коробило. Я понял, что не все женщины одинаковые.
Теперь я даже не боялся думать о ней. Ее образ, расплывчатый в моей памяти, не вызывал никаких эмоций. Словно кто-то нажал на переключатель — и вот, я здоровый человек. Моя жизнь обрела новый смысл и все из-за одной только девушки? Раньше мне бы показалось это глупостью. Перечеркнуть тридцать лет одним махом, обрести новые взгляды на жизнь, на женщин, на отношения — звучит как вымысел.
Но так оно и было.
Я спускался по лестнице и был совершенно другим человеком.
В кафе было немного людей. Меня встретила одна из официанток, проводила к столику и дала меню, хотя я в нем не нуждался, ведь и так знал все позиции. Мой столик располагался в самом центре перед сценой. На нем лежала скатерть, как и на всех остальных, стояла вазочка с белым цветком альстромерии, как и на всех остальных, и неприметная записка — единственное, что предназначалось только для меня.
Я развернул листочек и увидел аккуратный витиеватый почерк Лики: «Спасибо, что ты пришел, мой первый посетитель».
Немногочисленные гости были увлечены едой и спрашивали у официантов, когда будет концерт. Некоторые из них остались дожидаться начала, а некоторые ограничились ужином. Но на то и был расчет — кафе будет работать как кафе. В душе мне хотелось сорваться с места и усадить уходящих людей обратно за столики, мол, ждите, сейчас будет самое интересное! Но я лишь ел свой салат, запивая виски. Тем самым, который мы пили вчера вечером за откровенным разговором. Мне показалось символичным заказать именно его. Может быть, я надеялся, что Лика уличит момент и подсядет поздороваться, а этот напиток будет напоминанием нашего сближения. Но ее нигде не было видно. Мне не хотелось ее отвлекать, зная какая суматоха сейчас творится за той дверью, ведущей в служебные помещения.
Ближе к семи посетителей значительно прибавилось. Все столики были заняты, за баром сидело несколько молодых парней. Выкуси, Терентьев! «Какого тебе будет, когда ни одна живая душа не придет на твой детский утренник!?» — пронесся эхом в моей памяти его гневный голос. Меня переполняла гордость за эту стойкую и уверенную в свой успех девушку.
Ровно в семь вечера погасили основное освещение, оставив настенные светильники и прожекторы сцены. Белым кругом подсвечивались красные бархатные кулисы. Наконец, я ее увидел. Лика вышла к микрофону, руки ее были сжаты в кулаки, грудная клетка переполнена кислородом, а глаза блестели как два голубых и ясных неба. На ней было короткое черное платье с глубоким v-образным вырезом декольте, расходящимся на плечи и в длинные рукава. Волосы завиты в кудри, на губах любимая красная помада. На ней не было украшений, вместо этого ее шея переливалась серебряными блестками. Она даже сняла обручальное кольцо, которое постоянно крутила на безымянном пальце. Мое сердце замерло, когда она посмотрела в мои глаза и глубоко выдохнула, словно то, что я сижу за этим столом, придавало ей смелости.
—Здравствуйте, дорогие гости!— сказала она громко и уверенно. Гул голосов стих, все обратили внимание на сцену.— Сегодня мы открываем наше арт-кафе для всех любителей вкусной еды и качественной музыки! Надеюсь, вы еще не хотите сбежать, потому что наш концерт только начинается,— Лика нервно усмехнулась, снова перехватила мой взгляд, ища в нем поддержку. Я мог лишь улыбаться, не веря, что этот день настал. По залу прокатился тихий смех, люди были довольны.— Итак, в сегодняшней программе выступают Данил и Лиза с песней «Best Day Of My Life» Тома Оделла!— Зал разразился аплодисментами.— Группа «Polnaschastia» с собственной песней «Завтра»! Арина Мягкова исполнит для вас «Ничего не говори» Рок-острова!
Лика продолжала озвучивать программу на вечер, и после каждого выступающего зал аплодировал. И тут я понял, что большая часть гостей — это сами выступающие и их друзья и близкие. Все сидели за столиками, и ждали своего выхода на сцену. Я обернулся назад и увидел, что на входе толпятся люди, привлеченные концертной атмосферой, а официантки суетятся в поисках места для них.
