– И что я должна буду сделать? – я глубоко дышала, стараясь говорить спокойно.
– Зеркальный мир един для всех миров. Един и раздроблен. Но ты сможешь при желании увидеть ту, которая забросила тебя сюда. И поменяться с ней местами.
– Нэлли Петровну?
– Вот как её теперь зовут? Что ж… Или её, или любого, кто согласится поменяться с тобой. Но нужен, конечно, кто-то из Первомира, твоего мира, если не хочешь оказаться в одном из бесконечных миров.
– И как я смогу найти Нэлли Петровну?
– Всё просто. Она, уверена, непременно подумает о тебе. Ты почувствуешь вызов. Остальное – дело твоё.
– Она должна согласиться? Мне нужно её уговорить?
Узкие губы искривились. Чёрные глаза блеснули.
– Не обязательно, – прошептала королева. – Достаточно просто её коснуться и перетащить…
Я попятилась.
– Понятно. Спасибо.
Странно, что она не утянула Кота, когда они почти касались друг друга через зеркало. Растерялась? Или у неё на него есть планы?
– Созреешь – приходи, – засмеялась зеркальная женщина. – У тебя в любом случае нет иных вариантов. А я подожду. Я умею ждать.
– До свиданья, мама, – прошептал Бертран, резко отвернулся и потянул меня за собой.
Мы вышли в тёмный коридор. Кот застонал и прислонился к стене. Я положила руки на его плечи, приподнялась на цыпочках и поцеловала в нос. Бертран прижал меня к себе и замер.
– Бертран, я…
– Ничего не говори. Пожалуйста, – умоляюще прошептал он, зарылся лицом в мои волосы и выдохнул: – Сволочь.
Кто сволочь: Анри, Илиана или я – Кот не сказал. Уточнять я не стала, понимая, что ему сейчас ни до чего. Ещё бы! Потерять маму в пять лет, помнить о ней, тосковать, а потом встретить и понять, насколько ты ей… безразличен. Хотя нет, это не то слово, конечно. «Эртик» не безразличен свергнутой королеве. Не сомневаюсь, что у магини на него большие планы. Но любовь там и рядом не стояла.
Я вдруг вспомнила историю с мышью. Той самой, ради которой Кот пообещал Румпелю жениться на ком укажут. «Я пытался подложить королю мышь в карман… мне было пять лет…» – вспомнились его слова. Пять лет… Как раз тот самый возраст, когда «умерла» его мать. Мальчик пытался отомстить за неё? Скорее всего, да. Вряд ли знал, что двоюродный дядя причастен к исчезновению самого дорогого в жизни каждого ребёнка человека, но… Видимо чувствовал что-то.
Бедный, бедный Кот! Осознать, что столько лет был совсем рядом с матерью, которую считал мёртвой! Может поэтому Анри и запретил под страхом смерти заходить в эту комнату? Чтобы никто не сказал «племяннику», что его мать жива, пусть находится и не совсем здесь?
А, кстати, что, в этом случае, тут делал Румпель?
И понятно становится, почему в королевстве волшебники под запретом. Я даже в чём-то понимаю приказ Анри уничтожить всех колдунов, магов, ведьм и…
Я вздрогнула.
Всех? А вот и нет!
Фея Карабос! Она ведь волшебница! И как я сразу о ней не подумала!
Не то, чтобы мне жалко было Нэлли Петровну. Вовсе нет. Злобная соседка знала, что у меня есть дочка, но всё равно зашвырнула меня в этот странный мир, да ещё и намекала на то, что моя участь решена. Вот только я не была уверена, что Илиана сказала правду. Что я действительно смогу выбраться в мой мир таким путём. От бывшей королевы можно было ожидать любой подлости. Может, всё это нужно ей лишь для того, чтобы самой вернуться в Эрталию, а я так и останусь навечно узницей зеркала, вынужденной каждой идиотке отвечать на дурацкие вопросы: «кто здесь всех краше, кто всех милей?».
– Пошли, – я потянула Бертрана за руку прочь от комнаты.
Парень послушно пошёл за мной.
А ещё интересно, куда девались трупы семи королев, и кровь и…
– А сколько у Анри было жён? – вдруг спросила я. – Не считая меня саму.
– Семь.
Мне очень не понравился его опустошённый голос.
Семь! Семь жён, семь обезглавленных трупов, но… Первая жена не была обезглавлена, не так ли? Она вполне себе живой торчала в зазеркалье. А, значит… Это всё – мистификация, да? Иллюзия? А тогда… когти, вертикальные зраки, потрескавшееся лицо Румпеля – это, может быть, тоже… иллюзия?
Я постаралась вспомнить ту ночь.
Да, облик монстра у Румпеля начал появляться, когда я находилась в проклятой комнате. Сам капитан внутрь не заходил. А вот когда я выскочила в коридор, то у него уже не было никаких когтей. Я точно помню, что меня это удивило. Ни когтей, ни раздвоенного языка, ни вертикальных зрачков, одним словом, передо мной стоял обычный Румпель без всякой мистики. Что, если эта комната создаёт иллюзии? Либо иллюзии в ней создаёт кто-то… Илиана, Анри, сам Румпель… Либо какой-то артефакт.
Кольцо! – вдруг вспомнила я. – У меня же есть кольцо-невидимка! Если, конечно, его ещё не украли…
– Бертран, я не хочу жить в покоях короля. Пойдём ко мне, пожалуйста. Мне там как-то привычнее.
Он снова вздрогнул, обернулся ко мне. Мы уже миновали коридор со скелетами и сейчас поднимались вверх по узкой лестнице. Бертран шёл впереди.
– Майя! – его голос сорвался. – Не верь ей.
– Я и не верю.
Я усмехнулась. Мы снова пошли наверх и, когда оказались в саду, оба выдохнули с облегчением. Метель улеглась, а в воздухе повеяло весной. Погода меняется и, видимо, надо ждать оттепели.
– Ты не замёрзла? – спросил Кот, беря мои ладони в свои. – Я… прости…
– Не извиняйся. Не каждый день встречаешься с погибшей матерью.
Он невесело рассмеялся. Привлёк меня к себе.
– Я боюсь за тебя. Мне всё это не нравится, – признался искренне. – Она – моя мать, но я не верю ни одному её слову. Шагнуть в Зазеркалье… Не думаю, что это безопасно...
– Да, согласна. Я и сама ей не верю. У меня есть запасной вариант. Ты же проводишь меня до моих покоев?
Кот кивнул. И мы – рука в руке – пошли в сторону балкона. Очень-очень медленно, наслаждаясь каждым шагом.
– Сколько лет капитану Румпелю? – внезапно спросила я.
Ну как… внезапно. Для Бертрана вопрос стал неожиданным, а вот для меня – следствием целой логической цепочки.
– Не знаю, – Кот пожал плечами. – Никогда не думал об этом… Подожди, он вроде старше меня…
– Разумеется старше. Он же заключал с тобой, пятилетним, пари.
Бертран остановился и изумлённо посмотрел на меня.
– Да, точно…
– И сколько ему тогда было лет?
– М-м… мне он казался взрослым… Но, видишь ли, когда тебе пять лет, почти все вокруг кажутся взрослыми. Румпель мог быть подростком, например…
